Шрифт:
Закладка:
Это было как короткая вспышка под веками — мгновенная достройка части до целого, трёхмерная схема, всплывшая перед глазами. Что-то посыпалось из-под когтя, запущенного под металл, шипение стало громче, Иджес коротко вскрикнул, труба мягко поддалась — и неприятный звук пара, бьющего из неплотного стыка, вдруг утих.
— Держи поле! — бросил Гедимин, открывая глаза и включая ремонтную перчатку. «Закрыть стык. Здесь заварить, сюда ещё слой… напыление не держит… ещё один… это убрать, ржавчина… сюда поле, пластину поверх… держит?» — обрывки мыслей сухо щёлкали в мозгу. Пар уже не шипел, протекающий стык, укреплённый всем, что подвернулось, пока выдерживал внутреннее давление, — можно было отвести руку, досчитать до ста и убрать защитное поле.
Секунды тянулись мучительно медленно. Сармат недовольно щурился на трубу. «Менять надо. Это — до первой серьёзной встряски…»
— Эй, Гедимин, — Иджес тронул его за плечо. — Давай отсюда выбираться. Эта штука не шипит? Вот и хорошо. За весь реактор нам не платили!
Его голос едва заметно дрожал, и он поминутно косился на дозиметр. Теперь, когда труба не парила, фон заметно снизился — радиоактивный пар осел на стены и ушёл из-под щупов прибора. Гедимин замерил излучение в капле, стекающей по переборке, и тяжело качнул головой. «Это уже не наше дело,» — напомнил он себе. «Утечку мы закрыли.»
… — И он эту трубу сжал в кулаке. У меня дозиметр зашкалило! — вполголоса делился впечатлениями Иджес. Он сел в стороне от Гедимина, среди ремонтников; сейчас все глазели на него, слушая историю о ремонте реактора — волнующую и не имеющую почти ничего общего с правдой. Гедимин задумчиво щурился, вспоминая, когда Иджес научился так интересно рассказывать, — видимо, за время войны…
— Джед, ты пить будешь? — тронул его за локоть Кенен. — Сколько можно смотреть на стакан⁈
— Не трогай, — буркнул сармат, поднимаясь из-за стола. — Ни стакан, ни еду. Я ненадолго.
«Надо сказать Маккензи — пусть даст мне денег,» — думал он, выбираясь из здания терминала. «За месяц мы должны были что-то заработать. У меня с собой ни койна.»
Было ещё рано, и свет на улицах поддерживали по-дневному ярким, — к вечеру его специально приглушали «для поддержания суточного ритма», как объяснял Кенен, лучше разбирающийся в биологии приматов. Мастерская «Галь Уотерс» была открыта, из-за приподнятой вертикальной створки доносился прерывистый рёв мотора — какой-то механизм гоняли на стенде. Когда Гедимин подошёл к воротам, звук перестал прерываться, — двигатель наконец запустился, хотя сармату его шум всё равно не нравился.
— Ну хватит, хватит, — послышался из-за створки ворчливый человеческий голос. — Ты сегодня сам не свой. Если спешишь, то я не задерживаю.
Гедимин мигнул. «Это Галь? Непохоже, чтобы он…»
Мысли сармата прервал звук поднимающейся створки. Долговязая фигура в тёмно-синем комбинезоне высунулась наружу — и тут же отпрянула.
— Готов? — Гедимин приподнял сжатый кулак до плеча — так Кенен модифицировал «салют Саргона», в очередной раз запрещённый в пределах Солнечной Системы. — Тебе что-то платят? Если Кенен съел мою порцию, мне тебя даже накормить нечем.
Харольд, вытаращив глаза, странно булькнул и передёрнул плечами.
— Идём, теск, — пробормотал он. — Смотри, какая эмблема. Я сам её сделал.
Эмблема висела поверх комбинезона на стальной цепочке, — голова, отдалённо похожая на заячью, но с оскаленными клыками, пририсованными от какого-то крупного хищника, и свирепым выражением морды.
— Отряд назывался «Лунный Заяц», — пояснил Харольд. — Когда сюда пришли тески… ну, повстанцам пришлось побегать. И Рагна Даллен…
Гедимин слушал его рассказ вполуха — мешала назойливая мысль, что Харольду, полусармату, следовало бы меньше радоваться успехам повстанцев-людей. «Ещё и воевал на их стороне…» — сармат едва заметно поморщился. «Всё-таки глупая была идея с этими полукровками. Ерунда какая-то получилась.»
— И вот я сказал… — Харольд, до того идущий за Гедимином со всей возможной скоростью, вдруг остановился и подался назад. Они почти пришли — до входа в бар оставалась пара шагов. На пороге, расправив плечи, стоял Кенен и недобро щурился.
— А, вот для кого еда, — он презрительно скривился, глядя на сулиса. — Эй, Дэйв! Смотри, кого сюда притащили!
Дэвид, на ходу вытирая руки, выглянул в коридор и остановился, пристально глядя на Харольда. Тот шагнул вбок, прячась за спиной Гедимина. Сармат недоумённо мигнул.
— Уотерс, — медленно проговорил Дэвид. — Я все ждал, когда тебе надоест от меня бегать. Ярик обещал прислать тебя на отработку три недели назад.
— Не трогал я твой ром! — крикнул Харольд из-за спины Гедимина. — Тут полгорода ходит, а на меня потом…
— До тебя он был на месте, — отозвался Дэвид, складывая руки на груди — так же, как вставший рядом с ним Кенен. — И насчёт той драки…
— Они первые начали! — Харольд, как ни пытался Гедимин его высмотреть, не выходил из слепой зоны. — Что я должен был — сидеть, пока меня метелят⁈
— А то никто не видел, как ты показывал им факи, — бросил Дэвид, глядя сквозь Гедимина с нарастающей скукой и отвращением. — Уотерс, тебе место в зоопарке, рядом с мохнатыми мартышками. Если ты пришёл не для отработки…
Гедимин, спиной уловив слабое движение воздуха, резко развернулся и сцапал Харольда за плечо.
— Не знаю, что у вас тут за дела, — медленно проговорил он, — но мне это не нравится. Кенен, отдай мне мой паёк, и мы уйдём.
— Значит, отработки я не дождусь, — тяжело вздохнул Дэвид, разворачиваясь к двери. — Подожди минуту, теск. Паёк — твой, но эту обезьяну больше сюда не води. Ты, я вижу, добрый парень, но простой, как табуретка.
Гедимин сердито сощурился, но пояснения ему никто давать не собирался — Кенен, показав несколько выразительных жестов, ушёл в бар, выглянувшая официантка со
