Я улыбнулась.

– Куда не проберется кот на мягких лапах?

Джеймс с важным видом потянулся, муркнул и распорядился:

– Я попробую. Персиваль, организуй пока полевую лабораторию.

И рыжая молния прянула прочь и растворилась во тьме. Персиваль кивнул вслед коту и бесшумно пошагал вниз по тропе. Червозмей вздохнула и спросила:

– Неужели и правда получится?

– Мы попробуем, – ответила я, стараясь приободрить ее. – Это лучше, чем служить чудовищу.

– А вы ведь редкость? – бесцеремонно поинтересовался Эдвин. – Мало у кого теневой облик это Червозмей?

Червозмей сощурилась, и ее глаза налились золотом.

– Не пойму, куда ты клонишь, лягушка-бык.

– Ширан ведь обязательно попробует снова, – ответил Эдвин и раздулся так, что сделался размером с хорошую откормленную индейку. – Когда станете людьми, скажите своим, чтобы не обращались при драконах.

Нет, похоже, я его недооценила. Он мог и понимать, и заботиться.

– Скажу, – кивнула Червозмей. – Нас таких всего трое в этой части мира. Мы с мужем попались, а дядюшка Манангаран скрывается.

– Что ты будешь делать со своей шкурой, когда мы закончим? – не отставал Эдвин, и я вздохнула. Все-таки правильно я думала о нем с самого начала: всюду он ищет только выгоду, научную и коммерческую.

Червозмей негромко рассмеялась. Я заметила, что по бокам ее кожа была светлее, шелушилась и отслаивалась. Червозмей готовилась к линьке.

– Отдам тебе, если она так нужна. Поблагодарю за помощь.

Вскоре пришел Персиваль – он принес котел, несколько коробок и целый ворох пробирок и пузырьков. В мешке за его спиной что-то пощелкивало и, сгрузив его на землю, голем с гордостью признался:

– Без криптоморфа сейчас не обойтись. Кусается, зараза!

Криптоморф был редким растением, которое способно было менять форму. Порой оно представало перед исследователями кактусом. Иногда принимало вид аптечной ромашки. На самом же деле оно выглядело как нарцисс: в каждом колокольчике было зерно, похожее на зубастый череп.

Вскоре примчался Джеймс – выплюнул на траву мешочек с гесипаном и распорядился:

– Работаем очень быстро! Ширан спит, но его сон не крепок!

Червозмей бесшумно скользнула во тьму и вернулась через несколько мгновений вместе со спутником. Ее супруг был крупнее и темнее, а около его правого глаза я заметила вмятину и несколько выбитых чешуек.

– Они помогут нам, – сказала Червозмей. – Нарангуман, давай спустимся пониже. Если дракон проснется, начнем землетрясение!

– Огненный щит я тоже захватил, – сообщил Джеймс, поднимаясь с земли в человеческом облике. – Мало ли, начнут нас атаковать с воздуха…

Он не договорил. Темная южная ночь наполнилась ревом и грохотом и с неба на нас упал сгусток огня.

***

Дракон атаковал резко и неожиданно. Персиваль подхватил Эдвина, закрывая его собой, я прянула в воздух в птичьем облике и, промчавшись мимо оскаленной драконьей морды, убедилась: Ширан в ярости.

Второй удар! Червозмеи нырнули под землю, и мир заходил ходуном. Казалось, и земля и небо затряслись так, словно хотели избавиться от дракона.

Ночь распороли удары молний, и в их свете я увидела Джеймса. Он бросился к голему, толкнул его – надо было работать и ставить котел на малый огонь, разведенный чарами.

Дракон тем временем вышел на новый круг для атаки, и я растопырила когти. Посмотрим, ящерица хвостатая, какие там у тебя надбровья! Ты не полевка, но тоже сойдешь на обед синской болотной сове!

Ширан успел зажмуриться – только это спасло его глаз. Но мои когти оставили на его чешуйчатой физиономии самые замечательные следы. Глубокие, рваные, они сразу же наполнились кровью. Я важно заухала и, взяв вправо, рухнула вниз.

Надо было работать. Джеймс не справится одной рукой.

Дракон завалился куда-то в сторону и исчез во мраке. Я с трудом сумела подняться с пляшущей земли и, едва удерживаясь на ногах, бросилась к Джеймсу и котлу.

– Моя кровь! – я протянула руку и зажмурилась: с детства боялась походов к врачу. Земля снова содрогнулась так, что все мы подпрыгнули, и руку обожгло.

Открыв глаза, я увидела, как тяжелые капли срываются в котел. Эдвин проворно добавил криптоморф – он защелкал зубами и с громким ревом растворился в зелье. Джеймс аккуратно добавил несколько кристаллов гесипана – потом подумал, оценивая размер, и вбросил еще один.

Со стороны лагеря донесся шум – крики, звон оружия, топот. Ширан поднимал людей на штурм. Джеймс обернулся и пробормотал:

– Как хорошо, что я вбросил одно заклинание в зелье покорности… Оно сейчас гниет.

Мы дружно рассмеялись, и земля под ногами снова пришла в движение. Эдвин бросил заклинание – оно ударилось в истоптанную траву, отделяя и закаменяя кусок земли, который мягко качнулся, словно лодка на волнах.

– Кто бы мог подумать, – улыбнулась я, – что королевский конкурс был для нас тренировкой… в таком важном деле!

Джеймс кивнул и приказал:

– Перемешиваем, против часовой стрелки!

Эдвин тотчас же подхватил ложку и принялся за дело. Чем дольше он мешал, тем ярче становился свет, который разливался от котла. Запах зелья напоминал аромат ландышей, нежный и тонкий. С каждой минутой он делался все насыщенней, и вскоре я услышала стон.

Обернувшись, я всмотрелась во мрак и увидела Червозмея – она извивалась на дрожащей земле, и под обликом чудовища проступал человек, молодая женщина с темной кожей и россыпью черных кос. Карие глаза смотрели на нас с надеждой и страданием, женщина прижимала руки к животу, и над ним кружилось целое облако огненных искр.

– Держитесь! – крикнул Джеймс и схватил меня за запястье здоровой рукой. Я даже охнуть не успела – плевок огня обрушился с неба, окутывая нас грохотом и ревом.

Мелькнула очень спокойная, очень отстраненная мысль: когда дракон так дышит, ты умрешь прежде, чем поймешь, что умираешь. Его пламя вырвет душу из тела и испепелит.

И я не сразу поняла, откуда пришло прохладное дуновение ветра. В лицо брызнули капли дождя, еще один порыв отбросил прочь драконье пламя, и мир погрузился в блаженную тишину.

Огненный щит раскинулся над нами,