Шрифт:
Закладка:
— Ох… — резко выдыхает Эдвард. — Послушай, Терренс, я не собираюсь с тобой ругаться и драться и оправдывать свое поведение. Я признаю, что действительно поступил ужасно по отношению к тебе, маме и Ракель. Но то, что вы вбили себе в голову, это ложь. Вы слишком буквально приняли мой отказ от денег и желание бороться за них до последнего. Неправильно. Все на самом деле не так! Мне не нужны и не будут нужны чьи-либо деньги: ни твои, ни Ракель, ни матери, ни тем более Наталии.
— И с какой стати мы должны верить этому? — сухо интересуется Терренс, скрестив руки на груди. — Где гарантии, что ты и правда такой милый и пушистый и на самом деле любишь свою семью?
— Если вы все захотите пойти в полицию и заявить на дядю, я буду готов помочь вам и рассказать все, что мне известно. Сдать этого подонка, несмотря на все его угрозы и убеждения в том, что мы беспомощны и не можем ничего сделать ради своего спасения.
— Хочешь сделать все, чтобы самому не угодить в тюрьму за все свои делишки, которые планируешь делать? — презренно ухмыляется Терренс.
— Я не сделал ничего такого, чтобы угодить в тюрьму и провести там остаток своей жизни. Да, я признаю все свои ошибки, но они не настолько тяжкие, чтобы идти за решетку.
— Ха, считаешь, что наши проблемы свалились нам на голову вовсе не по твоей вине? Которые я, по твоему мнению, заслужил! За те вещи, которые совершил в прошлом! И за которые ты все еще продолжаешь мня осуждать, хотя все уже ДАВНО об этом забыли!
— Я был слишком разгоряченным из-за ссоры с Наталией и ее пощечины! Мне было трудно контролировать то, что я говорю и делаю!
— Ах, значит, Наталия виновата во всем, да? Виновата, что вывела тебя на чистую воду и открыла нам с Ракель на то, какой ты козел!
— Она была обижена и поэтому говорила такие вещи. — Эдвард на секунду отводит взгляд в сторону. — Но я ее понимаю. У нее были причины злиться и настраивать всех против меня.
— Хватит уже строить из себя невинную овечку, — сухо бросает Терренс. — Клянусь, если история про похищение Наталии окажется правдой, и ты окажешься замешанным в этом, то тебе уж точно придется провести за решеткой остаток своей никчемной жизни.
— Да как ты смеешь обвинять меня в этом? — возмущается Эдвард, тыча в себя пальцами. — Ты что, решил спустить на меня собак и обвинить во всех грехах? Обвинять в том, что я якобы организовал похищение этой девушки!
— Учитывая, что ты едва хотел не придушить ее в прошлый раз, я ничуть не удивлюсь, если она так или иначе пострадает по твоей вине.
— Тогда я злился. Был обижен и унижен. Мне было противно находиться рядом с той, которую я считал предательницей и проституткой.
— Хорош уже искать себе какие-то оправдания, Эдвард, — сухо говорит Терренс, буквально просверливая дырку во лбу Эдварда своим холодным, презренным взглядом. — Тебе это все равно никак не поможет.
— А я и так знаю, что ты не поймешь меня, — тихо отвечает Эдвард. — И не поверишь тому, что произошло.
— Я и не желаю тебя понимать! — огрызается Терренс и резко указывает в сторону, где расположена входная дверь. — И вообще, проваливай из моего дома! Рассказал свои сказки — можешь валить! Хватит уже тратить наше время!
— По-моему здесь только ты один психуешь и размахиваешь руками, как больная истеричка. В отличие от тебя я совершенно спокоен и не настроен драться и о чем-то спорить.
— Зато я с удовольствием сейчас наваляю тебе еще раз и заставлю забыть дорогу в МОЙ дом! ПРОВАЛИВАЙ ОТСЮДА, КОЗЕЛ! И ЧТОБЫ НОГИ ТВОЕЙ БОЛЬШЕ НЕ БЫЛО ЗДЕСЬ!
— Довольно, Терренс! — прикрикивает Эдвард, резко поднимается с дивана, поворачивается к Терренсу лицом и подходит ближе к нему, с трудом сдерживая себя, чтобы самому немного не промыть своему брату мозги. — Хватит! Ты как будто хочешь, чтобы я опять вышел из себя и набросился на тебя с кулаками.
— Я хочу врезать по твоей наглой роже! — Терренс со всей силы залупляет Эдварду крепкую пощечину и смотрит на него со злостью во взгляде, с тяжелым дыханием крепко сжимая руки в кулаки. — МРАЗЬ! НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ ПОЯВЛЯТЬСЯ НА МОЕЙ ТЕРРИТОРИИ! НИКОГДА!
— И что? — тихо ухмыляется Эдвард, держась за щеку, по которой пришелся удар Терренса. — Лучше стало? После того как ты ударил меня!
— Мне станет ГОРАЗДО ЛУЧШЕ, если ты свалишь отсюда раз и навсегда. И БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ ПОЯВИШЬСЯ В НАШЕЙ ЖИЗНИ! НИ В МОЕЙ, НИ В ЖИЗНИ МОИХ МАТЕРИ, НЕВЕСТЫ И ПОДРУГИ!
— Если ты хочешь спровоцировать меня на конфликт или драку, то у тебя ничего не получится, — немного сухо заявляет Эдвард. — Я пришел сюда не драки и скандалы устраивать. Не выяснять с тобой отношения, а посвятить Ракель в курс дела. Уж близкая подруга Наталии имеет право знать, что произошло.
— Она и моя близкая подруга! — сухо отвечает Терренс. — А ты ей — никто! И хочу заметить, что тебе запрещено подходить к ней! Мы с Ракель уже предупреждали тебя о том, чтобы ты держался подальше от Наталии. Но ты, мразь, кажется, ни черта не понял.
— Ха! А кто мне запретит? Уж точно не ты, Терренс! Она — не твоя сестра! Тебе не надо набивать морды всем ее ухажером и играть в злого братика!
— Из-за тебя мы чуть не потеряли эту девушку! Из-за тебя, мразь! Из-за того, как омерзительно ты с ней поступил! Довел бедняжку до того, что она чуть не покончила с собой! И после всего этого у тебя хватает наглости заговаривать с ней и потом начать строить из себя героя, пытаясь спасти ее!
— Я и без тебя знаю, что подло поступил с ней. — Эдвард отводит взгляд в сторону. — И беру на себя вину за то, что с ней произошло. Тогда и сейчас.
— Ох, ничего себе! И что же дальше? Мгновенно станешь милым и добреньким и начнешь набивать морды всем ее противникам? Начнешь бегать ко всеми и умолять о помощи?
— Себя что ли вспомнил? — без эмоций усмехается Эдвард, посмотрев на Терренса. — Как ты умолял тетушку и дедушку Ракель помочь тебе и вон из кожи лез, чтобы доказать, что ты
