болью, подобно кипящей смоле, но тут яркая вспышка огня, исходившая от кольца на пальце, убрала боль. Я понял, что падаю, схватился за край стола, какое-то время приходил в себя и пытался восстановить расплывающиеся зрение.

— Всё готово. Правда, были небольшие трудности, но мы их вместе быстренько устранили, — проговорил Беливер, прижимая к носу платок. — А сейчас попрошу вас немедленно удалиться.

— Мне понадобятся некоторые вещи для дальнейшего путешествия, — быстро сказала вампирша.

— Оставьте список у слуги, а теперь покиньте поместье! — прокричал Ксифакс фон Беливер и, зажимая платком кровоточащий нос, выбежал из залы в заднюю дверь.

Мы молча вышли из его обители и только когда удалились от замка на приличное расстояние, Эммилия заговорила.

— Ладонь не болит?

Я посмотрел на пораненную бокалом руку: рана не затягивалась, и немного щипало, но это уже скорее всего от грязи, попавшей в неё… И где только успел уже вляпаться?

— Нет, нормуль всё. Но разве она уже не должна начать заживать? — я не особо переживал из-за этого, но нужно было поддержать разговор, чтобы отвлечься от мыслей об увиденном. Голос у меня дрожал, и самого трясло, как лист на ветру.

— Раны, нанесённые во время создания защиты, не заживают. Кровь течь перестанет, но открытые порезы останутся, — пояснила Эм. — Некоторых так убивали.

— Ясненько, хех… Тогда старикан Беливер будет со сломанным шнобелем гонять. Ха, круто, и я теперь с личной защитой, — принялся я любоваться кольцом. Но даже сам не поверил своей фальшивой жизнерадостности.

— Поздравляю. Ты, конечно, молодец такое выдать — по лицу главе надавать. Помнишь, как в таверну вернуться?

— Ага, — кивнул я.

— Отлично. Вот тебе деньги, купи себе что-нибудь. Мне нужно отлучиться по делам, к вечеру буду, — сказала мне спутница, вручая пару золотых. — Да и с Беливера надо всё же кое­-чего стребовать в дорогу.

— Эм, — мрачно начал я, и она многозначительно посмотрела на меня. — Можно я напьюсь вусмерть сегодня?

— Можно, — с понимающим вздохом разрешила она и, положив руку на плечо, заглянула прямо в глаза. — Ты только крепись, не давай себя сломить каким-то видениям, подосланными старым прохиндеем.

— Постараюсь, — без энтузиазма пообещал я вампирше, отводя взгляд в сторону.

Я стоял и смотрел вслед уходящей Эммилии, пока меня не прогнал с проезжей части один из дилижансов — пришлось отпрыгнуть в сторону. А когда я обернулся, Эм уже исчезла в городе. М-да, настроение в самый раз, чтобы орка знакомого навестить.

«Однако с его „пойлом“ лучше знать меру, — подумал я, вспомнив недавние глюки. — Угу… Сколько литров там мера была?»

Я усмехнулся, но улыбка слезла с лица, мне не давало покоя чувство тревоги. Кто была та девушка из видения? Судя по быстрой перемотке на том экране, совместный фильм у нас был отнюдь не короткометражный. Но я не помнил её — и это бесило. Она вызвала у меня такую бурю эмоций, что сравнима с видением Александры. Я протёр лицо и посмотрел на дрожащие руки… Чёрт. Это никак не признак моего алкоголизма, какая-то хрень творится. Либо этот старый хрыч меня пытался надуть, как лоха последнего, либо у меня провал в памяти, причём значительный такой.

Ну вот, теперь точно хочется в щи напиться, авось забудется вся эта непонятная фигня. Хотя сомневаюсь. К той загадочной девушке ещё и Алиса добавилась. Блин, это была короткая интрижка, даже не на перепихнуться. Почему же меня так это задело? Может старый прознал о моих недавних мыслях, что она могла вскрыться, и надавил на это? Заставил меня поверить. Бесовщина какая-то, хочется развидеть это, но не уверен, что получится.

Вечером Эммилия вернулась с целым мешком дорожных запасов. Она одобрительно кивнула мне, увидев, что я трезв. Ну, почти трезв. Как я не старался, но под гнётом всех этих мыслей мне так и не удалось надраться.

Я, как и положено знатной чёкупиле, попытался залезть в мешок, дабы оценить ништяки. Только в нём было всё так плотно забито, что я заленился. Тем более моя спутница предупредила, что заставит меня всё запихать назад и накостыляет, если я что-нибудь сломаю. Пришлось отказаться от этой мысли. То, что я был немного под мухой, от Эммилии, конечно, не утаилось, но она даже не разозлилась, наоборот, сама предложила выпить ещё вина. Ну и гуд, а то я план по заливанию за воротник так и не выполнил.

Вино мы пили странно, из одного бронзового кубка. А перед тем, как начать пить, Эм сцедила в вино пару капель своей крови из запястья и заставила меня проделать тоже самое, а потом ещё добавила в напиток белого порошка.

О, кокс, или что покруче. Вот я дурак, хотя… Не, это перебор всё-таки.

Размешав всё хорошенько, она что-то прошептала. Вино засветилось ярко-красным, и комнату наполнил сладко-приторный аромат. По вкусу же вино напоминало тёплый глинтвейн, но всё же как-то отличалось.

В общем всё это смахивало на тёмный ритуал, я ещё днём заметил, что на крышке стола под скатертью нарисован углём пентакль, но всё же решил не расспрашивать Эммилию. Блин, вот я когда-нибудь начну вовремя задавать нужные вопросы? Спрашиваю только глупости всякие, а по-настоящему значимые вещи игнорирую. Вскоре я вообще как-то подзабыл про всё это, ведь вино было весьма восхитительным и отвлекло от мрака, давившего на меня весь день.

Вина нам, естественно, не хватило, и Эм отправила меня в общую залу за пивом. Надо сказать, что выпили мы ещё много, я даже этому подивился. Вот ведь только вчера моя спутница меня отчитывала за пьянство, а теперь… да какая на хрен разница, нужно ловить момент.

После уже мы пили и разговаривали о всякой ерунде, я загонял ей краткое содержание всех «Пиратов карибского моря» и рассказал немного о похождениях капитана Врунгеля. Эта болтовня стёрла остатки негатива от утреннего инцидента с непонятными видениями. По крайней мере временно. Тем более я был очень благодарен Эм за абордажную саблю, да и пиратский настрой сохранялся