— Так. А что будете делать вы?

— Ох, Марк… У меня всё уже давно готово. Вскоре моя сестра получит по заслугам. Однако же, она ведь не одна участвовала в сговоре, верно? — Ольга подмигнула.

— Что вы предлагаете?

— Предлагаю вам пообщаться с тем, кто до этого на вас охотился.

— Мне бы хоть знать, где его искать…

— На первом этаже пройдите в комнату мясника и скажите, что я распорядилась отвести вас к особому гостю, можете считать это моим проявлением доброй воли или попыткой установить доверительные отношения, как вам будет угодно.

— Хотите сказать, что Он сейчас Здесь?

Она молча кивнула, её улыбка из вежливой стала хитрой и самодовольной. Я быстро попрощался и покинул её кабинет, направляясь на «беседу», которую я ждал столь долго.

Глава 12

Спустившись вниз, я пересёкся с Виктором, который болтал со служанками. Он спросил, в порядке ли всё у меня, мы договорились встретиться позже. Как обычно, он никого ни о чём не предупреждает, а повадки его полностью соответствуют описанию «хаотичный». Мне уже показалось, что он вернётся к своей интереснейшей беседе, стоит мне отойти, но нет, вместо этого он ослепил всех, кто находился в комнате, и исчез. Куда он направился теперь — загадка.

Я поинтересовался у оставленных им в одиночестве дам, куда мне идти, дабы найти мясника. По их лицам, несмотря на попытки это скрыть, было ясно, что моя просьба была странной. В общем-то, так оно и было. С чего бы гостю интересоваться подобным? Тем не менее, я получил необходимые инструкции.

Этот мужчина, мясник, напомнил мне кого-то. Сначала я не мог вспомнить, кого, а потом понял, что человека той же профессии из деревни, что ныне лежит в обугленных руинах. Странное дело: куда бы я ни пошёл, за мной всегда остаётся лишь выжженная земля. Начинаю задаваться вопросом, не было ли моё перерождение чёрным знамением для этого мира. Кажется, я понемногу начинаю терять что-то важное, забывать нечто значимое…

Находясь в Истоке, я думал, будто всё понимаю. Точнее, понимание казалось мне даже избыточным. А теперь я не уверен даже в том, кто я сам такой. Наверное, то, что все вокруг (по большей части, обычные жители империи) остаются в полнейшем неведении, является для них благом.

Странные мысли посещают меня по дороге в подвал, где мне предстоит ещё раз встретиться лицом к лицу с тем, к кому я успел пропитаться ненавистью.

Узнать Александра мне удалось с трудом. И то, оно у меня не вышло бы вовсе, если бы его лицо, теперь совершенно изменившееся, не впечаталось мне в память в своё время. Левая сторона его тела была сильно обожжена. Это была моя работа. Однако, помимо ожогов были и иные следы, явно указывающие на пытки. На его руках отсутствовали пальцы, одежда была безнадёжно изорвана, только нашивка с гербом всё ещё находилась на том же самом месте, где и до этого. Разве что, сейчас она была пришита не на одежду, а прямо на его кожу. Кто-то всерьёз над ним поработал тут, когда-то грозный противник, которого я мог лишь мечтать победить в дуэли, выглядел жалко.

Мне казалось, что я, стоит мне оказаться перед ним, сразу же убью его. Не важно, каким способом, хоть зубами в глотку вцеплюсь. Однако, смотря на него, я теряю это желание. Возможно, я хотел бы его простить…

Я стоял прямо перед ним, опираясь на костыль, он молчал. Не было понятно, видит ли он вообще меня. А если и видит, то воспринимает ли, не лишился ли он рассудка.

— И снова здравствуй, — сказал я, — хотя, не уверен, что пожелание здоровья уместно в твоём положении.

— Марк… — Он узнал меня, а значит, был в себе.

— Похоже, твоя охота обернулась провалом.

— Ага, похоже на то…

Голос его был слабым, и по нему я мог слышать, как жизнь медленно покидает тело Александра. Ему оставалось не более суток. Я помню, как при мне в начале войны умирал товарищ. Всё храбрился и говорил, что мы прорвёмся, да и сами мы его подбадривали, обещая выпивку и прочее. Да только, не суждено ему было с нами выпить. Под конец своей жизни он разговаривал также. Не вспомню уже, как звали того парня.

— Поболтаем немного перед тем, как я избавлю тебя от страданий? — Спросил я, садясь рядом.

— Разговаривать с тобой уже страдание само по себе. — Он попробовал посмеяться, сразу закашлявшись.

— Шутишь, значит… Ну, это хорошо, что ты ещё на такое способен.

— Если бы на меня не напали исподтишка, я сейчас был бы способен тебе шею свернуть.

— Да только вышло по-другому.

— На всё воля случая. Или как там любит говорить этот придурковатый старик из вашей безумной семейки.

— Хочу спросить. Раньше меня это не интересовало, но… Раз уж у нас наконец-то получилось поговорить, то… Зачем ты всё это начал? Почему хотел моей смерти?

— Вот так сразу? Ты бы хоть спросил сначала, как у меня дела…

— Зачем? Я итак вижу, что они у тебя плохи. Ответь на вопрос.

— Почему я пытался тебя убить, значит… С чего же мне начать? Наверное, с того, что ты — выродок, и этого уже достаточно. Пусть сейчас империя и нянчится с такими вот отбросами, но я с таким положением дел не согласен. Ты ведь не был на войне, а? Не видел, какие потери мы несём, пока все вокруг делают вид, будто человечество выигрывает…

— Знаешь, я тут подумал… Наверное, ты единственный, кому я сейчас могу в этом признаться. На самом деле, я вовсе не тот Марк, которого ты знаешь, и это не метафора. Я пришёл из другого мира, заняв тело растерзанного по твоему приказу парня. Мне приходилось непросто, но я выжил и теперь вот сижу рядом с тобой. Только на этот раз умираешь ты.

— Из другого мира, говоришь… Даже не знаю, что тебя заставило такое ляпнуть. Уже проявилось безумие, свойственное членам семьи Мания?

— Я просто хотел сказать, что если кто-то из нас двоих и знает о войне недостаточно, то это ты. Понимаешь ли, в своём родном мире я всю жизнь положил на избавление его от демонических отродий. Я видел многое: и смерти, и победы. А в итоге меня просто