не будут ждать долго. Сколько можно добиваться аудиенции патриарха? Хорошо, если пару дней. А вдруг дольше? Мы же с тобой проберёмся в храм незамеченными.

– Ты и сама хорошо владеешь иллюзиями.

– Не забывай, что магов в Елохове не меньше, чем при дворе. И силы нужны неизмеримо большие.

– Когда вылетаем? – Подруга подошла к окну, вглядываясь в очертания бота: свечу зажигать мы не стали.

– Завтра на рассвете.

– Тогда я проберусь на корабль. Меня не должны видеть с тобой.

Мы простились до утра возле окна. Я, забравшись под одеяло, крепко уснула.

На заре меня подняла Варя:

– Вставайте, госпожа, пора.

Умывшись, оделась в дорожное платье, горничная быстро заплела волосы в косу, уложив её на затылке.

Во дворе собрались почти все жители деревни. Прощание затянулось. Мне было немного жаль покидать полюбившуюся усадьбу. Пообещав вернуться, мне всё-таки удалось добраться через толпу к боту.

Все уже ждали на судне. Веси не видно, но я не сомневалась, что подруга притаилась где-то в каюте.

Ступила на палубу, Василий, которого Тихомир обучил управлению механизмом, повернул рычаг, и судно тихо поднялось метров на пять. Паруса надул ветер, и бот поплыл по воздуху.

Снизу закричали мальчишки, махали руками сельчане. Я стояла у борта, заметила, как в роще скользнула чья-то тень всадника на лошади. Теурги не хотят выпускать нас из вида. Веся показалась из каюты.

– Там ваши, – ткнула я пальцем вниз.

– На таком расстоянии не достать, – подруга подошла к борту, сильно не высовываясь.

– Василий, поворачивай к лесу, пойдём над чащей, надо оторваться от погони.

– Вы уверены, Ваше Сиятельство? А ежели сломается судно или ещё что?

– Придётся рискнуть.

Капитан нашего корабля вздохнул и что-то сказал Миколке, тот бросился к парусам и скоро бот повернул в непролазные дебри окрестных лесов.

Под нами расстилался ковёр из деревьев, ветер шевелил кроны, что точно волны покачивались под судном. Бот шёл ровно, путешествовать – одно удовольствие. Всадник остановился перед непролазной чащей, и скоро мы потеряли его из вида.

– Василий, держись подальше от дорог до самой Москвы. Мало ли что от них можно ожидать.

– Так точно, Ваше Сиятельство! – Откликнулся мужчина.

Мы втроём принялись за приготовление завтрака. Умница тётя Глаша, положила нам готовых блюд, а вместе с ними сушёные грибы, яблоки, крупы, вяленое мясо и соль. Воды было в достатке. Голод нам точно не грозит.

В каютах стало уютно, сундуки с вещами поставили вместо скамеек, они заменят потом и спальные места.

После трапезы мы с Весей расположились на палубе, наслаждаясь солнцем и прохладным ветерком.

«Плаванье» прошло удачно, ночью, перед рассветом, мы были на подлёте к Елохово.

Василий опустил судно к самой земле. Тихомир доработал механизм, как выяснили, высота подъёма зависела от количества подключённых друз. Если оставить одну, то судно лишь приподнималось, что позволяло сходить на землю. Он спрятал корабль в лесочке, перед селом, привязав бот канатами к деревьям.

На рассвете мы проснулись под пение птиц, которых не смутило наше соседство. Птахи заливались трелями, приветствуя новый день.

– Далеко до села? – Я вышла на палубу, поёживаясь от прохлады.

– Рукой подать, – улыбнулся Василий, – пешком за полчаса дойдёте, ближе подлетать не стал.

– И правильно, а то сюда не только из Елохово, вся Москва сбежится.

Мы с Весей переоделись в тёмные простые платья, повязали на голову платки и отправились в путь.

– Во сколько завтрак в монастырях? – Спросила я её, когда показалась высокая колокольня.

– В восемь. Что задумала?

– Мы сможем усыпить всех? Они же будут в одном месте.

– А ты права, так будет удобней, – Веся задумалась, – просить об аудиенции не будешь?

– Так быстрей, – пожала я плечами.

– Смотри, вдруг патриарх тебя и слышать не захочет.

– Придётся рискнуть.

Мы приблизились к храму в положенное время. Внушительные деревянные ворота были открыты, во дворе виднелись последние монахи, спешащие к большой каменной трапезной. Бабульки в платочках переговаривались возле колодца, под сенью раскидистого дуба.

– Эти нам не страшны, – махнула Веся, – пойдём к дверям. Я начну, а ты вливай в меня силу. Одной мне такую толпу не одолеть.

– Сколько времени у нас будет?

– Максимум минут двадцать.

– Стой, надо убедиться, что патриарх там.

Веся ухмыльнулась:

– Перейди на магическое зрение.

Я сделала, как она сказала. Правда, сомнений быть не может, сильнейшая колдовская аура чувствовалась даже сквозь толстые стены. Предстоятель Тихон не носил амулета.

– Начинаем, – Веся подобралась, глаза её заволокла тьма.

Я положила руки на плечи подруги, скоро из-за дверей не доносилось ни звука. Мы осторожно вошли внутрь.

Патриарх стоял совершенно спокойно, среди сопящих на столах тел:

– Здравствуйте, дочери мои, что заставило вас таким… способом прийти сюда.

Ни тени удивления не мелькнула на лице предстоятеля.

– Здравствуйте, Ваше Святейшество, – я, не снимая одной руки с плеча Веси, прошла вперёд, потянув за собой и подругу, – силы утекали, как водопад, – позвольте поговорить с вами. Дело не терпит отлагательств, вы поймёте почему. И, простите за вторжение.

– Присядьте, – указал патриарх Тихон на скамью, – я вас выслушаю.

Сбиваясь, начала свой рассказ, волнение давало о себе знать. Предстоятель слушал внимательно, только в глазах всё чаще светились смешинки. Когда выложила ему всю бурю своих эмоций, вмешалась Веся. Она-то речь продумала. Подруга говорила не языком влюблённых, приводила доводы о магической силе, изобретениях. Чем это выгодно для страны. Я и не ожидала, что девушка – настоящий оратор.

Патриарх поднял руку:

– Я не хочу тебе отказывать, но и решение должен обдумать. Вижу, что не из корысти пришла ты сюда.

Вместо ответа просто отстегнула свой амулет.

Предстоятель Тихон улыбнулся:

– Мне этого не нужно, девочка, душу никакими артефактами не скроешь, но я ценю такие жесты. Летучий корабль, говоришь. Нам бы на таком службу провести, то-то Папа удивится, хе-хе, – тихонько рассмеялся патриарх.

– Сколько пожелаете. Хоть флотилию вам приведу. Только разрешение императора понадобится, наверное.

– Разрешение будет, – кивнул предстоятель, – а ты пока на службе государевой себя прояви. Покажи, что Теодора тебе и в подмётки не годится. Камней своих, как бишь, разговорных, наделай. Михаил Романович оценит. Да не бойся, казна на плату не скупится. Будешь скоро богаче самого Креза. Это тоже ступенька к цесаревичу. Одно дело – обычная графиня, другое – толковая, богатая изобретательница, волшебница сильная. Но пока с Павлом не встречайтесь, не злите императора. Дай время, сам в Москву пожалую. Понравилась ты мне. Я давно говорил, невест из наших выбирать нужно. До чего девицы толковые пошли.

Не веря своим ушам, поклонилась патриарху:

– Спасибо вам.

– Пока не за что, дочь моя. Ничего не решено.

– Даже