Шрифт:
Закладка:
— Только посмей приблизиться к моей невесте! — Терренс резко хватает Ракель за руку, тянет за себя и закрывает ее собой, пока та стоит у него за спиной. — Только через мой труп ты подойдешь к ней и заговоришь! А если будет нужно, то я лично найму для нее охрану, которая не подпустит к ней таких козлов вроде тебя, твоего дяди и всех ваших дружков, которые работают на вас.
— Ты можешь хоть ненадолго угомониться? — раздраженно интересуется Ракель. — Или так и будешь продолжать доказывать всем, какой ты неуравновешенный псих? Хватит, МакКлайф, я по горло сыта твоими истериками!
— Пока этот человек находится в моем доме и пытается одурачить нас, я не успокоюсь. А если он прямо сейчас не уйдет из МОЕГО дома, то я точно набью ему морду. ГОРАЗДО СИЛЬНЕЕ, ЧЕМ В ПРОШЛЫЙ РАЗ, КОГДА ОН, ПОХОДУ, НЕ ПОНЯЛ АБСОЛЮТНО НИЧЕГО!
— Хочешь ты этого или нет, но я все равно выслушаю этого человека и узнаю все о похищении своей лучшей подруги. — Ракель резко отворачивается от Терренса и уверенно подходит ближе к Эдварду. — Эдвард, можешь рассказать мне, что произошло? Как так получилось, что люди Майкла похитили Наталию?
— Конечно, я все расскажу, — оставаясь довольно напряженным, тихо обещает Эдвард. — Я как раз за этим и приехал.
— Хорошо. Давай ты сначала присядешь и постараешься успокоиться. Ты выглядишь слишком напряженным.
Пока Терренс нервно наматывает круги по всей гостиной и буквально краснеет от злости, что им овладевает, Ракель, мягко положив руку на плечо Эдварда, подводит его к дивану и вместе с ним присаживается на него.
— Рассказывай, Эдвард, — еще больше напрягшись, мягко просит Ракель. — Я хочу знать обо всем, что произошло с моей подругой.
— Я расскажу тебе все, что видел и слышал, а ты уже потом сама решай, что делать, — нервно перебирая пальцы, немного неуверенно отвечает Эдвард.
— Хорошо, говори, я слушаю.
— Ну в общем… — Эдвард нервно сглатывает, неуверенно смотря на Ракель. — Все произошло после нашего с тобой разговора в кафе, когда ты посоветовала мне поговорить с Наталией и узнать о ее секрете. Ты заставила меня призадуматься и убедила разобраться в истории со снимками.
— Так, минуточку, Ракель… — приходит в бешенство Терренс и, резко остановившись и широко раскрыв рот, уставляет свой удивленный взгляд на Ракель. — Так значит, ты уже посмела заговорить с ним?
— Да, я говорила с ним! — уверенно подтверждает Ракель.
— Черт… — Терренс резко хлопает себя рукой по лбу. — Да как ты могла? Тебе надо было немедленно бежать от него или потребовать, чтобы сотрудники удержали его и вызвали полицию! Ты не должна была даже смотреть на него!
— Я сам подошел к ней и заговорил, — спокойно отвечает Эдвард. — И очень хорошо, что тебя там не было. Потому что ты бы точно выставил себя в дурном свете. А какая-нибудь газетенка напечатала целую статью про твои психозы.
— Будь я с ней в тот момент, мне было бы чихать на все рамки приличия, — грубо заявляет Терренс. — Жизни и безопасность моих близких мне ГОРАЗДО важнее репутации.
— Надеешься, что тебе в очередной раз все сойдет с рук?
— Когда я расскажу всем, кем является человек, которого больше никогда не назову своим братом, и который недостоин носить фамилию моей семьи, то мы еще посмотрим, кому из вас поверят. Сомневаюсь, что найдется хотя бы один человек, который будет считать тебя невинным ангелочком, которого оклеветал известный актер.
— Да, посмотрим… — бубнит себе под нос Эдвард. — Посмотрим, что будет, когда все узнают, что я НИ РАЗУ не говорил ничего про желание ограбить и убить свою семью, и ты никак не можешь доказать мою причастность ко происходящему.
— Тварь… — грубо бросает Терренс, скрестив руки на груди. — Лучше бы мать сделала аборт… Жить было бы намного лучше.
Ракель бросает на Терренса хмурый взгляд и закатывает глаза, но потом смотрит на Эдварда и мягко говорит:
— Не обращай на него внимания. Если будет нужно, мы поговорим в другом месте.
— Все в порядке, не беспокойся, — спокойно отвечает Эдвард.
— Продолжай, пожалуйста. Что произошло после того, как я ушла из кафе?
— Ну… Через какое-то время я тоже ушел оттуда, покатался по городу и вскоре увидел Наталию, которая шла по дороге рядом с проезжей частью в одном месте, где машина проезжает в лучшем случае раз в час.
— О да, отличное место, чтобы покончить с Рочестер, — громко говорит Терренс. — Наверное, ты, мразь, уже покончил с ней и теперь приперся сюда, чтобы грохнуть меня и мою невесту.
— Я подумал, что это был хороший шанс убедить ее рассказать мне всю правду, — продолжает говорить Эдвард. — В общем я остановил машину, догнал Наталию и сказал, что хочу услышать всю правду. Не буду рассказывать все подробности, но в итоге я добился своего: Наталия заявила о том, что пять месяцев назад ее едва не изнасиловал какой-то козел.
— ОХ ТВОЮ ЖЕ МАТЬ! — громко возмущается Терренс, приподняв руки перед собой. — Похоже, Эдвард МакКлайф очнулся и теперь начал понимать, каким козлом он был! Удивительно, что он поверил ей и в очередной раз не обозвал эту бедную девушку проституткой, дрянью и лгуньей.
Однако ни Ракель, ни Эдвард не обращают особого внимания на раздраженного Терренса, лишь бросив на него непонимающий взгляд.
— Мне с трудом удалось уговорить ее рассказать всю правду и объяснить, что означали эти слова, — говорит Эдвард. — И я наконец-то понял, что ты имела в виду, когда откровенно намекала на то, что в тех фотографиях был еще один смысл. Теперь я знаю, что все эти снимки поддельные, и твоя подруга на самом деле никогда не изменяла мне.
— Значит, теперь ты знаешь всю правду? — интересуется Ракель.
— Да, знаю. — Эдвард на пару секунд переводит взгляд вниз. — Я еще в кафе понял, что ты точно что-то знала, но намеренно промолчала, чтобы Наталия сама все мне рассказала.
— Да, я знала об этом, так же, как и Терренс, — спокойно подтверждает Ракель, сложив руки перед собой. — С того дня, когда мы узнали про Майкла. И я действительно молчала намеренно. Во-первых, это не мое дело. А во-вторых, мне хотелось, чтобы Наталия сама рассказала обо всем. И я хотела, чтобы ты сам все понял и услышал это лично от моей подруги.
— Я так и понял. И теперь я все знаю и действительно сожалею, что натворил таких глупостей и повел себя просто омерзительно с твоей подругой.
— Черт,
