Шрифт:
Закладка:
Из полумрака вынырнул Кенен, одновременно кладя руки на плечи двоим сарматам и аккуратно разделяя их.
— Ис, давай потише, ладно? Дэйв беспокоится.
— Я рассказывал Гедимину о Звёздной Регате, а он даже не слушал, — проворчал механик, отталкивая руку Кенена и поднимаясь из-за стола. — Всегда с ним одно и то же…
«И опять я что-то перепутал,» — огорчённо подумал Гедимин, глядя ему вслед. Свойства ирренция сплелись в нераспутываемый клубок со свойствами урана и плутония, иногда там проглядывал кальций, — сармат уже не верил, что когда-то конструировал реакторы, и они даже работали.
— Ты что-то задумчивый, Джед, — заметил Кенен, присаживаясь на опустевшее место Иджеса. — Надеюсь, не из-за длинной лысой макаки? Если он что-то у тебя украл…
Гедимин мигнул.
— Ничего не помню, — пожаловался он, болезненно щурясь. — Вообще. Только зелёный свет… У тебя нет запасных урановых стержней?
— Есть несколько, — ответил Кенен, заметно насторожившись. — А сколько тебе нужно?
— Все, — сказал Гедимин, глядя сквозь него. — Ломать не буду. Мне надо вспомнить…
…Твэлы для корабельных реакторов делались короткими, не длиннее полутора метров. Гедимину выдали два, и он держал их на ладонях и задумчиво щурился. Тепло под пальцами ему, разумеется, только мерещилось — активность свежего топлива была не столь велика, и всё же ему было приятно прикасаться к гладким оболочкам.
— Ну как? — спросил Айзек, тревожно заглядывая сармату в глаза. Тот качнул головой.
— Есть глубокая непрозрачная ёмкость?
В контейнер, найденный Айзеком, помещался только один твэл — и немного воды. Гедимин смотрел в глубину, на холодный синеватый свет, перебирая обрывки воспоминаний. Айзека окликнули, и он выглянул из отсека, оставив сармата наедине с твэлами. Тот резко дёрнул кистями, отстёгивая перчатки скафандра, и опустил ладони в светящуюся воду. «Неопасно,» — бесстрастно щёлкнуло в голове. «Доза ничтожна.»
— Хэ-э! — крикнул, развернувшись к нему, Айзек. — Гедимин, не надо!
Сармат, разочарованно щурясь, вынул руки из воды. Холодные синеватые блики дрожали на серой коже; пальцы до сих пор чувствовали фантомное тепло.
— Давно я этого не делал, — прошептал он, глядя сквозь Айзека. — Зря.
— Ты облучился, — сердито сказал тот, хватая его за локоть и разворачивая к камере дезактивации. — Дай сюда твэлы и иди мыть руки. Отведу тебя в медотсек.
— Облучился? — Гедимин посмотрел на свои ладони и пожал плечами. — Эту воду можно пить. Зачем в медотсек?
— Проверить на эа-мутацию, — буркнул Айзек. — Гедимин, ну включи же голову! Лучевая болезнь не поможет тебе вспомнить ядерную физику! Ищи книги, читай…
— Об этом не пишут, — отмахнулся Гедимин, разворачиваясь к выходу. — Хорошо просуши твэлы. Не хочу, чтобы из-за меня что-то заклинило.
…Иджес уже лежал в спальном отсеке, сняв комбинезон и накрывшись одеялом, но, услышав шаги Гедимина, зашевелился.
— Кенена я когда-нибудь убью, — сердито сказал он. — Задурил тебе голову своим «Заражением», макака драная… Так тебе интересно про Звёздную Регату?
— Рассказывай, — разрешил Гедимин, растягиваясь на матрасе. Иджесу пришлось потесниться — сармат в скафандре занимал много места.
— Будет первого июня, — воодушевлённо зашептал механик. — Отдельно пойдут спрингеры, отдельно — атмосферники, потом — глайдеры и флипперы с миниглайдами. На всё это у нас нет разрешения. А дальше идут дроны. Вот сюда нас пустили бы, но мне не с чем выйти.
Гедимин мигнул.
— У тебя нет дрона? — уточнил он. — У меня тоже.
Иджес сердито фыркнул.
— Ну так они не размножаются делением! Надо что-то собрать или модифицировать. А у меня полмесяца. За это время я даже зарегистрироваться не успею!
— Значит, не в этом году, — отозвался Гедимин, прислушиваясь к азартно дрожащему голосу механика. «Опять он влез в какие-то гонки,» — думал он. «И ладно бы в сарматские…»
— И на кой тебе развлекать мартышек? — не выдержал он.
— Не буду я их развлекать! — ткнул его кулаком в бок разозлившийся Иджес. — Я хочу взять приз регаты. Чтобы макаки знали, где их место.
Гедимин криво ухмыльнулся.
— Мы им три года показывали, где их место, — он, не обращая внимания на тычки и ругань, повернулся на другой бок. — Давай спать, Иджес.
Механик схватил его за плечо, попытался встряхнуть, но не смог сдвинуть с места и вполголоса выругался.
— Атомщик, — жалобно позвал он. — Ты на регату пойдёшь? Хотя бы посмотреть?
— Пойду, — вздохнул Гедимин. — Ты же не отстанешь…
17 мая 29 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Харольд крутился у входа в бар, и его не прогоняли — то ли выполнил наконец отработку, то ли четыре койна, отданные Гедимином Дэвиду, покрыли остаток долга. У сармата была ещё одна карточка — теперь Кенен, не споря, выделял ему пять монет каждую неделю. Ещё он продолжал заказывать для Гедимина особый паёк в местном кафе; жжёнка в него больше не входила — посмотрев на пьяного Харольда один раз, сармат решил, что с такой устойчивостью к спирту полукровке лучше пить воду.
— Хай! — сулис, увидев Гедимина, вскинул кулак и широко улыбнулся. — Быстро ты сегодня. Это вам пригнали австралийский крейсер?
Сармат кивнул, задумчиво глядя на Харольда. Тот уже третий раз цеплял поверх комбинезона какие-то цацки из гаек, микросхем и светодиодов, каждый день — новые, и с каждым разом их становилось больше.
— Ты поладил с Дэвидом? — спросил он. — Тогда иди есть. Иджес ищет, с кем обсудить Звёздную Регату…
Харольд радостно усмехнулся.
— Я тоже иду, — похвалился он. — Прошёл предрегистрацию.
Гедимин мигнул.
— На своём флиппере? — он недовольно сощурился. — Ну, если хочешь…
Харольд замотал головой.
— Ты что⁈ Для регаты
