— Да, у нас общее желание побеждать, но, увы, не умение, — высокомерно отметил альбинос. — Со временем придет и это.

Шрамолиций раздраженно раздул ноздри, но ничего не ответил на остроту. Пользуясь своим положением, Кьяра могла наблюдать за гостями и отслеживать их реакции. Эридан и Элах завели скучный разговор об урожаях и доходах, погоде и нравах, не упуская возможности изящно ужалить друг друга. “Не ужин, а дуэль”, - подумала тифлингесса. Без уколов не остался и Сехтен. Молодой Терим явно злился, но молчал, пряча глаза в кубок или тарелку. Поражение явно сбило с него спеси, а, возможно, он даже побаивался Эридана.

— Лорд Сехтен, — надменно произнес Эридан, слегка подавшись вперед и вперившись взглядом в молодого Терим, — я слышал, вы вели себя очень несдержанно и зачем-то избили слуг. Поднимать руку на прислугу имею право только я. Надеюсь, это было всего лишь временным помутнением рассудка, поскольку подобной демонстрации агрессии я больше не допущу и буду реагировать весьма жестко.

Кьяра напряглась, готовая к вспышке гнева, но Сехтен проявил явные признаки смущения, и это удивило девушку. Он опустил взгляд, а затем поднял, встретившись глазами с Эриданом:

— Прошу простить мою несдержанность. Во мне много энергии, требующей высвобождения. Вы должны меня понимать.

Кивнув, тот произнес с благосклонностью в голосе:

— Я даже знаю, чем вам помочь, но придется подождать, пока мои временные неудобства закончатся.

Перестав понимать речь за столом, тифлингесса поспешила к Зариллону. Когда она вернулась, то с удивлением обнаружила, что Эридан и Сехтен завели разговор на излюбленную тему: сражения, амуниция, какие-то армейские байки и плоские как лист бумаги шуточки, что в ходу у солдат. Она могла бы поддержать этот разговор, и, скорее всего, удивила б белобрысого, но предпочла просто наблюдать. Было видно, что этот разговор занимает их гораздо больше банальностей про пшеницу и налоги. Элах насторожился, ему явно не понравилось, что недавние противники стали увлеченными собеседниками. Тифлингесса одобрительно улыбнулась, глядя на белобрысого. “Красиво вывел”, - подумала она.

Зеленоглазый поднял бокал, привлекая к себе внимание:

— Ваше Величество, почему бы нам не выпить за то, чтобы срок вашего правления был долгим и полным процветания?

Эридан кинул взгляд на эльфийку, и та подняла его бокал, но Элах не спешил притрагиваться к выпивке.

— Пока эта кошмарная зима не поглотит весь этот мир, — закончил он и осушил кубок.

Эльфийка застыла в ожидании. Зеленоглазый улыбнулся, смакуя вкус напитка:

— Отменно. Вино Золотой Долины. Оно сейчас еще больше поднялось в цене. Ведь Золотой Долины больше нет.

Заметив, как Эридан уставился на главу дома Терим, Кьяра поспешила перехватить нить беседы:

— Все течет, все меняется. Кто цепляются за старое, просто обречен на вымирание. В природе, по крайней мере, так.

— Леди, — ответил Элах, обратив, наконец-то, на нее внимание, — природа бывает жестока, бывает прекрасна, но ведь эта зима вызвана не природой. В дерево с птичьими гнездами может ударить молния. Может прийти лесоруб и срубить дерево для своих нужд, но это дерево сгубили ради прихоти и гордыни. А ведь на этом дереве жило множество уважаемых семей. Лесорубу не завести с ними дружбы.

— Птицам без разницы, почему было срублено дерево, они будут искать новое, — заметила девушка, сохраняя невинное выражение лица. — Лесорубу и не нужно заводить дружбу. Вопрос только, кто на самом деле срубил дерево, и чья это была прихоть.

— Это правильный вопрос, — сверкнул глазами Элах. — Чья прихоть погубила этот мир? Разве не ваша?

Он впился в Эридана злобным взглядом, скрывая это за лицемерной улыбкой. Белобрысый подал небрежный знак эльфийке, чтобы та поднесла бокал к его губам, сделал неспешный глоток.

— Вино и правда отменное… — протянул он, — но вы слышали леди Кьяру. Все меняется. Вместо старых домов, окаменевших заживо, появятся новые. На месте леса будет пустыня, а после снова лес или океан. Кто знает. Для такого хаотичного мира, как наш, не слишком ли много в нем замершего во времени? А насчет прихоти… Как часто вы спрашиваете богов про их прихоти? — он язвительно усмехнулся. — Я бы послушал, что они вам ответят.

Голубой лед встретился с зеленой листвой, и зима в глазах Эйлевара одерживала верх.

— Лорд Элах, — продолжил белобрысый, — вы, несомненно, долго правили домом, но рано или поздно старое угасает и уступает место новому. Это болезненный процесс, особенно для старого. Что до зимы… Мир не схлопнется от этого, как бы вам не хотелось. Если зима не прекратится, она просто станет частью мира, и новые поколения даже не узнают, что когда-то было иначе.

Кьяра украдкой бросила взгляд на Терим. В глазах Сехтена она увидела нескрываемое удивление, а взгляд Элаха словно угас, и теперь он без преувеличения был похож на старика с лицом тридцатилетнего мужчины. “Пришло время строить из себя дурочку”, - подумала она.

— Я, кажется, запуталась в витиеватых метафорах, — сказала Кьяра, наивно хлопая ресницами. — Почему бы нам не сыграть во что-нибудь простое или послушать музыку?

— Да, — улыбнулся альбинос, — мы несколько заблудились в философской беседе. Как вы считаете, господа? Сыграем?

Взгляд Сехтена азартно блеснул, Элах улыбнулся с небольшим холодком и спросил:

— Во что предлагаете играть?

— Давайте начнем с зи, а там посмотрим, — предложил Эйлевар.

Слуги внесли изящный столик, богато расшитые подушки, чтобы удобно сидеть на полу, и разноцветные шарики на подносе. Девушка пыталась вспомнить правила игры. Там не было ничего сложного. Следовало кидать разноцветные шарики в лунки по бокам стола, не меньше одного и не больше четырех за один раз, затем нужно было сказать, куда и сколько шариков кинул, а противники пытаются угадать, врешь ты или нет. Игра, в которой побеждают проницательные лжецы.

Кьяра отметила, что Сехтен и Эридан умеют неплохо лгать и далеко не всегда получалось подловить их. Элах же играл нарочито неуклюже, не желая демонстрировать своих способностей. “Хитрый ублюдок”, - подумала девушка. Первую партию выиграла тифлингесса и поспешила в глуповатой манере прокомментировать свой успех:

— Новичкам везёт!

После этого она удалилась обновить заклинение. Сыграли еще три партии. В первой вновь победила Кьяра, а дальше череда успехов оборвалась, подарив Эридану и Сехтену по одному небольшому триумфу. Наконец, игра наскучила. Слуги подали крепкое вино и фрукты, музыканты заиграли приятную расслабляющую мелодию. Эльфы продолжили беседовать. Точнее, разговор вели Эридан и Сехтен, а Элах больше не пытался провоцировать или затрагивать шаткие темы. Он погрузился в раздумья, словно признав сегодняшнее поражение. Спустя какое-то время зеленоглазый встал:

— Прошу простить, но усталость все-таки дает о себе знать. Это был прекрасный вечер, Ваше