Шрифт:
Закладка:
– Слушаю, Иуторн, – сказал Зарубин, не понимая, в какие из трех пар глаз смотреть.
– Мы проверили все системы планетарного ИскИна. Вычислительная мощность держится на уровне двух тысячных процента, этого должно хватить на несколько суток работы на автономном источнике энергии. Он готов к транспортировке.
Неожиданно силуэт элемийца исказился, прямо сквозь него прошел Тэнг и, остановившись, заявил:
– Все проверили, думаю, что мы готовы к запуску.
Общаясь с виртуальными аватарами элемийцев через средства дополненной реальности, Зарубин порой забывал, что их нет в реальном мире, и прохождение Тэнга через Иуторна вызвало у него мурашки по коже.
– Хорошо, тогда забирай своих людей – и выдвигаемся в центр управления. – Зарубин слегка наклонился в сторону и добавил: – Спасибо, Иуторн, через час начинаем предпусковые мероприятия.
Тэнг обернулся, чтобы посмотреть, с кем это говорит Зарубин, но, никого не обнаружив, уставился на инженера с немым вопросом. Зарубин постучал пальцем по визору и произнес:
– Сам еще не привык.
Как и сказал Зарубин, через час в центре управления, расположенном на поверхности планеты, собрались руководители служб обеспечения запуска. Элемийцев тоже хватало, но здесь уже не требовалось индивидуальное оборудование дополненной реальности, так как центр был увешан стационарными проекторами.
Оператор контроля повернулся и посмотрел на Зарубина, стоявшего в центре круглого помещения, и тот кивнул.
– Начинаем отчет, – громко объявил оператор и начал называть числа, начиная с десяти, и, когда отчет дошел до единицы, прозвучало: – Запуск!
Хотя ИскИн находился на глубине порядка двадцати километров, но запуск химических реактивных двигателей с такой невероятной суммарной тягой вызвал нешуточную тряску, добравшуюся и до центра управления. Зарубин смотрел на большие проекционные экраны и не мог уловить значения показателей. Бросив попытки что-либо прочитать, он взглянул на экран, на котором транслировалась картина с камеры наблюдения, смотрящей прямо на горловину шахты.
Через несколько секунд из-под поверхности появились раскаленные газы, вырвавшиеся из отводных шахт. Продукты сгорания мгновенно поднялись на сотни метров, создавая сплошную стену дыма. Но как только это случилось, тряска слегка спала, и Зарубин смог наконец прочитать телеметрию запуска.
– Есть вертикальное движение! – прокричал оператор контроля, и в центре раздался победный клич и хлопки, но до успеха оставалось еще далеко.
– Десять метров в секунду! – продолжал комментировать оператор. – Двадцать, двадцать пять!
Когда объект преодолел половину пути, он достиг скорости пятьсот метров в секунду. До первой космической, для Оршу, оставалось два с половиной километра в секунду. Но выходить на орбиту не требовалось, а лишь подбросить как можно выше.
– Есть отделение первой ступени! – сообщил оператор контроля.
Тут же за ним прозвучал отчет технической службы:
– Наблюдаю незначительную вибрацию корпуса.
Зарубин быстро пробежался по параметрам, отображаемым на больших проекционных экранах, и коротко бросил:
– В пределах нормы, продолжаем.
Подъем уже длился четвертую минуту, скорость росла, как и напряжение в центре управления. Зарубин достал платок из кармана комбинезона, вытер им вспотевший лоб и снова пробежался глазами по параметрам. Все было в норме, кроме температуры тележек, которая приближалась к отметке триста градусов. «На трехсот пятидесяти начнутся проблемы», – подумал он, но не стал что-либо предпринимать, так как до выхода из шахты оставалось не больше двадцати секунд.
На последних секундах Зарубин затаил дыхание и перевел взгляд на экран визуального контроля. И вот наконец, словно в замедленной съемке, показалась верхняя крышка контейнера ИскИна, затем весь контейнер, а за ним стометровый остаток разгонного блока.
Вся эта конструкция выскочила из шахты на скорости два с половиной километра в секунду, и сразу за ней наружу вырвались газы, создавая эффект выстрела гигантской пушки. Камера тут же сфокусировалась на объекте и продолжала его сопровождать. Через мгновение, как только произошел выход, двигатели последней ступени отключились, и прозвучал доклад оператора контроля:
– Есть отделение разгонного блока.
Длинная, сигарообразная конструкция, отделилась от цилиндра полезной нагрузки и начала заваливаться в сторону. Следом за этим с помощью пиропатронов произошел отстрел тележек, и уже практически голый ИскИн продолжил набирать высоту, а на орбите видимая невооруженным взглядом, уже открывалась гиперпространственная воронка, чтобы, как сачком, поймать груз.
– Это первый свободно летящий ИскИн в истории Элема, – прозвучал рядом голос Иуторна.
Зарубин удивленно посмотрел на него, думая, что впервые слышит шутку от элемийца.
⁂
В то же время. Солнечная система. Борт фрегата «Стаут».
– Доклад! – в очередной раз произнес капитан Саливан.
Совсем юный матрос, находящийся за постом баллистики, ответил не сразу. Ему понадобилось секунд десять, прежде чем он сумел считать информацию с экрана консоли.
– Беглец продолжает разгон. Через двенадцать минут он войдет в зону уверенного поражения наших орудий.
– Связь? – обратился Саливан к другому посту, за которым находился опытный офицер.
Тот сразу же ответил:
– На требования заглушить двигатели и лечь в дрейф не отвечает.
– Продолжать преследование.
Капитан Саливан поерзал в ложементе и хмурясь начал постукивать пальцем по его краю. Он размышлял о том, что ему сейчас очень не хватает старпома, да и прежней его опытной команды. Но он уже неделю как перестал обращать на это внимания и раздражаться из-за этого – со временем и эти обучатся. Саливан посмотрел на бритый затылок новоиспеченного баллистика и вспомнил события, благодаря которым и лишился своего старпома и части команды.
Информация о блокаде и опасных бактериях, несмотря на отсутствие гиперсвязи, разнеслась по Солнечной системе с огромной скоростью – на это потребовалось всего чуть больше суток. Еще неделя, чтобы каждый убедился в правдивости данной информации. А затем в одночасье все замерло. Остановились заводы, шахты, порты и фермы – люди больше не видели смысла работать, если завтра все равно умрешь. И никакие увещевания правительства о том, что еще как минимум пару лет у человечества есть и что возможно удастся найти лекарство, никак не влияли на ситуацию.
Значительную часть людей в преддверии конца света охватила религиозная истерия. А когда в сеть слили секретную информацию о том, что случилось с элемийцами, – статистика самоубийств резко поползла вверх. Люди не желали дожидаться того животного состояния, в которое в итоге превращались инфицированные.
Другая группа людей решила, что больше нет смысла соблюдать условности и законы и нужно брать все, что хочешь, здесь и сейчас. И, словно по мановению волшебной палочки, во всех крупных колониях вспыхнули беспорядки, появились случаи мародерства, грабежа и убийств.
Безумие началось задолго до того, как зловредные бактерии действительно смогли себя проявить. Из набирающей силу и процветающей цивилизации человечество за считаные дни превратилось в агонизирующий организм, ускоряя свой и так не легкий конец.
– До выхода на рубеж атаки четыре минуты, – не дожидаясь запроса от капитана, доложил баллистик.
Саливан кивнул, отметив про себя, что прогресс в обучении обновленной команды налицо, а после вновь погрузился в свои думы.
Во всем происходящем хаосе появлялись и очаги разума – сильные духом лидеры сплачивали вокруг себя людей и пытались бороться с творящейся анархией. Особенно это проявлялось в небольших рабочих колониях, где люди жили практически одной семьей. Все это происходило не системно, но ситуация начала меняться, когда в еще работающей сети стали появляться информационные блоки о том, что именно об этом и предупреждал бывший глава Совета Нечаев. Безумие длилось уже третью неделю, когда внезапно островок порядка возник на Луне.
Каким-то образом Нечаеву удалось заручиться поддержкой следящих, которых всеобщее сумасшествие затронуло в меньшей степени, и организовать новую вертикаль власти. Благо на тот момент Совет Федерации самоустранился, а действующие подразделения и команды кораблей не успели до конца разложиться.
За несколько дней верные Нечаеву войска огнем и мечом прошлись в лунных поселениях и на орбите, установив жесткий порядок. Затем лунный флот во главе с самим Нечаевым двинулся к Марсу, где без колебаний уничтожил десяток кораблей, не пожелавших подчиниться. Остальные либо поддержали новый порядок, либо решили воздержаться – и впоследствии команды этих кораблей полностью заменили. А потом последовала высадка десанта на красную планету, где
