его груди.

Так. Существует же элементарная вежливость. Он же чуть не убился из-за ее невнимательности. Не будь дикаркой!

– Простите нас, пожалуйста! Это я не уследила.

– Да все нормально! Какая у вас собачка – роботизированная.

– У нее задние лапы парализованы, поэтому… У нас тут приют…

– Я Олег.

У него прямой взгляд, задорная открытая улыбка и копна кудрявых льняных волос. Олег дружелюбно протягивает Наташе руку.

Мучительно краснея, ты едва касаешься его пальцев: «Наташа».

Отдергиваешь руку.

Как бы половчее сбежать? Спрятаться в их безопасном мирке собак и определенности?

Олег тем временем – не замечая неловкости – оживленно болтает: рассказывает о себе.

– Я теперь, э-э-э… наверное, ваш новый сосед. Мы с же… э-э-э… подругой… каждую зиму стараемся проводить в новом месте, расширяем горизонты практики. Квартиру в городе сдаем на это время – и путешествуем. Вот и к вам в поселок забрели. Хотели тут остановиться на зимний ретрит, так сказать. Да чего-то Ленке как-то не очень. Не знаю прямо…

– Н-не нравится?

– Мерзнет в доме. Не, вы не подумайте! У вас тут вообще замечательно. Такие просторы! Я бы с удовольствием остался. Воздух волшебный. Да и хозяйка у нас классная, Катя. Знаете же? Дочка прикольная у нее еще. И муж… интеллигентный такой очень.

Наташа почему-то радуется, что Олег не обзывает Костю инвалидом. И вообще, кажется, парень неплохой, искренне восхищается их Лисичкином.

– А вы циркач?

Смеется Олег как ребенок, безудержно, заразительно. Против воли Наташа улыбается. Неужели ему совсем-совсем не холодно? Полуголый же. От кожи Олега идет пар.

Наташа отводит глаза в сторону.

– В душе – да, наверняка циркач. Вообще-то, мы йогу практикуем. Физика там не главное, конечно. Важнее душевное спокойствие, умеренность. Но мне нравится двигаться, люблю асаны. Это позы в йоге так называются. Бодрит, да и вообще, как говорится, в здоровом…

На этих словах Наташа непроизвольно трогает ноющую поясницу. Олег, проследив движение ее руки, сочувственно констатирует: спина болит.

– Чуть-чуть совсем. Перенапрягла просто. Нет, обычно-то я много двигаюсь. Тоже…

Приехали. Хотела же побыстрее уйти в дом, так нет же, стоит оправдывается перед чужим человеком. И в чем? В том, что не спортсменка.

– Да это дело обычное! У меня тоже раньше спина постоянно болела. А знаете, Наташ? В йоге есть специальный комплекс асан, ну, упражнений, которые избавляют от болей в спине. Хотите, покажу вам как-нибудь?

– Вы же с женой будете другое место для зимовки искать?

– С подругой… Ну не факт! Мы с ней еще дискуссию не закончили.

– А где она сейчас?

– Лена? К ручью вашему ушла. Она там мантры читает. Ленка у нас более духовная, ну и более дисциплинированная, конечно. Каждый день в пять утра встает и уходит подальше от людей: медитирует. Я не способен. Сова! В восемь встаю, не раньше. И то подвиг! Подвиг же, Наташ? Как считаете?

– Там осторожней надо у ручья, предупредите Лену. Рядом колдун живет, он строгий и…

Наташа не успевает закончить. Оборвав себя на полуфразе, она оторопело смотрит в сторону соседских ворот. Олег поворачивает голову вслед за ее взглядом и тут же восхищенно присвистывает.

От Катиного двора отъезжает огромный грузовик. На опустевшей дороге остаются отельер Андрей и крупная пятнистая корова. Андрей безуспешно тянет корову за веревку на шее по направлению к Катиным воротам. Корова вытягивает голову вперед, но с места не двигается. Андрей деловито обходит животное и начинает из всех сил подталкивать ее сзади. Корова оглядывается и угрожающе мычит. Андрей отскакивает, но тут же подходит обратно и увесисто хлопает корову по покатому боку.

Напрасно.

Из ворот внезапно выскакивает заспанная Катя, недоверчиво разглядывает гостей. А спустя пару секунд начинает пронзительно кричать что-то гневное и малосвязное. Андрей даже слегка пятится под напором разозленной женщины.

Корова остается абсолютно безучастной к разворачивающемуся скандалу.

Наташа переглядывается с Олегом. В глазах парня плещется смех, и Наташа резко закусывает губу, чтобы не расхохотаться.

Тем временем на улицу в сопровождении Пегой выходит Наталья Михайловна. Милая пожилая женщина пытается оттащить беснующуюся невестку от Андрея, тихонько бормочет что-то увещевающее. А Пегая…

Пегая, естественно, бросается в атаку. Опустив голову и вздыбив холку, овчарка подскакивает к корове – и вдруг резко осаживается на задние лапы, робко поскуливая.

Наташа не верит своим глазам. Что происходит с их грозной малинуа?

Корова опускает морду к собаке. Пегая обнюхивает ее губы и подобострастно виляет хвостом. Гигантский коровий язык неторопливо скользит по собачьему лбу. Корова безнаказанно облизывает боевую малинуа – всего-то делов…

– Э-э-э, мы вам можем чем-нибудь помочь?

Наташа быстро оглядывается. Анна холодно и подчеркнуто брезгливо разглядывает голый торс Олега.

– Ой, Анют, ты проснулась? А мы и не слышали! Смотри, что творится. Наша Пегая влюбилась в корову!

Анна никак не реагирует на Наташины заискивающие причитания, продолжает буравить глазами йога.

– Анют, это Олег, они с подругой у Кати комнату снимают теперь.

– А вы, Олег, после сна забыли одеться, да?

– Ну Ань!

– Здравствуйте, Анна! Вы правы, конечно. Простите меня за ненадлежащий вид, исправлюсь.

Говоря это, Олег заговорщицки подмигивает Наташе.

– А сейчас, пожалуй, пойду. Надо хозяйку успокоить, пока она того мужика не прибила окончательно. Судя по всему, у нас на завтрак сегодня свежее молоко. Красота!

Олег довольно потирает руки, улыбается женщинам, вежливо наклоняет голову, прощаясь. В последний момент добавляет:

– Наташ, ты это, приходи завтра йогой-то заниматься!

Уходит.

Анна пристально смотрит Наташе в глаза.

Потом резко разворачивается и скрывается в доме. Наташе хочется побежать за подругой, в чем-то оправдаться, что-то пояснить.

Вот только – в чем оправдаться?

И что объяснить?

Глава 26. …Натальей Михайловной

Никак не выкинуть из головы этот сон. Постоянно стоит перед глазами. Мешает сосредоточиться на утренних делах.

Тревожит или радует?

Наталья Михайловна зажмуривается и трясет головой. Все. Хватит.

Нет, не хватит.

И вновь – по кругу.

Костлявые старческие пальцы ритмично бьют по натянутой коже барабана. Лохматый старик бормочет заклинания. Языки пламени устремляются в звездное небо. Млечный путь сворачивается в спираль. Спираль превращается в силуэт лисы. Старый колдун склоняется над человеком, лежащим возле костра. Человек бьется в предсмертной агонии. Старик кладет ладонь на сморщенное лицо умирающего. Наталья Михайловна чувствует тепло дрожащей руки колдуна.

Ну стоп. Пожалуйста, стоп.

Разве не должны сны быстро забываться?

Вот раньше она владела своими мыслями, даже хвасталась перед знакомыми умением контролировать хаос сознания. Говорила спесиво: в конце концов, кто хозяин в доме, мозг или ты?

Зазнайка была еще та.

Но ничего. Старость все расставила по своим местам. Не мудрость – старость.