Шрифт:
Закладка:
Бертран встал с колен:
— Я могу идти, госпожа? — с надеждой спросил он.
Эйлин, рассеянно листавшая книгу, обернулась на голос:
— Подожди. Подойди сюда.
Ноги совершенно не хотели слушаться Бертрана. Парализованный страхом, он приблизился к мэтрессе Эйлин. Та протянула ему серебряную кружку с чем-то горячим. От содержимого поднимался ароматный пар.
— Выпей. Ты устал и замерз, это тебя согреет.
Мальчик дрожащими руками взял кружку и под строгим взглядом волшебницы поднес ко рту. В последний момент его руки дрогнули и почти весь отвар, ароматный и горячий, пролился ему на одежду. Но, боясь гнева мэтрессы Эйлин, Бертран сделал несколько судорожных глотательных движений.
— Поросенок, — недовольно поморщилась чародейка и показала сыну истопника на кресло, — Сиди тут, я тебя не отпускаю.
Мальчик послушно сел. Женщина поставила на резной столик песочные часы и продолжила листать книгу, изредка поглядывая на них. Наконец, она встала, подошла к Бертрану и резко подняла его за шиворот:
— Прости, пришлось тебя обездвижить. Но, пока ты можешь передвигать ноги, идем, я уложу тебя. Так будет легче с тобой работать.
Бертран тащился, еле переставляя ноги. Все вокруг плыло как в тумане. Он и сам не мог бы сказать, происходило ли это от липкого страха, парализующего все его существо, или же зелье, пара глотков которого попала внутрь, все-таки подействовало. Крупно трясясь всем телом, мальчик послушно дал уложить себя на высокую кушетку.
— Тебе холодно? — заботливо, почти ласково спросила мэтресса Эйлин, — Ничего. Ты же затопил камин, сейчас будет теплее.
— Т-ты убьешь меня? — язык Бертрана едва шевелился, в горле пересохло от страха.
— Мне придется, малыш, — чародейка ласково улыбнулась и погладила мальчика по волосам, — Это желание твоего господина. Но есть и хорошие новости, — она взяла ножницы и деловито принялась разрезать на Бертране рубашку, — Тебе будет больно, но недолго. Если это тебя утешит, ты будешь последним. Твоя кровь поможет мне завершить ритуал. Больше никто не умрет, я обещаю. Его светлость пожелал снова стать молодым. Что же, я могу ему помочь. Но он совсем не ожидает, что вместе с этим я получу над ним полный контроль.
Мэтресса Эйлин сняла с Бертрана остатки рубашки и бросила в камин:
— Что-то зелье тебя не расслабило, весь как каменный. Придется зафиксировать тебя в нужной позе.
Женщина отправилась к шкафу в поисках веревок. Бертран неожиданно обнаружил, что может пошевелить рукой. Зелье не подействовало! Наверное, он все-таки выпил слишком мало. Мальчик повернул голову и увидел столик с инструментами. Некоторые из них выглядели настолько жутко, что Бертран непременно испугался бы, если бы только можно было испугаться еще больше. Сын истопника инстинктивно схватил первое, что попалось под руку, и сжал железку в кулаке.
Когда мэтресса Эйлин вернулась с веревками и наклонилась над мальчиком, он тоненько закричал, зажмурился от страха и ударил наугад, вложив в этот удар все силы, которые только смог собрать. Чародейка вскрикнула и отшатнулась. Бертран открыл глаза. Женщина стояла, выпрямившись, зажимая правой рукой левое предплечье. Из-под ее пальцев показалась кровь.
Бертран сполз с кушетки, все еще сжимая спасительный инструмент и метнулся к огромному книжному шкафу, пытаясь спрятаться.
Чародейка расхохоталась:
— Всерьез думаешь от меня уйти? Что ж, я все равно убью тебя, но сначала немного развлекусь.
Она вытянула руку в сторону вжавшегося в стену мальчика и выпустила в него небольшой сгусток оранжевого пламени, за ним второй и третий. Первый врезался в стену прямо над головой мальчика, сжигая ему волосы. Второй взорвался где-то на уровне колена, заставив Бертрана подскочить, а третий угодил прямо в лицо. Боль обожгла кожу. Мальчик закричал, закрылся руками и выронил свое оружие.
— Смотри мне в глаза, ничтожество! — потребовала мэтресса Эйлин.
С ее пальцев соскочил электрический разряд. Он впился в ладони мальчика, заставляя отнять их от лица, и мгновенно сотряс все тело. Бертран упал на колени и пополз на четвереньках, пытаясь найти какое-нибудь укрытие. Любое движение давалось ему с трудом. Лицо горело, левый глаз ничего не видел. Руки и ноги подгибались от слабости, страха и полученного электрического удара.
Чародейка стояла и с интересом наблюдала за мальчиком, скрестив на груди руки. Ее левый рукав намок от крови, но она не обращала на это никакого внимания.
Наконец, Бертрану удалось заползти под стол. Мэтресса Эйлин расхохоталась:
— Ты надеешься здесь спрятаться, малыш? Ну, что же. Твой хозяин научил меня охотиться. Знаешь, как выкуривают лисицу из норы?
Женщина сложила руки лодочкой, прошептав над ними заклинание. Потом чародейка наклонилась под стол и раскрыла ладони, как бы сдувая их невидимое содержимое в сторону прячущегося Бертрана. От ее дуновения под столом начало клубиться ядовитое зелёное облако.
Мальчик старался не дышать, но не смог задержать дыхание надолго: едкий дым проник в легкие, в груди закололо, как будто тысячи мелких и острых иголок впились в нее изнутри, раздирая в клочья. Бертран забился в приступе кашля. Он был настолько сильным, что мальчику казалось, что его легкие сейчас вывернутся наизнанку.
— Выходи, — скомандовала чародейка, — Или сдохнешь прямо там. Ты же видел, что я сделала с теми, кто пытался сопротивляться?
Все еще сотрясаясь от кашля, мальчик судорожно вцепился в ножку стола. Женщина усмехнулась, отступила на несколько шагов и вытянула вперед руки, водя ими перед собой. Бертран, сидящий под столом на четвереньках, почувствовал, как каменный пол, выложенный шестиугольными плитками черного и красного гранита на манер поля для игры в «Осаду города», начинает стремительно нагреваться. Мальчик, всхлипывая и тоненько подвывая от ужаса, переминался с ноги на ногу, но вскоре это перестало помогать — от очередного взмаха руки мэтрессы Эйлин каменные плитки раскалились почти докрасна, обжигая ладони и колени. Бертран вскрикнул и выскочил из-под стола.
Он не успел пробежать и трех шагов, как поскользнулся, упал и ударился затылком: часть пола, по которой он бежал, внезапно обледенела. Бертран попробовал подняться, но не смог: в глазах потемнело, а заклинание мэтрессы Эйлин пригвоздило к полу его запястья и лодыжки ледяными шипами. Бертран закричал. Обжигающий магический холод тут же пробрался внутрь и начал потихоньку подбираться к сердцу, замедляя его бег. Бертран чувствовал, что слабеет с каждой секундой. Бороться было бесполезно.
Чародейка, вытянув руку, наблюдала за мучениями ребенка с безумной улыбкой:
— Ты это заслужил, малыш. Вы все это заслужили! Ты, потому что тебе не надо постоянно
