– Нет, – пожала она плечами. – Думаю, ему… типа восемнадцать.

– Кто он такой? – вплотную приблизившись к дочери, грозно спросил Дэн.

– Просто друг одного друга.

– Что за друг и какого такого друга?

– Друг Броуди, – ответила Эмили. – Его кузен.

– А кто такой этот Броуди, черт подери?!

– Папа, ради всего святого!.. – Эмили всплеснула руками. – Он просто друг. Да и вообще, теперь это не имеет значения. Все кончено. Мы поссорились, и все кончено. Так что проехали. Я больше не собираюсь с ним встречаться.

– Тогда почему он продолжает присылать тебе сообщения? – не сдавался Дэн.

– Откуда мне знать? Спроси у него!

Дэн кивнул и взял телефон дочери, словно собираясь набрать номер.

– Нет! – взвизгнула Эмили, потянувшись к телефону. – Не смей!

– Почему нет?

– Потому что ты меня опозоришь. Вот почему! Если ты ему позвонишь, он решит, что мне не все равно. Он подумает, что я хочу к нему вернуться.

– Хорошо, – произнесла Мэдди. – Папа не собирается ему звонить. Ведь так, Дэн?

Она подняла глаза на мужа, для устойчивости положив руки на рабочий стол. Головная боль стала невыносимой.

– Думаю, нам следует обратиться в полицию, – сказал Дэн.

– Что?! Ты, наверное, шутишь!

– Эм, тебе четырнадцать. Ты еще несовершеннолетняя. Это незаконно.

– Ничего не случилось! – пронзительно взвыла Эмили. – Он ничего такого не сделал!

– Ты уверена?

– Если вы обратитесь в полицию, клянусь… клянусь, я прямо сейчас уйду из дому и уже не вернусь! – свистящим шепотом произнесла Эмили, словно желая сделать зловещее предупреждение. – Я серьезно. Если обратитесь в полицию, вы меня больше никогда не увидите!

Мэдди собралась слезно умолять дочь и уже было открыла рот, но внезапно почувствовала, как скользит и падает, выпустив из рук край рабочего стола. Что-то больно ударило ее по плечу, а потом все вокруг погрузилось во тьму.

Когда она очнулась, то обнаружила, что лежит на полу у барной стойки с подушкой под головой. Эмили, давясь слезами, стояла возле матери на коленях.

– Мамочка! – всхлипнула она, когда Мэдди открыла глаза. – Мамочка, прости меня! Только, пожалуйста, не умирай!

– Я в порядке, любимая, – прошептала Мэдди. – Просто упала в обморок.

Эмили вытерла глаза и кинула взгляд в сторону отца, который склонился над телефоном.

– Папа! – позвала она.

Увидев, что жена очнулась, Дэн опустился возле нее на колени:

– Мэдс, ты меня слышишь? Не волнуйся, дорогая. Я уже вызываю «скорую».

– В этом нет никакой необходимости. Я упала в обморок. Мне не нужна «скорая».

– Прости, прости! – снова и снова твердила Эмили. – Я с ним порву. Окончательно. Мамочка, честное слово! Вот увидишь. Папа, дай мне телефон.

– Эм, не сейчас. Пусть мамочка сперва… – Не закончив фразы, Дэн извинился перед оператором, нажал на кнопку отбоя и убрал с лица жены рассыпавшиеся пряди волос.

– Но я тебе докажу, – не сдавалась Эмили. – Дай мне телефон, и сам все увидишь.

– Дай ей телефон, – кивнула мужу Мэдди.

Дэн, на лице которого было написано неприкрытое сомнение, тем не менее встал и протянул Эмили телефон. После чего бережно поднял жену и отвел ее к креслу возле окна.

– Вот, посмотрите! – торжествующе произнесла Эмили, напечатав сообщение и показав родителям экран. – Я ему ясно сказала.

В сообщении было написано:

Все кончено. Я больше не желаю тебя видеть. И не пытайся со мной связаться.

– Итак, отправляю. – Эмили нажала на стрелочку возле текста сообщения и показала родителям сдвоенную галочку, означающую, что сообщение доставлено. – Мамочка, все кончено. Тебе больше не нужно волноваться. Обещаю. Я больше никогда не увижу его.

Глава 27

К половине седьмого вечера Хелен уже распаковала вещи и теперь принимала ванну. Я отправилась в магазин за едой и вином, а когда вернулась, Хелен уже вышла из ванной комнаты. Я открыла одну из двух бутылок вина, купленных в супермаркете рядом с китайским ресторанчиком, налила два бокала, затем разложила по тарелкам еду: чоу-мейн с курицей для Хелен, королевские креветки и жареный рис с яйцом для себя. Мы устроились напротив друг друга за крошечным столиком в углу гостиной.

– Твое здоровье! – подняв бокал, произнесла я.

Обстановка гостиной несколько отличалась от той, что была в винном погребке в Сохо, и все же я ликвидировала бардак на столе и зажгла две высокие тонкие красные свечи. В дрожащем пламени свечей черты бледного, худого лица Хелен в обрамлении мокрых прядей волос казались отталкивающими.

– За нас! – ответила она. – За то, что мы вновь обрели друг друга!

– Да, – улыбнулась я. – Какое счастье, что я пошла на вечер встречи выпускников! А ведь я чуть было не отказалась от приглашения.

– Я тоже.

– А еще я ужасно рада, что поднялась тогда на террасу на крыше, – осторожно добавила я.

– Это, должно быть, судьба, – улыбнулась Хелен.

– Ну да. А еще сигареты, – улыбнулась я в ответ. – И стыд. Господи! Небось, Аннабель Мерсер была на седьмом небе от счастья, что пришла на вечер встречи. Наслаждалась буквально каждой минутой. Поверить не могу, что выставила себя такой идиоткой.

– Забудь! – Хелен подцепила вилкой лапшу. – Они всегда были мерзкими сучками.

– Им придется за многое ответить, – сказала я.

– Думаю, мы дали им хороший повод для разговоров, – тяжело вздохнула она.

Я перехватила ее взгляд и покачала головой:

– Нет, мы этого не делали.

– Ну, тогда это сделала я.

– Нет. Я совсем о другом. Я хочу сказать, в этом не было нашей вины. Мы не сделали ничего плохого – ни одна из нас. – После короткой паузы я с грустью добавила: – Если не считать того, что я тебя предала.

– Ты меня не предавала.

Я посмотрела Хелен прямо в глаза:

– Как ни крути, я оказалась не самой хорошей подругой, да? После того, что он с тобой сотворил…

Она положила вилку и, потянувшись через стол, взяла меня за руку:

– Ти, не терзай себя так. Нам было четырнадцать. Ты ничего не знала о жизни. А кроме того, я ведь замутила с ним, хотя знала, что он тебе тоже нравится.

– Я просто думала, он тебя бросил. Я думала…

– Знаю, – ласково сказала она. – Знаю, о чем ты думала. Ти, все в порядке.

– Получается, мы не из-за этого раздружились?

– Нет. Я ушла из школы в основном из-за травли, а отнюдь не из-за тебя. Я собиралась сказать тебе «до свидания», но папе пришлось приступить к новой работе раньше, чем ожидалось… и мы просто уехали. Все произошло неожиданно, родители меня не предупредили. Честное слово, к тебе это не имеет никакого отношения.

Я тяжело сглотнула, пристыженная: