во владении оружием. Я подтвердил выбор и рассказал Весту, что сделал. У меня было искушение немного «поминмаксить», вбросить все пятнадцать очков во что-то одно и посмотреть, что из этого выйдет.

На минуту я представил себе, что мог бы стать быстрее пули, вложи я все очки в скорость. Но всё-таки в запасе должно быть больше одного козыря. Может, в следующий раз.

Я сразу же ощутил перемены в своём теле. И ощущение было совсем не таким, как в первый раз, когда я распределял первые очки и тело и мозг чуть не взорвались. На сей раз процесс был постепенным – ноющий зуб против перелома кости, но всё равно чертовски болезненным.

– Гладкий со всех боков, да? Что ж, будем надеться, что у тебя это сработает, приятель. Мы тебе ещё кое-чего не сказали. Турнир ограничен по уровню – до десятого. С одной стороны, это хорошо. Тебе не встретится ни магов уровня эдак тридцатого, ни таких же воинов. С другой стороны, лимита на пункты, заработанные тренировками и обучением, нет.

– Так почему ж вы раньше мне об этом не сказали? – удивился я.

– Потому что тогда ты мог бы начать халтурить! Это означает, что в Турнире едва ли будет кто-нибудь существенно сильнее тебя – в основном аристократы великих домов дарят своим детям жемчужину на изломе года. Ну а теперь я оставлю тебя расслабляться с девочками. А завтра с утра пораньше буду снова ждать в тренировочном зале.

Стоило ему уйти, как Дженни и Мэри проскользнули в комнату. Я увидел их восхищённые взгляды, довольно усмехнулся и, отбросив полотенце, поднялся. Если крутить девчонок, подняв их на руки, это вполне может стать путём к их сердцу.

На следующее утро я пришёл в тренировочный зал, как Вест и просил. Всё равно подскочил даже раньше, чем обычно – так мне не терпелось увидеть перемены, которые произошли с моим телом благодаря вложенным очкам.

Мы начали обычную серию упражнений, и я обнаружил, что тело стало куда более восприимчивым, а ещё сильнее и быстрее – всё сразу. Я спросил об этом, и между подходами Вест ответил, что жемчужина откладывала перемены, пока я не подтвердил распределение. Но почему и как это происходит, он не знал.

Я с воодушевлением принялся за дело. Сначала лупил боксёрскую грушу, потом направился к деревянному манекену, известному, как «человек-столб». В конце концов Вест сдался и просто следил за происходящим, время от времени выкрикивая беззлобные оскорбления в мой адрес.

Этот чёртов тренажёр я ненавидел больше всего на свете. Половина всех моих синяков появилась благодаря попыткам как следует долбануть по этой хрени, однако учителя заставляли выполнять упражнения на нём снова и снова – и поэтому я упражнялся. Я бил всё сильнее и сильнее, быстрее и быстрее, пока наконец не ударил по одной из «рук» с такой силой, что она раскололась, брызнув осколками.

Я шагнул назад, поражённый собственным куражом. И тут только понял, что и кулаки, и костяшки, и внешние части предплечий, и колени – всё было в крови. Из каждой ссадины сочилась горячая пульсирующая боль.

За спиной кто-то несколько раз хлопнул в ладоши. Я обернулся и увидел нигерийца. С ним стояли мои сегодняшние охранники, инструктор по кунг фу и тренер по бою с оружием. А за ними в комнату входили и остальные. И все, кто видел, что здесь только что творилось, аплодировали, а на их лицах расплывались улыбки. В середине стоял Вест и ухмылялся во все тридцать два зуба.

Огромный нигериец шагнул ко мне и положил тяжёлую руку на плечо.

– Теперь я горжусь тобой, мальчик. Вскоре ты встретишь своих соперников, и никому из нас не придётся стыдиться за тебя. За эти короткие несколько месяцев ты стал настоящим мужчиной. Прими моё уважение, брат.

Это была самая длинная фраза из всех, что он мне когда-либо говорил. Собственно, в ней одной было вдвое больше слов, чем доселе он употреблял, обращаясь ко мне за раз. И понятное дело, что от этих слов я аж засветился от гордости. Может, он и порабощён бароном, но навыки и целеустремлённость были его собственными.

Он сразил меня и переделал меня. Всего за несколько месяцев он и его помощники буквально выстроили меня заново, подняли из руин. Сюда я пришёл во многих смыслах мальчишкой, теперь же я с изумлением смотрел в зеркало. Конечно, я видел происходившие перемены день за днём, но теперь, обозрев их в полном объёме, должен был признать, что парни проделали колоссальную работу.

Едва ли я сильно прибавил в росте, но там, где раньше был… ну, скажем… небольшой лишний вес и хороший жирок, чтобы я не мёрз, теперь я выглядел, как спортсмен-олимпиец. Рельефные мышцы, подтянутый живот, змеиная реакция – дань каждой капле крови, что вытекла из моих ран, – и стальной блеск в глазах.

Да-а… Я точно не стал бы связываться с таким типом!

Взглянув на часы, я обнаружил, что пора обедать, а значит, я уже несколько часов луплю эту деревяшку. Я решил на сегодня прерваться, но никто из тренеров не возражал. Каждый напутствовал меня добрым советом или просто хлопал по плечу, даже стражи улыбались мне и кивали.

Я хорошенько пообедал и расслабился, позволяя телу отдохнуть и подготовиться к завтрашнему дню. Оставшееся время я провёл, задавая вопросы стражникам и тренерам. Мастеру доспеха и мастеру оружейнику назначил встречи на следующее утро, чтобы выбрать экипировку, а потом решил, что на сегодня достаточно и пора бы уже отдохнуть.

Дженни с подругами ждали меня. На сей раз я им не отказал, и ночь прошла в море блаженства. Днём я как следует проработал мышцы, ночью девочки проработали всё остальное. Наконец я провалился в сон с одной-единственной мыслью: я готов к бою, как никогда.

Глава 6

На следующее утро меня разбудили все четыре моих горничных, слава богу, полностью одетые. Дженни раздвинула занавески, а остальные накрыли для меня настоящий плотный английский завтрак: чай, тосты, апельсиновый сок и всё прочее, все любимые мной блюда. Я сердечно поблагодарил их, прежде чем взяться за еду. Девочки готовили мне одежду, прибирали комнату и щебетали, явно пытаясь отвлечь меня от предстоящего.

Когда я поел, они выстроились в рядочек, все вместе поклонились мне, пожелали удачи, а затем в слезах вылетели из комнаты.

Я быстро оделся и пошёл в оружейную. Я бывал здесь столько раз, что невероятные масштабы комнаты перестали удивлять. При первом визите мне показалось, что она намного больше, чем нужно, но очень скоро