так бы и продолжилось дальше, если бы за этот короткий разговор с Эндрю она не успела исчерпать отведённый на день лимит вопросов. — Квон, если я не ошибаюсь.

— Полковник Квон. — Исправил её Эндрю, словно бы это имело большое значение.

— Ну так идите же к своему полковнику, офицер. А ваша смиренная слуга продолжит выполнять свои обязанности простой официантки. — Она внимательно следила за тем, как другие сотрудники «Холи Белли» справлялись с работой. При первой же угрозе нехватки рук она сбежала бы в зал, и Эндрю прекрасно это понимал. Ему не оставалось ничего другого, кроме как поспешить с просьбой.

— Я хотел, чтобы ты сделала мне кофе. Как тогда, перед моим прошлым отъездом.

— И снова кофе. — Улыбка пропала с её лица вместе с тем, как Эндрю невзначай сменил позу. Рука его подпёрла щеку, а тело совсем невзначай отвернулось к двери. Он не успел получить желаемое, как уже захотел от неё уйти. — А я подумала, ты пришёл ко мне, как к человеку.

— Конечно, как же иначе? — Эндрю вдруг отказался от своей роли ведущего и приготовился слушать. Как бы он ни старался, мысли его то и дело возвращались к уже давно прошедшей фигуре Хён Сока.

— А так, что ты снова зашёл за мной во время смены. Тебе же совсем не хочется узнавать меня лучше. Тебе нравлюсь не я, а моя работа.

— Мне жаль, что я дал тебе повод так думать. — Он говорил, но голос его был лишён жизни. Только облегчение с нотками разочарования от того, что его так быстро раскрыли.

— Не выдумывай. Тебе совсем не жаль и жаль никогда не будет. Кажется, будто я здесь только для того, чтобы подавать тебе латте. За всё время со мной ты так и не понял, что отношения тебе ни к чему.

— Ты не хочешь, чтобы я заходил к тебе в «Холи Белли»? Если так, то я могу перестать. — Эндрю ещё пытался найти компромисс, но тот был не нужен даже ему самому. Он не учёл, что она обо всём догадается просто потому, что ему не по силам было предложить что-то такое, что её бы устроило. Эндрю совсем ничего не знал о той, к кому сбегал от Хён Сока пять дней в неделю.

— И тогда мы совсем перестанем видеться. Эд, ты же знаешь, что я начала встречаться с тобой только потому, что твой отдел рядом.

— Говорить об этом так прямо— грубо.

— Но ещё хуже столько месяцев держать язык за зубами. — Он не мог не согласиться, а она не могла молчать. Ей никогда и ничего от него не было нужно, только бы он развлекал её в те перерывы и выходные, что она сторонилась казавшейся вечной работы. Он же не давал ей забыть, что она не больше, чем самая обыкновенная официантка. — Давай просто признаем, что мне не нужен такой парень, как ты. А тебе не нужна девушка вовсе. Со сколькими людьми до меня ты встречался? С тремя? Учитель старшей школы, глава органов внутренних дел, медсестра. Ты не рассказал мне о них ничего, кроме рода деятельности. Я не знаю ни возраста, ни имён, да и ты сам всё наверняка позабыл. Теперь и я в твоём списке буду значиться как «официантка», а в лучшем случае с приставкой «из Холи Белли».

— Не могу и придумать, что стоит сказать. — Руки Эндрю безвольно повисли, а щёки от стыда скрылись за меховым воротником куртки. И без того он должен был чувствовать жар во всю кипящего утра, но ледяной пот не без причины обдавал его поникшее тело. Офицера Арно поймали с поличным, а он не мог сделать в ответ ничего другого, кроме как стыдливо отвести потухший взгляд. Он не осмеливался разговаривать с той, что поняла в нём нечто большее, чем было открыто ему самому. Эндрю знал всё, о чём она говорила, но с большим желанием закрывал на это глаза.

— Тогда верни мой термос и я выдам твой заказ.

Эндрю тихо достал его из походного рюкзака, и ему не понадобилось откручивать крышку для того, чтобы вспомнить о том, что вылетело у него из головы два месяца назад. То своё прошлое латте он даже не удосужился открыть. Тухлый запах ударил в нос посетителям раньше, чем они успел это осознать. Если бы кто пригляделся, то без труда разглядел бы пушистую зеленоватую полосу на краю крышки.

— О боже, Эд, что ты сделал? Убери это, пока тебя не арестовали за газовую атаку! — девушка, всё это время терпеливо выжидающая его следующего шага, не смогла сдержаться. Слишком долго Эндрю смотрел на термос, самим наличием которого так гордился. Он думал, что он — жест любви. Но любовь не оставляют тлеть в дальний ящик до момента, пока она не окажется необходимой.

— Прости, я куплю тебе другой.

— Решил от меня откупиться? До того ты восхищён своим Квоном, что даже такую мелочь готов повторить за ним. Вы оба друг друга стоите. — Она выглядела раздражённой, но в ней не было ни грамма злости. Скорее, рассудок помутнило от духа, что отдал концы прямо на барной стойке.

— Я занесу его тебе сразу, как вернусь. — Убрав термос в рюкзак, Эндрю застегнул замок и сжал его так, будто бы это могло спасти ситуацию.

— Думаешь, если я не стала ждать тебя, то дождусь новый термос? Ты очень себя недооцениваешь.

— Тогда я верну тебе деньги.

— Не стоит.

Ну вот опять. Он снова сделал что-то не так, и от того всё пошло кувырком. Эндрю стоял у подножия снежной горы и любовался белёсым небом. Хён Сок же был валуном, свергнувшим на него бесконечную по размерам лавину. Ни для кого другого в его мечтах места не было.

— Мы останемся друзьями?

— Ну конечно же нет! — она улыбалась, смотря на него одного. Как бы то не играло против неё, офицер Арно из шаткого здания напротив всегда был её любимым посетителем. А она была его любимым временным пристанищем. — Как мы можем остаться теми, кем никогда не были? Забыл, что даже этап приятелей мы пропустили?

— Значит, — он старался подобрать верное слово, что не придало бы всего между ними забытию, но единственное, что пришло ему на ум, было очевидной правдой, — незнакомцы.

— Ты всё правильно понял. Незнакомка, редкая любовница, называй меня как хочешь. — Проговорив всё до того быстро, чтобы Эндрю не успел разобрать её речи раньше положенного, она ненароком похлопала себя по короткому фартуку. Ему нравилось, когда он