Шрифт:
Закладка:
— Готов оклеветать меня? Я ни разу не сказал, что хочу убить и ограбить свою семью.
— ХВАТИТ СТРОИТЬ ИЗ СЕБЯ АНГЕЛОЧКА! — Терренс указывает пальцем на входную дверь. — Еще раз повторяю, если ты совсем тупой, проваливай из моего дома и забудь сюда дорогу. А если не уйдешь по-хорошему, то я вызываю полицию и пишу на тебя заявление, в котором обвиню в попытке убить и ограбить. Клянусь, Эдвард, я сделаю все, чтобы посадить тебя за решетку лет на двадцать!
— Он уйдет и забудет, если ты так хочешь, — спокойно говорит Ракель. — Только пусть сначала скажет то, что он хотел.
— Я не собираюсь слушать этого гада! — указав пальцем на Эдварда, грубо бросает Терренс. — Пусть катится с моей территории!
— А я не собираюсь позволять тебе обращаться с ним так омерзительно!
— Ха, а ты что, решила стать его защитницей? — скрещивает руки на груди Терренс. — Тебя не волнует то, что он натворил в прошлый раз? Как этот больной псих не стеснялся в выражениях. Надоело, черт возьми, быть добрым и невинным, и он решил показать свой омерзительный характер.
— Я хочу узнать, что он хочет сказать! — громко и твердо заявляет Ракель.
— Ох, и что же этот предатель хочет нам рассказать или сделать? Хотя я знаю что! Покончить с нами! Решил осуществить задуманное — грохнуть и украсть у нас все, что мы заработали СВОИМ ОГРОМНЫМ трудом!
— Можешь обыскать меня, если хочешь, — уверенно предлагает Эдвард, расставив руки в стороны. — Захотел бы я кого-то грохнуть, то у меня было бы что-то с собой: пистолет, нож или веревка.
Глава 76
— Проваливай отсюда, пока я не вызвал полицию! — грубо требует Терренс. — Тебе, мразь, придется дорого заплатить за свои делишки. Ты отправишься за решетку со своими больным дядюшкой. Я так это не оставлю! Клянусь матерью!
— Терренс, сейчас же успокойся! — громко и жестко требует Ракель. — Хватит вести себя, как больная истеричка, и орать на весь дом, чтобы тебя услышали не только служанки, но еще и наши соседи.
— Я не понял, на чьей ты, черт возьми, стороне: моей или его? Этого предателя, которого ты так спокойно пропустила сюда и усердно защищаешь после того, что он с нами сделал!
— Ты можешь дать ему сказать хоть СЛОВО? — грубо бросает Ракель. — Вместо того, чтобы грозиться вышвырнуть его отсюда или вызывать полицию!
— Я не желаю слушать этого гада! Мне неинтересно слушать его чертовы жалобы на то, что нашелся какой-то человек, который набил этому козлу рожу. Жаль, что его не долбанули башкой об какую-нибудь стенку так, чтобы он ВООБЩЕ сдох! Никто не будет жалеть, если эта тварь подохнет, как мерзкая крыса!
— ДА ЗАТКНИ ТЫ СВОЙ РОТ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — во весь голос вскрикивает Ракель. — Если ты сейчас не угомонишься, то я вызову сюда скорую, чтобы тебе сделали успокоительный, черт возьми, укол! Ведешь себя так, будто и сам готов взяться за пушку и грохнуть Эдварда.
— Надо будет — грохну! Я не позволю этой твари так просто покончить с нами и остаться безнаказанным! Если он думает, что я сдамся просто так и позволю ему застрелить меня, то пусть засунет свои надежды себе в задницу.
— Да успокойся ты, черт возьми! — все больше приходит в бешенство Эдвард. — Я не собирался и не собираюсь никого убивать! Всего лишь пришел рассказать кое-что, а меня встретили твои истерические вопли.
— Если ты не уберешься отсюда, то я с радостью проводу тебя еще одной взбучкой. Так, черт возьми, набью твою смазливую морду, что никакая пластика не сможет восстановить его.
— Да делай ты что хочешь! — громко заявляет Эдвард. — Но я все равно скажу тебе и Ракель о том, что Наталия находится в большой опасности и была, черт возьми, похищена около двух часов назад!
Эдвард начинает тяжело дышать от волнения, а Терренс и Ракель одновременно переводят свои потрясенные взгляды на МакКлайфа-младшего.
— Что? — в один голос удивляется Терренс и Ракель.
— Наталию похитили? — широко распахивает глаза Ракель.
— Она в большой опасности, — взволнованно отвечает Эдвард. — Если мы не поможем ей, то она может умереть!
— Что ты несешь, паршивец? — придя в еще большее бешенство после такого заявления, раздраженно интересуется Терренс.
— Это правда! Наталия была похищена!
— Наталия была сегодня в моем доме, и я с ней разговаривал! И она была в ПОЛНОМ порядке! Так что не надейся обмануть нас, сукин сын!
— Это не бред! — возражает Эдвард. — Наталию похитили люди, которые связаны с дядей Майклом. Эта тварь приказал им привести ее к нему, чтобы грохнуть, когда придет время.
— Подожди, но откуда ты это знаешь? — недоумевает Ракель. — Откуда тебе известно, что люди твоего дяди куда-то увезли Наталию? Ты сам это видел?
— Я встретил их в одном месте, и они требовали, чтобы твоя подруга поехала с ними.
— О боже мой… — качает головой Ракель, прикрыв рот обеими руками с ужасом во взгляде. — Этого не может быть… Поверить не могу…
— Дядя уже грозился организовать ее похищение и сегодня осуществил задуманное. Он приказал своим дружкам затолкать ее в машину и привести вне зависимости от ее желания.
— Хорош сказки рассказать, поганый щенок! — грубо бросает Терренс. — Хватит пытаться запудрить нам мозги и загнать в ловушку! Думаешь, мы поверим этому бреду? С Наталией все в порядке, и она находится дома!
— Да? — удивляется Эдвард. — А ты попробуй позвонить ей на сотовый! Посмотрим, ответит ли она тебе или Ракель!
— Проваливай отсюда по-хорошему, пока я окончательно не пришел в бешенство, Эдвард. Найди каких-нибудь других наивных идиотов, которые поверят твоим сказкам. Которые ты рассказываешь ради того, чтобы казаться всем невинным ангелочком и скрыть жуткую трусость и огромную неуверенность в себе. Твое геройство к черту никому не нужно! Сколько бы ты ни пыжился, тебе никто никогда не скажет «спасибо» за все твои делишки!
— Тебе тоже никто не скажет «спасибо» за твою чрезмерную агрессию. Еще парочка таких выкрутасов — и ты точно станешь для всех опасным психом, которого нужно держать подальше от народа.
— Ты мне еще поговори здесь, мразь! — крепко сжимает руки в кулаки Терренс. — Ты находишься на МОЕЙ территории! И я имею полное право выгонять всех нежеланных гостей ПИНКАМИ. И хорошенько мутузить особо одаренных, которые НЕ ПОНИМАЮТ, ЧТО ИМ ГОВОРЯТ.
— Я и так знал, что с тобой бесполезно разговаривать, — спокойно говорит Эдвард. — Именно поэтому
