убранного праздничного стола. Услышав в прихожей грохот, из столовой выбежал Пласид. При виде дочери он замер и окончательно растерялся, не догадавшись перехватить ее у надрывающейся экономки.

– Дорогая, с тобой что‑то случилось? Тебе плохо, нужно вызвать врача?

– Ровно стоять тяжело, у меня голова кружится. Я бы хотела пойти полежать и, если можно, предпочту поесть у себя. Накроете лучше в спальне?

– К-конечно, дорогая, сейчас же все будет устроено… – Пласид наконец осознал положение всех участников развернувшейся сцены. – Да что же это я! Люси, простите меня, я слишком опешил.

Мужчина перехватил у горничной дочь, которая безжизненно распласталась у него на груди. Хелена молчала, пока отец нес ее в комнату.

Как только за месье де Фредёром притворилась дверь, Хелена свернулась на кровати клубочком и принялась рассматривать полоску света, разрезающую на две равные части окутанную сумраком комнату. Страх девушки притупился, как часто бывает, когда все самые ужасные предположения уже сбылись, но сознание пока отказывается это принять.

Хелена сбивчиво перебирала в голове услышанные в саду фразы, но с каждым их повтором суть сказанного становилась все менее внятной.

Невольно у мадемуазель де Фредёр возникло предположение – не спланированы, не рукотворны ли ее видения? Но подобная мысль казалась совершенно абсурдной, ведь нельзя проникнуть другому человеку в голову. Даже после того, как Люси грохнула о прикроватный столик подносом с едой, Хелена не прекратила своих размышлений.

Впервые девушка осознала, какой именно стороны романтических отношений лишена. Она оказалась вдруг столь нужной – возможность выговориться. Хелена никогда не задумывалась о том, что возлюбленные могут разговаривать друг с другом в перерывах между поцелуями и обменом томными взглядами на людях. Только теперь девушка поняла, насколько ей хотелось бы обсудить происходящее с кем‑то близким, но лишенным родительской назидательности. Возможно, она бы услышала смешливое: «Все это – лишь твоя выдумка» – или обескураженное: «Настоящая мистика, ты права, даже не укладывается в голове». И Хелене стало бы легче, услышь она хоть какое‑то мнение со стороны.

Но возлюбленным она так и не обзавелась, а первая попытка поделиться переживаниями с Жанной обернулась стыдом и слезами. Хелена вынуждена была метаться во всевозможных догадках самостоятельно.

Мадемуазель де Фредёр сделала по комнате несколько вялых кругов. Затем, решив, что для понимания странной женщины нужно вести себя как странная женщина, она по-турецки уселась на пол.

Можно допустить присутствие в чужом сне условно реальным, но оно наверняка потребовало бы навыков, недоступных большинству людей. Но разве это так просто? Неужели Люцилле не потребовалось, например, сорвать у Хелены вóлос? А не виделись они много лет, если ее тетя не врала и они в принципе когда‑либо встречались.

От напряжения девушка схватилась за голову и взвыла. Не привыкшая к рефлексии, она чувствовала, как тяжело проворачиваются проржавевшие шестерни ее мозга.

Именно в этом положении ее застала Люси.

– Госпожа, – насторожено спросила горничная, – с вами все хорошо?

– У пола прохладно, здесь не так голова кружится.

– В самое пекло окна закрытыми держать, еще бы не закружилась! – Люси звучно выдохнула. – Вас месье де Фредёр попросил ненадолго спуститься. Пока говорить будете, комната пусть проветрится.

Хелена, качнувшись, встала с пола и вышла из комнаты. Уже за спиной она услышала раздраженное «Совсем здесь замуровалась… Почему такое здоровье слабое, действительно». Сжав кулаки, Хелена решила не тратить время на экономку.

* * *

Отца она разыскала быстро. В нарядном сюртуке и цилиндре, Пласид переминался с ноги на ногу в конце коридора, у самой прихожей. Мужчина постоянно проверял карманные часы, нервно постукивая каблуком при взгляде на циферблат.

– Кхм, дорогая, в качестве экспромта было принято решение выбраться в город. Твоя тетушка ни разу не наблюдала ночного Парижа, и, дабы исправить это ужасное упущение, мы едем поужинать в «Гранд Вефур». У тебя есть желание присоединиться?

При других обстоятельствах Хелена наверняка бы возмутилась, что ее выход в свет может вызывать у кого‑то сомнения. Но в этот раз компания не прельщала ее особенно сильно, а прошлое посещение ресторана оставило неприятный осадок. Вспомнив раскрасневшееся лицо Эмиля, девушка скривилась.

– Нет, отец. Мне жаль, но я до сих пор чувствую себя плохо. Обязательно поеду с вами в следующий раз, а сегодня, пожалуй, лягу пораньше.

– Что ж… – Пласид выдохнул, но скорее с облегчением, нежели с расстройством. – Очень жаль, дорогая. Искренне надеюсь, что ты не сильно огорчена тем, что не сможешь составить нам компанию.

– Здоровье важнее, – быстро нашлась девушка, как угодить отцу.

С отцовским благодушием Пласид положил ей на плечо свою крупную ладонь с явным намерением дать какое‑нибудь напутствие. Но в этот момент на лестнице появилась мадам де Мартьер, и месье де Фредёр сразу же повернулся в ее сторону.

Спускалась дама осторожно, хотя не без чувства достоинства: смотря лишь себе под ноги, она не забывала держать спину ровно, а плечи – расслабленно. Отец подбежал к ступенькам, дабы подать Люцилле руку. Хелена тем временем с прищуром знатока оглядела ее наряд: палевое с золотой нитью платье было добротным, но старомодным.

– Моя волшебная, почему ты до сих пор не собираешься? – с недоумевающей улыбкой спросила Люцилла.

– Я с вами не еду. Мне нездоровится.

– Ах, печально… – Женщина изогнула домиком брови. – Как только окрепнешь, выберемся на совместный променад! Мы ведь столько лет не виделись, даже в голове не укладывается.

К Пласиду тихо подошла Люси и, кивнув в сторону улицы, прошептала ему что‑то на ухо. Месье де Фредёр тихо вышел вместе со служанкой во двор. Раздался хлопок двери. Хелена с Люциллой остались наедине.

В приливе решимости девушка метнулась к тете, едва не прижав ее к стенке.

– О чем вы говорили в саду? Я думала над вашими словами весь день. Пока вы мне понятно не ответите, я не отстану!

– Почему столько волнения, моя волшебная? – Дама рассмеялась, отчего Хелена готова была впиться ногтями ей в кудри. – Ведь ты сразу поняла, что подразумеваю я твои провидческие видения, не правда ли? Довольно быстро я заметила некоторые твои сомнения в их толковании, а посему при первой возможности решила навестить тебя и помочь тем, что в моих силах.

Хелена сжала за спиной кулаки.

– Вы лжете. Я вам не верю.

– Что же тебя так обескураживает? Неужто сама возможность получения от кого‑либо помощи вызывает в тебе чувства столь противоречивые?

– Чтобы знать, что происходило в моих видениях, нужно было в них попасть. А это невозможно.

– Ты же не думаешь, что это составило мне сложность, моя волшебная? – улыбнулась Люцилла.

Несколько секунд Хелена стояла молча. Рассматривала свое отражение в