После завтрака ребята завершили уборку дома и пошли за водой. В этот раз Маша быстро нашла дорогу к роднику – оказалось, что по прямой до него всего пять минут ходу. Увидев на поляне россыпь белых, Ваня обрадовался и хотел было их собрать, но сестра его остановила: дескать, трудно будет нести вместе с ведрами и банками, к тому же они помогают ориентироваться. Грибов полно и в других местах, лучше они соберут чуть позже и сразу много, чем будут горстями носить.

И действительно, когда ближе к полудню они прошлись по ближайшим полянам, они с легкостью набрали две полные корзины белых и подосиновиков. Дома Маша высыпала улов на старую газету и принялась чистить. Ее ждал очередной сюрприз: ни одной червивой ножки и подъеденной слизнем шляпки, все грибы были как на подбор, крепкие и хрусткие, хоть сейчас рисуй и переноси в детскую книжку. Маша вспомнила странные папины эскизы из папки и одну из книг, которая была у них дома. В ней боровики и грузди воевали с какими-то непонятными сорняками. «Теперь понятно, где он брал вдохновение», – с доброй грустью усмехнулась она про себя.

В заботах день пролетел быстро, и едва спустились сумерки, ребята собрались спать. Никакого крючка или защелки дома они не нашли, поэтому Ваня забил в косяк толстый столярный гвоздь и веревкой примотал к нему дверную ручку. Топор он на всякий случай положил рядом с собой, у изголовья кровати. Маша чувствовала, что бояться нечего, но возражать не стала. Ночь прошла спокойно. Как часто бывает после хорошей прогулки по лесу, Маше до самого утра снились грибы.

Один за другим потянулись дни. В руках новых хозяев дом, казалось, ожил. Для Маши с Ваней каждый день находилась новая работа. О родителях они старались не говорить, чтобы не нарушить хрупкий баланс своего отшельнического существования. Как-то раз Ваня сходил в деревню и за небольшую плату наколол дачникам дрова. Так они вновь разжились чаем и консервами.

В целом же Маша чувствовала, что их жизнь на даче обрела понятный уклад, достаточный для того, чтобы прожить здесь лето. Даже с электричеством удалось найти решение: отправляясь на очередную подработку, Ваня заряжал телефоны в доме у дачников – этого хватало на пару дней.

Мобильной связи в этих глухих краях почти не было, поэтому Маша каждый день в шесть часов вечера забиралась на конек дома – единственное место, где проходил хотя бы слабый сигнал, – и включала телефон. Ей тут же приходили сообщения о пропущенных звонках, однако все они были с незнакомых номеров, ни одного от дяди Васи. Это беспокоило Машу, но она понимала, что достучаться до полиции, пусть даже и в Москве, дело непростое и небыстрое. «Нужно еще немного подождать», – каждый раз думала она и не решалась позвонить первой.

В лесу Маше по-прежнему было неспокойно. Даже в самые светлые солнечные дни там ощущалось присутствие тайной, невидимой жизни. Однажды, отправившись помыться у ручья, она почувствовала, что кто-то за ней наблюдает, словно ощупывает тяжелым взглядом ее обнаженное тело. Вначале она подумала, что Ваня, у которого проснулось подростковое любопытство, решил подглядеть за сестрой. Она зажала свою небольшую упругую грудь рукой и резко обернулась, приготовившись метнуть черпак брату в лоб, но за ее спиной никого не оказалось.

«Может быть, какой-нибудь шальной грибник зашел так далеко? Ходит, высматривает», – предположила она с тревогой. Однако в лесу было поразительно тихо, присутствия человека не выдавал ни шорох сухих иголок, ни хруст случайной веточки. Машу охватил леденящий ужас. Она кое-как натянула на мокрое тело футболку и штаны и, сбив ведро с теплой водой, со всех ног побежала домой.

Ваня сидел на приступке и точил ножик о брусок. Увидев перепуганную и растрепанную сестру, он так удивился, что, казалось, потерял дар речи. Маша поймала взгляд брата, блуждавший в районе футболки:

– Куда уставился, извращенец? А ну пропусти!

Отпихнув брата в сторону, Маша забежала в дом и захлопнула дверь. Она быстро разделась, вытерлась полотенцем, надела первую попавшуюся сухую одежду, залезла на печь и накрыла голову одеялом. Ваня тихо постучался и, не дождавшись ответа, зашел в комнату.

– Маша, что случилось? Ты в порядке?

Сестра не отвечала, только слегка вздрагивало одеяло.

– Ты что, плачешь? – Голос Вани звучал растерянно, он явно не знал, что ему делать.

Маша всхлипнула и промычала в ответ что-то невразумительное.

– Тебя кто-то обидел? Опять алкоголики вернулись? Они к тебе приставали?

– Н-н-никто меня не т-т-трогал. – Машу внезапно охватил озноб. Лоб покрылся холодной испариной, тело трясло, зубы стучали, она едва ворочала языком. – В-в-все в п-п-порядке.

– Тогда чего ты так бежала? И где ведро, полотенце, обувь твоя?

– Я их б-б-бросила. Мне с-с-страшно было. В л-л-лесу как будто к-к-кто-то есть, н-н-не ч-ч-человек…

– Наверняка зверь какой-нибудь пробежал и тебя напугал. Я схожу, подберу вещи, пока ежи с лисами не растащили.

– П-п-подожди, не ух-х-ходи! П-п-посиди со мной н-н-немного.

Ваня послушно сел рядом с сестрой и положил руку ей на плечо. Постепенно Машина дрожь прекратилась, еще через пару минут Ваня услышал, что ее дыхание стало ровным и глубоким. Он перегнулся через сестринское плечо и заглянул ей в лицо: она спала. Ваня осторожно слез с печи, вышел из комнаты и притворил дверь.

Машу разбудил глухой металлический гул, похожий на звук гонга. Как будто кто-то собирался объявить о важном событии. Она открыла глаза: Ваня ставил на пол ведро с водой.

– Извини, не хотел тебя будить, случайно задел ковшом. Остальные вещи на скамейке.

– Ты ходил к роднику? – взволнованно спросила Маша. – Ничего странного там не заметил?

– Да нет, все как обычно. Наоборот даже, как-то хорошо в лесу сегодня, солнечно, что ли. Воздух такой свежий, и пахнет соснами. Я там погулял еще вокруг – столько красивых полянок и грибов полно, зря мы в ту сторону не ходим.

– Ну ладно, может быть, действительно меня какой-нибудь лесной житель напугал. Только ты, пожалуйста, в той стороне все равно особо не разгуливай. До ручья и обратно, хорошо?

Ваня закатил глаза:

– Слушай, да что со мной может случиться? Тут во всей округе людей нет, животные к нам тоже не заходят. Ты же не думаешь, что меня там медведь задерет?

– Нет, ну медведь, конечно, вряд ли…

– Давай так сделаем: сегодня отдохнем, а завтра с утра пойдем в ту сторону за грибами. Сама увидишь, что там нечего бояться.

Маше очень не хотелось вновь оказаться в той части леса,