Здесь он хочет воспитать нового человека. Как и Горький на другой стороне острова, который когда-то пытался здесь перековать русских рабочих в революционеров, Дифенбах хочет бороться с индустриализацией и капитализмом с помощью вегетарианства, физкультуры и христианской эзотерики. Воздух и свет, гомеопатия и йога, сексуальное освобождение и жизнь в коммуне. В коммуне полагалось стать «мягким воском» в руках Дифенбаха и «меняться, принимая новую форму». Последние год-два Дифенбах ведет самый разнузданный образ жизни, женщины рядом с ним меняются раз в несколько месяцев, сейчас можно сказать, что он тяготел к блондинкам из старинных немецких родов, которые приезжали на Капри и на несколько дней останавливались в гостинице «Quisiana», а потом во время прогулок попадали под чары бородатого человека с диким взором и в рясе. На Капри Дифенбах реализовал свои сексуальные фантазии. Задачей «бабы», как он формулировал, является «удовлетворение моего неудержимого, естественного полового инстинкта». Марии Фоглер, сестре его жены Мины, тоже пришлось удовлетворять его половой инстинкт, что привело, конечно, к домашним ссорам. А в прошлом году, то есть в 1912-м, он познакомился на Капри с благородной русской женщиной, Евгенией фон Рейнке, которая приехала на пару дней из Неаполя, но стала членом его коммуны, за ней последовала Агнес Боглер фон Планкенфельд, его старая поклонница венских времен, теперь она снова отдала себя в его руки, а он надеялся найти в ней свое «лучшее Я». А в 1913 году, прогуливаясь по Капри, он встретил восточно-прусскую помещицу Марту Рогаллу фон Биберштейн и опознал в ней «родственную душу», которую ждал всю жизнь. Но вообще-то у Дифенбаха было не очень много времени на женщин, потому что на Капри он в основном рисовал, даже ночью.

Со времен романтизма этот остров стал для немцев страной мечты, и где-то на нем существовал окутанный легендами Голубой грот. Заново открыл его именно немецкий художник, он же ныряльщик. Август Копиш прославился в первую очередь своей сказочной балладой о гномах, тем более волшебной казалась история с обнаружением грота. До Дифенбаха основным цветом острова был голубой. И золотое солнце в небе. Дифенбах же ждет, пока солнце не скроется за морем. И вот, когда становится темно и пена прибоя начинает мерцать в лунном свете, когда волны, разбивающиеся об известковые скалы, шумят как раскаты грома, когда крики чаек вдруг начинают напоминать карканье ворон из стихотворения Георга Тракля, только тогда Дифенбах берет свой мольберт, краски и отправляется на берег моря. В свете одной только луны, окруженный шумом ночного моря, он начинает рисовать, черным по черному, и из темных потоков его картин поднимаются великие фигуры истории – египетские боги, Одиссей, Иисус, Данте, а над ними непременные чайки, их резкие крики оглашают почти все его картины. Чернота его огромных картин зерниста, он подмешивает в краску песок с берега, втирает его в краску, пока песок тоже не станет черным как ночь, он рисует и рисует, а потом, когда близится утро и где-то на горизонте появляется далекий теплый свет, он собирается в обратную дорогу. Вешает мольберт на плечо, одной рукой берет еще сырой холст, другой – кисти и краски и поднимается в гору, в сторону дома. Потом ставит картину в гостиной, чтобы все увидели ее, когда проснутся, чтобы все удивились и восхитились, а сам мастер удаляется в свои покои, бросает последний взгляд на небо и произносит молитву, затем снимает «реформистский» льняной балахон и надевает «реформистскую» льняную ночную рубашку, потом спит днем в надежде, что и этот яркий день когда-то кончится, уступив место темному вечеру. Тринадцатого декабря 1913 года, куда уж символичнее, Капри становится для Дифенбаха настоящим островом мертвых. Когда примерно в полпятого солнце садится, жизнь покидает и великого переустроителя жизни, безумца, гения и безобразника – Карла Вильгельма Дифенбаха.

Тринадцатого декабря 1913 года, когда умер Карл Вильгельм Дифенбах, тридцатилетний Карл Ясперс на философском факультете Гейдельбергского университета представил в качестве докторской диссертации по психологии свой учебник «Общей психопатологии». Тем самым он подарил психиатрии один из основополагающих трудов, а сам потом полностью посвятил себя философии.

Немецкий воздухоплаватель Гуго Каулен с 13 по 17 декабря непрерывно находился в воздухе восемьдесят семь часов. Его воздушный шар стартовал ранним утром 13 декабря в Биттерфельде, а приземлился только 17 декабря, на удалении в 2828 километров, в Пермской губернии, в труднодоступных степях российского Урала. Из карт у него был с собой только старый школьный атлас. Будь у него карты получше, он, наверное, выбрал бы и место получше. После того, как Каулен и два его спутника три дня добирались на санях и собачьей упряжке до ближайшего крупного поселка, их быстро вернули на бренную землю и арестовали по подозрению в шпионаже. Но когда русские военные обнаружили у них смешной школьный атлас, они отпустили Каулена и его товарищей. Каулен всю жизнь вспоминал те пять дней над землей. Только в 1976 году человеку удалось продержаться в воздухе дольше, чем нашему Гуго Каулену из Биттерфельда.

Девятнадцатого декабря в Париже проходит боксерский поединок за титул чемпиона мира в тяжелом весе между Джеком Джонсоном и претендентом Джимом Джонсоном из Мемфиса (Теннесси). То есть еще до начала боя ясно, что новым чемпионом будет человек по фамилии Джонсон. Всё остальное – не очень ясно. В первый раз оба участника боя за мировое первенство были чернокожими, что стало темой для дискуссий в СМИ по всему миру. Джек Джонсон только что бежал из Америки в Европу, потому что на родине на него завели дело и приговорили к году тюрьмы. Американский закон запрещал «перемещение женщин» из одного штата в другой с целью их «безнравственного использования». Официально закон был направлен против проституции. Но Джонсон стал его жертвой потому, что у него был роман с белой женщиной и он прислал ей из другого штата билет на поезд, чтобы та смогла приехать и посмотреть на его бой.

Джек Джонсон не стал отбывать срок, а сбежал в Европу. Судя по всему, бой 19 декабря в парижском кабаре «Элизе-Монмартр» был весьма странным. Начиная с третьего раунда Джонсон пользовался только правой рукой, а его левая рука повисла. Но претендент не пользовался шансом и не бил противника, было зафиксировано только два сильных апперкота в седьмом раунде. Публика в зале возмущалась и требовала назад свои деньги, потому что на ринге ничего не происходило. Вроде бы Джонсон в третьем раунде сломал руку. Но в это мало верили. Бой закончился после десятого раунда с равенством по очкам.