Он потупился, заставив ее пожалеть о том, что она не дала более щадящий ответ. Впрочем, ничего щадящего в ее болезни не было.

– Принести вам что-нибудь?

– Пока не надо. Спасибо.

Осмотрев елку, она подумала, что было бы неплохо немного повернуть ее. Марк проследил за ее взглядом.

– Вы недовольны вон тем провалом ближе к самому низу, да?

– Пока я разглядывала елку из-за стекла, я его не замечала.

Он направился к дереву.

– Хм… – он схватился за ствол и повернул дерево на пол-оборота. – Лучше?

– В самый раз.

– А у меня сюрприз, – объявил Марк. – Надеюсь, вы не против.

– Обожаю сюрпризы.

– Только дайте мне минутку, ладно?

Он снова скрылся в служебных помещениях и вернулся с небольшой колонкой и свечами, а еще – с двумя бокалами с густым сливочно-белым содержимым. Мэгги решила, что это смузи, но, присмотревшись, поняла, что ошиблась.

– Эгг-ног?

– Мне показалось, он будет кстати.

Он подал ей бокал, и она отпила глоток, надеясь, что желудок его примет. К счастью, так и получилось, и эгг-ног даже не оставил во рту неприятного послевкусия. Она отпила еще и только теперь заметила, что проголодалась.

– В запасе есть еще, так что можно повторить, – сообщил Марк. Он тоже отпил из своего бокала, потом поставил его на низкую деревянную подставку. Колонку он установил рядом с бокалом, потом вытащил из кармана мобильник. И через несколько секунд Мэрайя Кэри приглушенно запела «All I Want for Christmas Is You[15]». Марк зажег свечи, выключил почти все лампы в галерее, оставив только те, что горели в глубине зала.

Потом он вернулся к Мэгги и присел на подставку.

– Значит, моя история произвела на вас впечатление? – усмехнулась она.

– Вчера вечером, когда мы с Абигейл разговаривали по видеосвязи, я подробно пересказал ее. И она предложила, чтобы я, когда мы будем наряжать елку, попытался воссоздать хотя бы отчасти ваше Рождество в Окракоуке. Абигейл помогла мне составить плейлист, а эгг-ног и свечи я купил, когда бегал за удлинителем.

Улыбаясь, Мэгги сняла перчатки. Однако ей все еще было зябко, и она осталась в куртке и шарфе.

– Вот только я не уверена, что мне хватит сил помочь вам с елкой, – призналась она.

– Ничего страшного. Будете руководить, как мама Брайса. Но если вы хотите отложить до завтра…

– Ни в коем случае. Давайте сейчас, – она сделала еще глоток эгг-нога. – Интересно, когда люди впервые начали ставить и украшать елки на Рождество?

– Если не ошибаюсь, где-то в середине или в конце шестнадцатого века в нынешней Германии. Долгое время этот обычай считался протестантским. В Ватикане первая елка появилась лишь в 1982 году.

– И вы вот так просто взяли и вспомнили это?

– В старших классах я писал реферат на эту тему.

– А я не помню ничего из рефератов, которые писала в школе.

– Даже про Тэргуда Маршалла?

– Даже про него. И к вашему сведению: хоть наша семья и католики, все мы выросли, наряжая на Рождество елки.

– За что купил, за то и продаю, – отшутился Марк. – Так вы готовы взять на себя руководство моей работой?

– Только если вы правда не прочь потрудиться.

– Вы серьезно? Это же здорово. У меня дома елки нет, так что другого шанса в этом году мне не представится.

Он нашел коробку с украшениями, вынул гирлянду из пластиковой упаковки, подключил к удлинителю. И как Брайс давным-давно, выдвинул елку из угла, чтобы повесить на нее гирлянду, а потом стал поправлять отдельные лампочки, по указаниям Мэгги. Затем пришла очередь шелковых лент и наконец – большого банта, который Марк поместил на верхушку вместо звезды. А дальше он уже просто развешивал игрушки по веткам, следуя советам Мэгги. Справившись с работой, он отступил к Мэгги и критически оглядел елку вместе с ней.

– Пойдет?

– В самый раз, – подтвердила она.

Некоторое время Марк смотрел на елку, потом достал телефон, сделал несколько снимков и застучал по экрану.

– Для Абигейл?

Мэгги увидела, что он заметно покраснел.

– Она хотела увидеть елку, как только она будет украшена. Наверное, не надеется, что у меня все получится как надо. А еще я отправил фото моим родителям.

– Сегодня вы с ними созванивались?

– Они прислали несколько фотографий из Назарета и с Тивериадского озера. Вы ведь бывали в Израиле, да?

– Это удивительная страна. Находясь там, я постоянно ловила себя на мысли, что следую по стопам Христа. В буквальном смысле.

– А что вы фотографировали?

– Холм Мегиддо, скалы Кумрана, несколько точек археологических раскопок. Я пробыла там около недели, и мне всегда хотелось приехать еще, но слишком уж много было мест, где я не бывала ни разу.

Марк подался вперед, поставив локти на колени, и посмотрел на нее.

– А если бы я мог посетить только какое-нибудь одно место в мире, как думаете, что это должно быть за место?

Огоньки мерцали в его глазах, придавая его лицу почти детское выражение.

– Многие задавали мне этот вопрос, но единого ответа на него не существует. Зависит от того, на каком жизненном этапе вы находитесь.

– Не уверен, что понимаю вас.

– Если вы в состоянии стресса и каждый месяц видите только многочасовую работу, пожалуй, лучше всего было бы съездить на какой-нибудь тропический пляж. Если вы находитесь в поисках смысла жизни – отправляйтесь в пеший поход по Бутану, побывайте в Мачу-Пикчу или на мессе в соборе Святого Петра. А если вам хочется просто посмотреть на животных, съездите в Ботсвану или на север Канады. Могу сказать, что воспринимала все эти места по-разному – и фотографировала тоже – отчасти благодаря своему жизненному опыту, накопленному к тому моменту.

– Понял, – кивнул он. – По крайней мере, мне так кажется.

– А куда бы хотели поехать вы? Если бы могли выбрать только одно место?

Он дотянулся до своего эгг-нога и отпил глоток.

– Мне нравится ваша идея насчет Ботсваны. С удовольствием побывал бы на сафари, посмотрел на диких животных. Может, даже согласился бы взять с собой фотоаппарат, но ограничился бы автоматическими настройками.

– Могу дать вам несколько советов касательно фотографии. И кто знает, может, когда-нибудь у вас тоже будет своя галерея.

Марк рассмеялся.

– Исключено.

– Поездка на сафари – хороший выбор. Может, прибережете ее для своего свадебного путешествия?

– Я слышал, это недешево. Но я уверен, что когда-нибудь мы все же соберемся. Как говорится, было бы желание, а возможность найдется.

– Как у ваших родителей с их поездкой в Израиль?

– Вот именно.

Она откинулась на спинку кресла, наконец-то начиная возвращаться к почти нормальным ощущениям. Настолько тепло, чтобы снять куртку, ей так и не стало, но исчез пробирающий до костей озноб.

– Я знаю, что ваш отец священник, а про вашу маму я, кажется, еще не спрашивала.

– Она детский психолог. Они с отцом познакомились, когда писали дипломы в Индианском университете.

– Она преподает или ведет прием?

– Раньше занималась понемногу и тем, и другим, а теперь у нее в основном практика. При необходимости она помогает