Шрифт:
Закладка:
— Он был пропитан кое-какой субстанцией. Думаю, либо главный сообщник дяди, либо обидчик твоей подруги обронили его там намеренно или случайно.
— Пропитан?
Только Ракель из интереса хочет попробовать понюхать этот платок, как Эдвард резко останавливает ее, несильно схватив за запястье с широко распахнутыми глазами:
— Нет-нет, не вздумай это нюхать! Это очень опасно! Может, поначалу ничего не будет, но чем дольше ты будешь это нюхать, чем хуже тебе будет. Пару минут достаточно, чтобы почувствовать сильное головокружение, тошноту, слабость и сухость во рту. А понюхаешь эту дрянь еще минуты три, то ты вообще потеряешь сознание.
— Но чем пропитана эта тряпка?
— Думаю, что хлороформом. Когда-то его применяли в качестве наркоза, но от него вскоре отказались, потому что при долгом воздействии он вызывает проблемы с мозгом, сердцем и почками. Можно вообще умереть, если слишком долго вдыхать его.
— Ты что, уже нюхал это?
— Было дело. На уроках химии нам рассказывали про него, а кое-кто из ребят смог сделать это, и мы начали это нюхать. Как я и говорю — поначалу ничего не чувствуешь, кроме резкого запаха, но потом тебя начнет жутко мутить.
— Значит, именно этим и воспользовались те типы, чтобы усыпить Наталию и спокойно увести ее?
— Думаю, им хватило времени, чтобы сделать это. Хлороформ действует недолго: даже если она бы и потеряла сознание, то скорее всего очнулась бы уже в машине где-нибудь на середине дороги. Тем типам нужно было бы еще раз прикладывать эту тряпку к ее носу и заставлять ее нюхать эту дрянь еще минут пять. Хотя ей все равно некуда было бы бежать. Не стала бы одна открывать машину и выпрыгивать из нее, когда она несется на огромной скорости.
— Надо же… — Ракель качает головой, отдает Эдварду платок и сжимает переносицу. — Все это похоже на правду… Если она сейчас находится где-то с твоим дядей, то ей грозит большая опасность.
— Я страшно боюсь этого, — с тревогой признается Эдвард. — Эта тварь точно может убить ее, а я не могу этого допустить. Знаю, что должен сделать что-то, чтобы спасти ее, но не знаю, что именно. Хотя если Наталия умрет по вине этого козла, я никогда не прощу себе этого.
— Не могу поверить… — дрожащим голосом произносит Ракель. — Господи…
Пока Ракель с легкой тряской во всем теле прикрывает рот рукой и проводит ею по всему лицу, Терренс все еще продолжает рвать и метать. Он все еще уверен в том, что Эдвард лжет и в любую минуту может достать оружие и покончить с ним и его невестой.
— О да, хорошую ты историю придумал, Эдвард, молодец! — грубо бросает Терренс. — Только вот меня ты не убедил в том, что все это правда!
— Верь или нет, но я рассказал все как есть, — сдержанно заявляет Эдвард.
— Думаешь, если ты здесь помахал этой чертовой тряпкой и заявил, что она якобы чем-то там пропитана, то мы поверим твоим сказкам о похищении Наталии? Нет, безмозглый щенок, даже не мечтай!
— Если хочешь — возьми ее и подыши в нее минут пять. И ты увидишь все! Отрубишься и будешь валяться черт знает сколько!
— А ты покончишь с моей невестой, пока я буду без сознания? УМНО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
— Засунь ты свою чрезмерную агрессию в задницу и хотя бы ПОСТАРАЙСЯ поверить в эту историю! Наталия в опасности! Она похищена людьми дяди Майкла! Эта девушка может в любой момент умереть, если этот козел отдаст приказ убить ее!
— Да, а что ты сам не убьешь ее? — хмыкает Терренс. — Она же была для тебя грязной проституткой, которая испортила тебе жизнь! Вот и избавился бы от нее!
— Если я от кого-то и избавлюсь, то только от дяди Майкла и его чертовой шайки. В частности этого больного козла, который совершил с бедной девушкой ТАКИЕ ужасные вещи!
— Ах, теперь она у тебя бедная! — закатывает глаза Терренс. — Сначала поливал ее грязью, а как узнал всю правду, так сразу хорошеньким стал! ТЬФУ! ПРОТИВНО ЭТО СЛУШАТЬ! ДО ТОШНОТЫ!
— Можешь и не слушать, — спокойно говорит Эдвард. — Достаточно того, что Ракель поверила мне и теперь знает, что Наталия в опасности. А на тебя я не особо рассчитываю.
— Ты можешь рассчитывать на то, что я, мразь, сдам тебя в полицию и сделаю все, что посадить тебя за решетку лет на двадцать.
— Окей, сдавай. Только докажи, что я хочу убить тебя или Ракель. То, что вы все в один голос заявите, что я имею на вас зуб, это еще ничего не будет значить. Вам понадобятся доказательства, а их у вас нет и не будет. Потому что я ни в чем не виноват и никогда не собирался ни убивать, ни грабить.
— Да что ты говоришь! Нам достаточно того, что ты устроил в прошлый раз!
— Это не докажет то, что я замышляю что-то против своей семьи. И в тот день я НИ РАЗУ не сказал, что хочу ограбить и убить. НИ РАЗУ! Речь шла только о деньгах моего отца. От них я не собирался отказываться. А вы все неправильно это поняли и начали рассказывать всем, какой я — наглый козел, который жутко завидует своим богатым родственникам и с самого начала якобы то и делал, что планировал заграбастать имущество себе.
— Ты сам во всем признался! Не надо пытаться отрицать то, что мы уже знаем! ИЗ ТВОИХ УСТ!
— Пытаешься убедить меня в том, что я — мерзкий гаденыш, совершивший кучу ужасных ошибок? — Эдвард слегка приподнимает руки перед собой. — Так зря стараешься: я и без тебя знаю об этом. Знаю, что из-за своих психозов наделал кучу ошибок.
— Ох, значит, теперь ты это признаешь?
— Признаю.
— Надо же! — закатив глаза и приподняв руки перед собой, громко говорит Терренс. — Недостойный носить фамилию МакКлайф предатель признает свои ошибки! Какая, черт возьми, радость!
— Ты бы еще заявил, что это я организовал похищение Наталии и сейчас приехал сюда, чтобы выставить все так, будто это дядя Майкл все устроил.
— А я бы не удивился! Даже после разоблачения ты все равно продолжаешь строить из себя героя, который никогда не сделает ничего полезного. Ты сделаешь всем милость, только если будешь валяться полудохлый в больнице или вообще сдохнешь. Никто не будет страдать из-за потери одного козла, из-за которого и начался весь этот кошмар.
В глубине души Эдварду безумно неприятно слышать подобные слова. Об этом
