Только он не хотел умирать.

Наконец успокоив дыхание, Роуэн присел и огляделся. Он свалился во дворе дома, которым заканчивалась улица неплохого зажиточного района. Шел сильный дождь; у машин вокруг были поголовно вашингтонские номера – значит, из Сиэтла его не вывезли. Только место он совершенно не узнавал.

Телефона у Роуэна не было, что пугало и на удивление успокаивало одновременно. Он не мог позвать на помощь или сообщить о похищении в полицию, но и отследить его не могли. Он чувствовал себя так, будто мог с легкостью скрыться и никогда больше не оборачиваться назад.

Чтобы укрыться от дождя, он перебрался к большой иве посреди лужайки и прислонился к стволу спиной.

Роуэн не хотел скрываться.

Он хотел двигаться дальше, хотел понять, что случилось. Только вот как?

Ему нужен был план.

Для начала – найти тепло, еду и сухую одежду.

Все это было в квартире, но он был уверен, что похитители следят за его домом и офисом.

Родственников у него не было, близких друзей, которых не удивил бы внезапный визит, – тоже. Значит, выход оставался один.

* * *

– Жесть, ты такой откуда? – спросила Валентайн, пропуская вымокшего до нитки Роуэна в квартиру.

– Прости, – сказал тот. – Мне некуда было идти.

– Удивительно, что ты вспомнил мой адрес.

– Я у тебя уже был, – заметил Роуэн. – На новоселье и на дне рождения.

– Семь лет назад, – ответила Валентайн, протягивая Роуэну большое банное полотенце.

– Спасибо, – сказал он, вытирая волосы. – У тебя простой адрес. Прямо напротив моего любимого магазина пластинок.

Валентайн отвела Роуэна в гостиную.

– Так что случилось? Знаешь, обидно, что ты не взял меня с собой в Монреаль. Знаешь же, как я обожаю Канаду.

– В Монреаль? – переспросил Роуэн.

– Ты головой не ударялся?

– Прости, в последнее время плохо сплю.

– Ты сам писал, что уехал в Монреаль работать над Цирком дю Солей с тем мужиком из Jane’s Addiction.

Неужели кто-то из похитителей написал Валентайн с телефона или почты Роуэна?

Он кивнул.

– Да, точно. Прости, – соврал он. – Так получилось.

Валентайн растерянно склонила голову.

– Они в итоге перенесли стройку в Торонто. Скукота. Тебе бы не понравилось, – сказал он.

– Не знаю. Люблю канадцев.

– Я вернулся буквально пару часов назад, а дверь в квартиру оказалась открыта, – продолжил Роуэн, решив, что если врать, то по полной программе, – и внутри поджидали трое грабителей в масках.

– Господи. – Валентайн округлила глаза. – Ты как, нормально?

Роуэн кивнул.

– Они забрали мой бумажник и телефон, но отпустили.

– Слава богу, – сказала она.

– Я вызвал полицию и пошел сюда. Не хочу возвращаться домой. Если мешаю, могу уйти. Не проблема.

– Все нормально, – сказала Валентайн. – Есть хочешь? Могу готовый суп разогреть.

– Буду очень рад, – искренне сказал Роуэн.

Не прошло и десяти минут, как Роуэн сидел перед камином в гостиной Валентайн с миской консервированного супа, пачкой крекеров и чашкой черного чая.

– Представляю, каково тебе, – сказала Валентайн. – Настоящее посягательство на личную жизнь. Просто ужасно.

Роуэн кивнул. Ему не нравилось врать Валентайн, и от сочувствия стало еще хуже.

– Как у тебя дела? – спросил он, надеясь сменить тему.

– А, ничего нового. Хотя я познакомилась с одним парнем. Ходим с ним в один книжный клуб.

– Как его зовут?

– Марлон. Мы, кстати…

– Что?

– Ну мы вроде как собирались сходить в бар.

– Прости, пожалуйста, – сказал Роуэн. – Во сколько?

Валентайн помотала головой.

– Ничего, в следующий раз встретимся.

Роуэну стало стыдно. Из-за него Валентайн приходилось отменять свидание, которого она явно ждала. Он был ее начальником – разумеется, она ему помогала.

– Ну что ты, – сказал он. – Меня высушили, накормили и напоили горячим чаем. Этого хватит.

– Да мы все равно встречаемся только через час…

– Я почти доел, – сказал Роуэн. – Но у меня есть довольно неудобная просьба.

– Что такое?

– Не одолжишь мне налички? – Роуэну нужны были деньги. Разумеется, он собирался вернуть их. С процентами.

– Сколько?

– А сколько есть?

– Я понимаю, это не мое дело, но у тебя неприятности? – спросила она.

– Ну что ты, – сказал Роуэн, пытаясь изобразить улыбку. – Просто домой возвращаться страшно. Лучше поживу в гостинице пару дней.

– Понимаю, – сказала она и сняла с полки большую серую керамическую акулу. – Могу одолжить немного. Пятьсот хватит?

– Шикарно. Через пару дней верну, будь уверена.

– Не парься, – сказала она. – Я тебе доверяю.

– И еще кое-что, – сказал Роуэн.

– М-м?

– Одолжишь свою рабочую кредитку?

– Без проблем. Все равно не пользуюсь.

– Но ты ведь платишь с нее за бензин и страховку? Не хочу, чтобы ты лишний раз тратилась.

– Ну да, – сказала она и передала карту Роуэну.

– Спасибо, – сказал тот. – Ты лучшая.

Валентайн улыбнулась.

– А то!

* * *

Вскоре Роуэн уже заселился в двести семидесятый номер отеля «Эджуотер».

Будучи большим поклонником музыки, Роуэн всегда хотел здесь остановиться. Большинство фанатов рвались в соседний номер – двести семьдесят второй, где в шестьдесят четвертом году останавливались The Beatles, – но Роуэна интересовала только любимая группа, Led Zeppelin, участники которой в свое время выбрасывали из окна телевизоры и предавались бог знает какому распутству. Роуэн прочитал о них все, но так и не выяснил, какой именно номер Led Zeppelin разгромили.

Роуэн прожил в Сиэтле большую часть осознанной жизни, но ни разу не был в отеле «Эджуотер».

Номер был вполне неплохим. С камином, большой кроватью и картиной плывущей акулы над изголовьем. Между подушек восседал игрушечный мишка – к счастью, не белый, – который шел вместе с номером. И если акулы еще укладывались в представление Роуэна об отеле, то мишка определенно не вписывался в атмосферу.

Вот и дебоширь здесь.

Откинувшись на спинку кровати, Роуэн прикрыл глаза. Он думал отдохнуть всего пару минут, но, когда открыл глаза, на улице уже стемнело.

Он глянул на часы, стоящие у кровати. Те показывали восемь вечера; он проспал два часа.

Встав, Роуэн потянулся. За весь день он съел только суп у Валентайн. Чуть позже стоило поужинать чем-нибудь более сытным, но сейчас его интересовало другое.

Казалось, будто Роуэн очутился на перепутье. Он мог вернуться домой и надеяться, что похитители про него забудут, а мог действовать.

Только как?

И тут в голову пришла идея.

* * *

Он вышел в вестибюль отеля и оказался в чащобе лиан, кадок с растениями и всевозможных деревьев, среди которых тут и там мелькали красные, черные и золотые линии узоров Хайда – типичный стиль для Тихоокеанского Северо-Запада.

Когда Роуэн регистрировался, в небольшом рабочем зале в стороне от вестибюля он заметил компьютер и принтер. Сейчас за ними никого не