Развернувшись прямо, приказал:

– Начать внутрисистемное вещание по всем каналам.

Через несколько секунд с поста связи доложили:

– Сэр, канал открыт. Вы можете говорить.

И я размеренно начал свою речь:

– Говорит командующий Объединенных сил внешних колоний – Волков. Я пришел сюда напомнить вам о долге перед нашей родиной и всем человечеством. Мы должны объединиться и вместе противостоять угрозе, которая нависла над нами. У нас есть техническое решение проблемы с заразой и есть транспорт, способный доставить наши устройства к Земле в кратчайшие сроки.

Тут, конечно, я соврал, а точнее, недоговорил, что к разработке анабиозных камер и кораблей мы приступили неделю назад, но так звучало убедительнее, и я продолжил:

– Но нам нужны производственные мощности Оршу, чтобы успеть все это изготовить в достаточном количестве. Поэтому мы здесь. И я спрашиваю у вас: вы готовы помочь? – Я сделал паузу на несколько секунд и далее сказал: – Потому что если вы откажете, то тем самым обречете на смерть почти миллиард людей, а значит, я буду считать вас врагами человечества – и тогда пеняйте на себя. Жду ответа в течение десяти минут. Конец сообщения.

Десять минут тянулись вечность. Все это время я нарезал круги на мостике и посматривал на офицера связи, в ответ получая лишь отрицательное покачивание головой. Но на последних секундах он внезапно вскрикнул:

– Есть ответ!

И не задумываясь я приказал:

– Трансляцию на весь флот.

Офицер связи лишь кивнул, и в то же мгновение раздался голос генерала Уолтерса.

– Вы преступник, Волков, и все, кто с вами, тоже преступники и предатели. Вы силой захватили власть в колониях и теперь хотите учинить то же самое здесь. Но у вас не выйдет.

В это мгновение раздался короткий сигнал тревоги, и я увидел, как в правой арке зашевелились адмиралы. Поэтому поспешил вывести перед собой тактическую схему, на которой уже виднелись выноски предупреждения о происходящем на орбите Оршу. Все элемийские станции, которые остались в строю с момента последнего штурма, начали разворачивать свои плазменные щиты. Они давно уже находятся под ручным управлением людей, а не ИскИнов, так как, не подчинив планетарный, ничего не поделаешь со станционными.

А генерал Уолтерс продолжал:

– Я арестую вас, Волков, и всех, кто вас поддержал.

Когда готовились к этой операции, то разведка докладывала, что силы Оршу насчитывают чуть больше пятисот боевых кораблей, не считая вспомогательных. Уолтерс, конечно, знал о приближении флота, поэтому сейчас на орбите находились лишь четыреста единиц, остальные спрятаны где-то в гипере.

Я приблизил тактическую схему, и теперь стали видны отдельные детали, которые происходили вблизи планеты. Штаб Уолтерса разделил оставшиеся силы, и сейчас эти группы теснились под зонтиками станций, рассыпные по разным орбитам. Я смотрел на все эти всплывающие подсказки, маркеры и пометки, которые успели нанести мои адмиралы, и все никак не мог решиться отдать приказ. Но Уолтерс сделал первый шаг.

Вой тревоги разнесся по мостику корабля, и звучала она так, как привыкли люди, – тревожно и громко, а не то жалкое подобие, что было у элемийцев. Не знаю, может, мой одинокий крейсер, висящий в трестах тысячах километров от планеты, был как бельмо на глазу, но генерал решил взяться именно за меня.

Фокус схемы резко переместился в ближнюю зону моего крейсера, где в десяти километрах открылись две воронки, из которых группами выпрыгнули два крейсера и двадцать фрегатов. А вслед за ними две абордажные «кукурузы» – платформы, увешанные десантными или абордажными капсулами, напоминающие ту самую кукурузу. И вся эта эскадра двинулась в мою сторону.

Рядом, в поле зрения, развернулось окно, в котором я видел, какие команды отдает ИскИн крейсера. И сейчас он разворачивался носом к атакующей группе, расправляя плазменный щит. В любой момент я или экипаж корабля могли перехватить управление, но сейчас все было верно. И, убедившись в этом, я обернулся к правой арке и коротко бросил:

– Начинайте.

В это мгновение снова пискнул предупреждающий сигнал – и рядом появилось уменьшенное изображение крейсера. На его корпусе отдельные сегменты стали окрашиваться в красные цвета с выносками о полученных повреждениях. Вдогонку я услышал:

– Противник открыл хаотичный огонь.

Цель таких действий очевидна: Уолтерс задумал взять крейсер на абордаж, поэтому и пытается ослепить корабль, выбивая все, что находится снаружи корпуса. Если бы он хотел уничтожить корабль, то произвел бы пуск торпед с большего расстояния, а применять термоядерные заряды вблизи – чистое самоубийство. Тем не менее залпы малых орудийных систем частично выполнили свою миссию – на один борт крейсер полностью ослеп и продолжал терять сенсорные кластеры, пока щит не прикрыл проекцию целиком.

Когда разрабатывали план операции, то основной целью называлось сохранение жизни как можно большему числу людей. Поэтому я и вылез в одиночку на крейсере в надежде выманить хоть часть сил на себя. Конечно, я не собирался обмениваться ударами главного калибра и ушел бы в гипер, но вот абордаж – это совсем другое дело. Я сжал кулаки и приказал:

– Приготовиться к противоабордажным действиям!

По моей команде группа кораблей прикрытия начала действовать. Под брюхом приближающегося противника на расстоянии пятьдесят километров сверкнули десять искр, и на их месте одновременно развернулись воронки. А дальше произошло то, что мы еще не пробовали.

Первыми из воронок появились элемийские крейсера с уже полностью развернутыми щитами. Зрелище оказалось великолепным. Размеры щитов были слишком велики, чтобы протиснуться наружу целиком, поэтому две трети их поверхности тут же сорвало, и вся эта масса начала с огромной скоростью вращаться, окрашивая голубоватым цветом края.

Следующими появились по три фрегата, а уже за ними по одной «кукурузе». Элемийские крейсера специально шли без экипажа, так как от них требовалось только одно – сблизиться с противником на максимальной скорости, чем они и занялись, развивая ускорение почти в десять g и отрываясь вперед от основной группы.

В этот момент десантные капсулы противника, сегмент за сегментом, стали покидать платформы и на длинных факелах огня устремляться к моему кораблю. «Похоже, командующий этой эскадрой идет ва-банк», – подумал я и крикнул:

– Десант не сбивать!

За тридцать секунд, которые потребовалось для преодоления такого расстояния, элемийские крейсера успели частично восстановить щиты и сойтись ближе друг к другу, создавая один сплошной фронт плазмы. Не знаю, чего ждали на атакующих кораблях, но достигнув цели, крейсера просто пролетели сквозь строй противника, обрушивая на них сотни тон плазмы на скорости почти три километра в секунду.

Эффект получился такой же, как если бы на корабле, предназначенном для вакуума, врезаться на такой скорости в плотные слои атмосферы. Практически все, что торчало снаружи со стороны удара, тут же смяло, фрегаты закрутило, а крейсера повело в сторону. Виднелись даже места, где корпус промяло внутрь. При этом плазма еще и хорошо проводит электричество, и по поверхности кораблей продолжали бегать длинные разряды причудливой формы, выбивая то, что еще работало.

Напавшая эскадра оказалась практически полностью выведена из строя, но это железки, которые можно восстановить. Главное – удалось сохранить жизни людей на этих бесполезно кувыркающихся посудинах.

Я смахнул тактическую схему и полностью переключился на схему корабля, где уже отображались места первых проникновений абордажников.

– Ну что ж, посмотрим, чему вас учили, – буркнул себе под нос и бросился к своему ББС.

Когда я облачился в броню и ринулся в коридоры крейсера, то уже не видел, как в пространстве вокруг Оршу открылись сотни гиперпространственных переходов, из которых появлялся флот, состоящий из земных, элемийских и кирианских кораблей.

⁂

Отпустив ситуацию снаружи, поручив командование сражением своим людям, я лишь скрежетал зубами, понимая бессмысленность этого кровопролития, но какие у меня оставались варианты? Конечно, можно было дождаться изготовления прототипов и показать их Уолтерсу в попытке убедить его помочь, но на все это нужно время, которого и так уже не осталось. Остается надеяться, что жертв будет минимум, а я пока проведу свое маленькое сражение здесь, на корабле.

ИскИн сообщал о множественных проникновениях абордажных групп, помечая