Кажется, я стал таким же размазней и любителем нежностей, как и все по уши влюбленные люди. А еще расчувствовался настолько, что без конца шептал Варе слова любви.

— Ты с ума сошел? — рассмеялась она уже под утро, когда тьма за окном начала постепенно расползаться. — Сколько можно признаваться в любви? Тебя заклинило?

— Я никогда раньше не говорил об этом, — признался я, перевернувшись на спину и глядя в потолок гостиничного номера. — Наверное, поэтому сейчас так хочется кричать, что люблю тебя.

Варя прижалась ко мне и положила ладонь на мою грудь — на то место, где билось сердце.

— Для меня это тоже ново — признаваться в любви. До этого я говорила такие слова только одному мужчине.

— И кто это был⁈ — Я даже приподнялся на локте и хмуро посмотрел в лицо Вари. Вот тебе и признания в такой момент!

Девушка хихикнула и, чмокнув меня в нос, весело произнесла:

— Мой папа!

— Боже, — пробормотал я, прикрыв ладонью лицо. — Да ну тебя!

Варя весело засмеялась и снова прижалась ко мне, еще плотнее, чем раньше.

За окном медленно светало. Щебетали ранние пташки, предвкушая скорое появление солнечных лучей. Мне вдруг вспомнились рассветы в Бишаре, когда я был в плену. Каждый новый день приносил одновременно облегчение и боль. С каждым рассветом я и радовался, что все еще жив, и корил себя за эту бессмысленную и мучительную жизнь, похожую на ад. Не проходило и часа, чтобы я не думал о смерти. Убить себя было просто — напороться на торчащие острые штыки и арматуру, повеситься на своих обносках, спрыгнуть с утеса поблизости. Некоторые так и поступали, но я держался. Держался благодаря Варе, о которой думал чаще, чем о смерти.

— Знаешь, — тихо начал я, глядя в окно на светлеющее небо и темные макушки деревьев, — если бы не ты, я бы так и остался там, в Бишаре. Сгинул бы на чужой земле, без вести пропавший, захороненный как собака непонятно где и непонятно с кем. Мысли о смерти были слишком частыми, но мысли о тебе их затмили. Я без конца представлял, как вернусь домой и встречусь с тобой. Твое лицо было таким четким в моем сознании, даже четче, чем лицо родной матери. — Я повернул голову к Варе, которая смотрела на меня широко распахнутыми глазами, нащупал ее ладонь, поднес к своим губам и поцеловал. — Спасибо, что появилась в моей жизни. И спасибо, что не бросила, несмотря на мое поведение.

Сглотнув, Варя тихо спросила:

— Ты расскажешь мне, что с тобой произошло в Бишаре?

Я задумался лишь на мгновение, а затем уверенно кивнул.

Глава 13

Я смотрел на черное небо помутневшим взглядом и готовился простится с жизнью. Смерть должна была настигнуть меня в скором времени — я уже не чувствовал боли от ран, плохо слышал и видел.

— Не смей помирать, идиот! — вдруг раздался громкий шепот поблизости.

Мне стало интересно, кто это произнес, но сил на то, чтобы повернуть голову в сторону, откуда раздался шепот, у меня не было. Зато силы у говорившего определенно были, потому что в следующий миг на мое лицо приземлилась хлесткая пощечина. Я завыл от резкой боли.

В поле моего зрения показалось грязное и насупленное лицо.

— Бедро и плечо. Есть еще раны? — быстро произнес Макс и принялся озираться по сторонам.

— Нет… — с трудом произнес я. — Вроде…

Чертыхнувшись, Макс схватил меня под руки и потащил в сторону.

— Кабан чертов, — пыхтя, пробормотал он.

Мне хотелось спросить, зачем он меня спасает, ведь, судя по моим ощущениям, я уже бесполезен.

— Дай мне… умереть, — прошептал я, когда Макс затащил меня в кусты и затаился рядом.

— Ни за что! — злобно шепнул друг. — Хрен я еще кому дам помереть здесь. Только на родине и только будучи старпером, понял?

— Я обречен… не могу даже пошевелиться…

— Ты это брось, идиотина! Раны у тебя не смертельные.

— Я потерял много крови. Чувствую это…

— Засунь свое чутье себе в задницу, — огрызнулся Макс. — И заткнись, пока я буду осматривать твои раны.

— Где террористы? Я слышал их голоса…

— Заткнись, говорю! — Макс разорвал штаны на моем бедре. — Иначе засуну тебе землю в рот.

Я послушно затих, прислушиваясь к своему телу и окружающим меня звукам. Удивительно, но прежней слабости больше не было. И безразличие куда-то ушло. Утихшая боль в ранах снова дала о себе знать, а еще щеку жгло от сильной пощёчины.

Чувства вдруг обострились до предела, а сознание прояснилось. Как же так, ведь смерть была совсем рядом? Всего минуту назад я чувствовал, что умираю, а теперь мне хотелось встать и снова идти в бой, вместе с Максом. Разгромить всех врагов и отомстить за парней, которые…

— Они реально мертвы, да? — спросил я. Глаза защипало, и я глубоко вдохнул, стараясь не моргать, чтобы не проронить позорных слез.

— Да, — сдавленно ответил Макс, возясь с моей раной на бедре. — Сам видел.

Я закрыл глаза и сжал челюсти. Пашка, Ромка, Кирилл. Они так долго были рядом, что уже начали бесить. А теперь их раз, и нет. И больше не будет. Никого из них мы больше не увидим живыми. Да и сами-то вряд ли долго проживем…

— Не могу никак остановить кровь, — пробормотал Макс.

— Можешь не утруждаться, — разрешил я, открыв глаза и устремив взгляд в звездное небо. — Нас все равно найдут и убьют.

Макс хотел возразить мне, но совсем рядом послышались голоса на чужом языке. Чертыхнувшись, Макс потянулся за оружием, но было поздно. Внезапно появившийся враг огрел его