Я не выдержал и начал задавать вопросы, которые меня мучили:

— А вы сейчас можете общаться?

— Да, мы постоянно поддерживаем контакт.

— И как далеко она сейчас? Каково это — летать? Как вы ощущаете , что хочет ваш фамильяр?

Тамерис улыбнулась и мягко ответила:

— Я понимаю ваше любопытство. Но я ничего не скажу, пока вы не установите фамильярную связь. Тогда вы сами всё поймёте. Это лучше и проще прочувствовать один раз, чем сто раз услышать и пытаться представить.

Как оказалось, Софи тоже сгорала от любопытства. Она умоляюще сказала:

— Но, Тамерис, пожалуйста, расскажите хоть что-нибудь.

— Сейчас нет, даже не просите. Эта информация может вам навредить или помешать, так мне подсказывает Брайна. Впрочем, я проведу инструктаж с теми, кто пройдёт отбор, непосредственно перед ритуалом.

— Тогда скажите хотя бы, сколько там, в долине, ещё драконов. А то все почему-то молчат.

— Король считает, что это секретная информация. Отсутствие у наших противников точных данных заставляет их нервничать и совершать ошибки, — сказал Томас. — Но вам я могу сказать, потому что я уверен в вашей осмотрительности и скромности. Их ещё пять.

На этом разговор на время прекратился. Мы пили чай и лакомились пирожными. Я покрутил в голове мысль о дворянском достоинстве и решил добыть побольше информации для лучшего понимания ситуации.

— Том, ты говорил о возможности получить дворянство. Пока эта идея кажется мне несвоевременной и излишней. Но я хочу разобраться в имеющихся возможностях. Скажи, пожалуйста, о каких титулах идёт речь, и кто предполагается сюзереном?

— Скажу сразу, король сейчас титулы не раздаёт, по крайней мере, пока. Поскольку мы с герцогом Абая рассчитываем воспользоваться ситуацией, то и земли выделять будем мы. По уложению о дворянстве Андора граф может посвящать в рыцари с выделением надела, а также ходатайствовать перед королём о возведении в дворянское звание баронов в случае предоставления кандидату соответствующего титулу земельного надела из собственных или отвоёванных у противника земель. Герцог может то же самое, но ещё он может иметь в вассалах виконтов и графов.

— И ты хочешь сделать из нас своих баронов?

— Нет. У меня мало земли под ленные владения, хватит на не очень крупное баронство и пару рыцарских уделов. Мне кажется, это не то, что тебе или Софи нужно. Поэтому я бы посоветовал вам обратиться к Ирриану Абая, у него и земель больше, и возможности для экспериментов гораздо шире.

— А кого ты видишь своим бароном?

— Алекса Крауча.

— Почему он, а не Райнер Северсон?

— Райнер куда-то пропал. Но не это главное. Я хорошо знаю Крауча, он отличный маг-поисковик, можно сказать, ищейка. Он давно и плодотворно сотрудничает с охранкой и стражей, разыскивая за вознаграждение всяких неблагонадёжных личностей. Если честно, то я бы предпочёл, чтобы он остался без дракона, так как от него и сейчас много пользы. Но, скорее всего, он выиграет наш отбор.

— Почему вы уверены, что мы с Краучем окажемся среди победителей? — спросила Софи.

— Позавчера у меня была аудиенция у короля Эльдара II, — ответил руководитель Тайной канцелярии. — Он потребовал, чтобы я завершил отбор. Мне пришлось подчиниться его воле. Единственное, чего я смог добиться, — это разрешения дать каждому участнику ещё по одному заданию.

— Я правильно вас поняла: ещё одно испытание, которое станет последним?

— Да, именно так.

Мы с Софи некоторое время молча обдумывали полученную информацию. Это были хорошие новости, что и говорить. Я спросил Томаса:

— Почему ты написал, чтобы мы не брались за новое задание?

— Как вы уже поняли, я заинтересован в вашей победе. Поэтому я хочу, чтобы вы взяли задание такое, которое гарантирует вам победу. Однако сейчас таких заданий нет. Но в ближайшее время мои друзья из ордена Святого Виктуса вернутся из разведки в Полонских горах, где завелась какая-то магическая дрянь. И, думаю, послезавтра будет новое задание на её устранение. Оно будет оценено в 25–26 очков, этого должно хватить, чтобы вы попали в призёры.

— То есть ты сообщишь нам, когда можно будет взяться за это задание?

— Да.

— Эмм...Спасибо, Томас, — сказал я.

— Спасибо — это, конечно, хорошо, но я надеюсь, что ты не забудешь об этой услуге, — ответил Томас.

— Почему-то мне кажется, что это задание будет не из простых, и для начала нужно будет выжить, — сказала Софи.

— Вы справитесь, — уверенно ответил Томас.

На этом разговоры о важном закончились, и мы продолжили пить чай и болтать о разном. Жёны Раннера были милы и внимательны, интересовались нашими приключениями и тем, как нам пришлось на войне. Они смогли преодолеть отстарненность, скоторой держалась Софи, и вскоре болтали, как хорошие приятельницы.

К концу вечера Софи отважилась задать вопрос, который её действительно волновал:

— Кейтлин, Тамерис, прошу прощения за бестактность, и если вам неприятно, не отвечайте, но как вам двоим удаётся жить в мире и согласии с одним мужем?

Начала отвечать Томирис:

— Этот вопрос в той или иной мере волнует практически всех женщин, которые бывают у нас, но не все решаются его задать. В нашем случае доверительные отношения сложились сами собой ещё в тот период, когда мы вели нашу войну с отверженными.

— Тамерис фактически спасла мне жизнь, хотя могла этого и не делать, а потом уступила мне право стать официальной женой Тома, хотя точно так же могла этого и не делать, — сказала Кейтлин. — Она для меня как старшая сестра, о которой я всегда мечтала.

— Есть еще несколько обстоятельств: первое, я устала от пристольного внимания аристократов, меня постоянно знакомят с очередным «перспективным наследником» и «прекрасным молодым человеком». Причем никто не скрывает, что я их интересую исключительно как обладательница могучего фамильяра. А после принятия закона о второй жене стало совершенно невозможно появляться в обществе. И второе обстоятельство — дети. Своих я не смогла уберечь, думаю, судьба не будет так щедра ко мне, и мне не суждено вновь испытать радость материнства. А так на законных основаниях я буду считать детей Тома и Кейтлин и своими, — сказала Тамерис.

А я подумал, что мне не показался у Кейтлин действитель есть маленький животик.

Софи опустила глаза и, слегка покраснев, сказала:

— Ещё раз извините, что я задала этот бестактный