Дом смотрителя располагался на краю деревни и прилегал к кладбищу. Хотя ночь была глубокой и все уже спали, этот факт не помешал старосте постучать в деревянную дверь. Глухой стук эхом прокатился по коридорам, чтобы призвать хозяев, но никто не откликнулся на зов. Балек постучал еще дважды, пока в одном из окон не загорелся свет.

– Какого демона? – выругался появившийся на пороге мужчина среднего возраста, в простых штанах и рубахе для сна, с масляным фонарем в руке.

– Прости за поздний визит, Шенью, но у тебя появилась работенка. – Балек отступил в сторону и представил Люциана и Эриаса.

Шенью прищурился, поднял фонарь повыше и ахнул, едва не выронив источник света. Он не ожидал увидеть на руках заклинателя мертвую дочь мельника.

– Яо уже знает?

– Нет, пойду сообщу ему… – И Балек обратился к заклинателям: – Сможете разобраться без меня? Шенью все объяснит.

Люциан кивнул, предположив, что Яо, к которому собирался Балек, был отцом Оливии.

– Пройдемте за мной. – Шенью шире открыл дверь.

Заклинатели приняли прощальный поклон от Балека и вошли в дом. Смотритель кладбища провел их по темным коридорам в холодный подвал, освещенный несколькими настенными фонарями. Здесь было чисто и просторно, но в воздухе ощущались сырость и неприятный запах бальзамических трав.

– Оставьте тело здесь, – сухо сказал Шенью, указав в сторону накрытого плотной тканью стола.

Люциан без лишних слов положил Оливию.

– Достопочтенные могут идти. – Шенью не глядя махнул рукой и начал доставать из сундука рабочие одежды. – Дальше я сам.

– Вы будете работать в ночь? – спросил Эриас, недоуменно наблюдая за собеседником.

– Тело начнет гнить, поэтому надо как можно скорее устроить погребение. Завтра около обеда проведут похороны, если хотите, можете присутствовать с самого начала или прийти только на поминки.

– Вам точно не нужна помощь? – учтиво поинтересовался Люциан.

– Нет, – бросил Шенью и со вздохом посмотрел на Оливию. – Хватит с вас того, что вернули ее в деревню.

Эриас и Люциан переглянулись друг с другом. Поведение Шенью могло бы показаться настораживающим, но, когда приходится работать с телами друзей и знакомых, такая отстраненность становится вполне оправданной.

Не увидев нужды в их присутствии, заклинатели поклонились и ушли.

– Этот мужчина живет с семьей. Удивительно, что мы никого не разбудили, – подметил Эриас по пути к дому старосты, где их ждали Абрам и Сетх, присматривающие за лесорубами.

– Если Шенью работает даже ночью, значит, его близкие привыкли к поздним визитам. Думаю, по этой причине никто, кроме него, и не проснулся.

Эриас покосился на Люциана.

– Мы пойдем на похороны?

– Нет, только на поминки. Постараемся держаться особняком, чтобы не породить конфликт.

Смерть всегда становилась потрясением, поэтому заклинатели не посещали похорон. Пережившие утрату часто искали виновного, и первым делом их взгляды падали на заклинателей. Не имело значения, спас отряд Люциана людей или нет, их все равно попытаются обвинить в случившемся, потому что они связаны с магией, которая всех погубила. Поэтому лучше им по-тихому посетить поминки, чтобы уважить смертных и показать, что им не все равно, а потом, дождавшись Кая и Хаски, уехать прочь.

С делами в Фаэлле теперь покончено.

Глава 86

Вернувшись на белый свет, не забудь помянуть умерших

Часть вторая

Похороны Оливии потрясли всю деревню. Вторым ударом стало то, что следующим днем должны были пройти похороны погибших лесорубов. За их телами на рассвете съездили Абрам и Сетх, пока Люциан и Эриас отсыпались после пребывания в наполненных тьмой туннелях.

Однако среди ужасных новостей, огорчивших жителей, нашлись и хорошие.

Пропавшие мужчины вернулись домой. Лесорубы пока не вставали с постелей, но по крайней мере дышали, трезво мыслили и говорили – только за это их близкие благодарственно кланялись заклинателям.

Прежде чем отправиться на похороны, Люциан уведомил товарищей, что дольше двух дней они ждать Лиона и Кая не станут. Эриас оставил решение своего владыки без комментариев, но выражение его лица стало тревожным. Абрам и Сетх тоже воздержались; вместо этого начали по новой расспрашивать о том, что случилось в Ламмоне, будто хотели подловить на лжи, задавая одни и те же вопросы с разницей в двенадцать часов. Люциан отвечал так же, как и вчера, и не испытывал негодования, напротив, мысленно хвалил их за бдительность, которую заклинатели должны проявлять ежечасно. Примерно так же его мучили советники, когда он только вернулся из Асдэма, – один раз убедиться в трезвости чужого ума мало, ведь темные силы были хитры и могли проникать в глубины чужих душ, прячась даже от самого зоркого глаза. Люциан все это хорошо понимал, а вот Эриас из-за очередного допроса разозлился и с бранью покинул комнату.

После обеда заклинатели отправились на поминки, проходившие во дворе дома старосты. Открытая поляна была заставлена накрытыми столами, места за которыми активно занимались. По какому правилу на поминки приглашали гостей (и существовало ли это правило вообще), Люциан не знал, но судя по толпе здесь собралось полдеревни.

Погода была теплой и безветренной, сквозь серые облака на небе пробивались яркие лучи солнца. Атмосфера благоволила проведению празднества, а не похорон, и от этих мыслей на душе становилось тоскливо.

Заклинатели встретили у входа во двор Балека и поприветствовали его. Он коротко рассказал им, за каким столом они могут занять места и как в Фаэлле провожают умерших, поскольку поминки в каждой деревне Лунных земель проходили по-разному. В Фаэлле, например, было принято поминать совместной трапезой из двух блюд (первого и второго), алкоголем и прощальной песней.

– Один из моих нелюбимых напитков, – пробурчал Абрам, осушив чарку со змеиным вином. – Я прямо проникся всеобщей трагедией, выпив эту гадость.

Эриас пнул его под столом.

– Поминки не место для ворчания и шуток, – процедил он, укоризненно косясь на товарища. Благо они сидели с краю, и никто из гостей их не слышал.

– Да разве я шучу? – возмутился Абрам. – Там в кувшине дохлая змея, попробуй и поймешь, о чем я говорю!

Эриас фыркнул и налил себе рисовую водку.

– Не буду я пробовать. Не понимаю, зачем ты вообще схватился за это вино, когда есть другое.

– Мы пробудем здесь до конца? – спросил Сетх, наклонившись к уху Люциана, сидящего рядом.

– Да, нужно достойно почтить чужую память. Пусть мы не знали их, но обязаны проявить уважение.

– К тому же нам некуда торопиться, – усмехнулся Абрам, снова наполняя пустую чарку вином. – Завтрашним утром мы уезжать не собираемся.

– Наконец-то не гонят, да? – хмыкнул Сетх,