– Что ты несешь?! – вскипела она. – Думаешь, от того, что он запер меня и чуть не убил этим, поставил свою метку, не спросив, хочу ли, я на седьмом небе?

– И тем не менее, он дорог тебе. Я не могу тягаться с выбором твоего сердца, – сказал он не столько горько, сколько как будто с издевкой.

– Тебя только это волнует? Люблю ли я его? Да даже если так! Это только мои проблемы! – выкрикнула она и замолчала, осознав, в чем только что по сути призналась. – То, что вы делаете сейчас – безумие и самоубийство, – добавила она тише. – Зачем?

Сергей поднялся и подошел к окну.

– Я вам не враг, – едва слышно сказала Ника ему в спину. – Тьма сильнее, чем вы думаете. Никакой эфир не поможет выстоять против нее на ее же территории.

– Разве? – резко повернулся он. – А чтобы испепелить твоего ненаглядного хватило бы и того флакончика.

Ника застонала от злобы и досады, на что Сергей только усмехнулся.

– Мы и так слишком долго ждали, Ника. Становится только хуже. Щит падает даже несмотря на найденный тобою камень. Долго он не продержится, и это будет полным поражением. Если не сейчас, то уже никогда. Выбора у нас нет. Ночью мы закончим начатое, и тебе придется решить, на чьей ты стороне, – сказал он и вышел из кабинета.

«А у меня как будто он есть», – подумала Ника и пнула ни в чем не повинный стул. Ей и самой не хотелось продолжать этот, как оказалось, бессмысленный разговор. Сергей не был готов понять и услышать ее, а она не успела спросить даже о Стефане. Где он? Не выкинул ли Сергей его из своей жизни за общее прошлое с Делуром так же, как сделал это с ней?

Не представляя, что еще может предпринять, Ника, унылая и потерянная, вернулась домой. Она сидела на диванчике в кухне и смотрела на свое отражение в черном экране телевизора, когда ей позвонила Юля.

– Как ты там, пропащая? – спросила подруга. – Не видела тебя сто лет.

– Привет, Юль. Точно, я ведь и платье тебе не вернула…

– Да бог с ним, с платьем. Хорошо в клубе повеселились?

– Да уж, недурственно, – усмехнулась Ника, невольно вспоминая растерянное лицо Ежа.

– Ник, я еще кое-что хотела сказать. Тебя вчера не было, а Боголюбов с утра бесчинствовал, брызгал ядом на прогульщиков и в общем…

– Меня тоже в прогульщики, да? За одну «энку»?

– Да, – грустно ответила подруга. – Он всем, кто с пропусками, доклады раздавал, сказал без доклада на коллоквиум не допустит, почти всей группе раздал. Я тебе тоже взяла, но получилось только на эту пятницу, успеешь?

– Понятно. Спасибо, Юль.

– Я тогда тебе сейчас тему смс-кой скину. И не забудь, завтра семинар по квантовой, тоже готовиться надо.

– Да, точно. Значит, будет чем заняться.

– У вас с Ежом все хорошо? Ты какая-то грустная.

– Юль… Нет ничего у нас с Ежом. Прости, что сразу не сказала.

– Так, стоп. Как это, нет? Вы поссорились что ли?

– Нет, Юль. «Нет» – значит, и не было ничего. Мы просто друзья и все.

Юля не стала ничего выпытывать, и Ника поняла, что всерьез обидела подругу, но объясняться у нее не было сил, да и что она могла объяснить?

Настроение после разговора опустилось еще ниже. Чувствовала Ника себя откровенно скверно.

– Остался хоть кто-то из близких мне людей, кому я еще не успела насолить? – спросила она Мусю, трущуюся об ее ногу, и пошла к себе.

До самого вечера Ника пыталась сосредоточиться на учебе, что получалось из рук вон плохо. Чем темнее становилось за окном, тем чаще мысли ее уносились в Луйир, а глаза поглядывали на кровать. В результате начать работать над докладом она не успела, да и к семинару подготовилась весьма посредственно.

Отдав дань совместному проживанию с родителями, а именно поучаствовав в приготовлении ужина, его поедании и ликвидации последствий сего процесса, она наконец-то отправилась спать.

Темнота, бархатная и знакомая; шорохи, доносящиеся из соседних комнат и квартир, приглушенные шумы с улицы; чуть влажная наволочка от недосушенных после душа волос… Привычные ощущения и обстановка не помогали отвлечься от скручивающего внутренности, зашкаливающего страха. Как заснуть, когда боишься увидеть поверженных друзей, а твое тело скрутило узлом?

Промучившись с полчаса, Ника подошла к окну и, сжав медальон, посмотрела на Луну.

– Алтара… Если все это правда, светлая богиня, помоги. Убереги их всех, прошу. И направь меня в Луйир поскорее.

И все-таки она опоздала. Когда Ника появилась в Суре, битва была уже в разгаре. Замок окутала непроницаемая дымка, колышущаяся и временами прорезаемая вспышками молний.

Путешествующие стояли кольцом на равном расстояние друг от друга. Ника заметила Клару, Бориса, Луису, Томаса и еще двоих незнакомых парней. Их несомненно защищали светлые руны, только вот это не объясняло светящихся ломаных линий, что расходились между ними подобно электрическим разрядам.

Сама Ника оказалась стоящей между друзьями и маревом, скрывающим теперь замок.

– Рей, быстрее, замкни цепь! – прокричала Луиса и бросила печальный взгляд на Нику.

«Что же они задумали?»

Ника развернулась и встретилась глазами с Сергеем.

– У тебя есть последняя возможность решить, с кем ты, – сказал он, запуская струей света прямо в Кирилла.

– Да уж, малыш, решай уже что-нибудь, – усмехнулся Кирилл, создавая щит из клубящейся тьмы и играючи отбивая атаку. – Твои приятели всерьез решили убить меня, а заодно и самих себя. А мне так не хотелось бы тебя огорчать.

Ника в ужасе смотрела, как Сергей яростно забрасывает Кирилла огненными шарами, пытается достать плетью и понемногу отступает. Она помнила, как одним пасом Кирилл едва не задушил гадину Эмму и понимала, что ему ничего не стоит убить Сергея. Но он ждет. Чего? Неужели ее решения?

Однако Кирилл не один сражался на стороне Тьмы, и сподвижники его щадить никого не собирались. Повернув голову на чей-то хриплый стон, Ника увидела, как Курт повалил Эрика на землю и сомкнул черный хлыст у того на горле.

– Нет… – выдохнула Ника и непроизвольно вытянула руки вперед. Звон колокольчиков и аромат жасмина наполнили пространство, а из ее ладоней потоком полились серебристые искры. Окружив парня, они чуть приподняли его над землей, и уже через мгновение он исчез.

Ника изумленно посмотрела на свои руки и вскрикнула от обжегшего спину удара.

– Поиграем? – мурлыкнула Эмма, выходя у нее из-за спины, и замахнулась зажатым в руке хлыстом.

– Уходи сейчас же! – прокричал Сергей.

Поздно.