Я шагаю к Бри, привлекая внимание.

Если бы глаза действительно умели метать молнии, нам с Джошуа и Эмми сейчас пришлось бы несладко.

– Что вы здесь делаете? Посторонним за кулисы вход запрещён, – с каменным лицом произносит Бри.

Да, положение сложнее, чем я ожидала.

– Мы хотели извиниться, – говорю я. – За прошлое. За всё, что наговорили.

– Делаете вид, вы не требовали, чтобы я отказалась от роли?

Бри склоняет набок голову, опуская кончики губ. Она такая грустная.

Ненавижу себя.

– Нет, требовали. А не надо было. В общем, лучше действовать по-другому.

Я вздыхаю.

– Просто мы с Джошуа… Мы выяснили, что означают все подсказки, оставленные Молли.

Мимо проходят ученики. Я поднимаю клочок бумаги с пола и делаю вид, что читаю. Бри закатывает глаза и выхватывает его из моей руки.

– Никому нет дела до того, о чём мы болтаем, Мэллори. Рассказывай.

– Мы поняли, чего хочет от нас Молли, – выпаливаю я, опасаясь, что Бри снова выйдет из себя и уйдёт.

Подруга меняется в лице.

– И что же?

– Отменить спектакль.

Она ахает, и я тут же хватаю её за руку.

– Пожалуйста, послушай! Мы не хотим, чтобы ты упустила возможность сыграть Молли. Но и не допустим, чтобы ты пострадала. Если ты пойдёшь на это, окажешься в опасности. Как и жители города.

Я быстро пересказываю ей приснившийся мне кошмар. Она белеет как полотно. Теперь она белее платья.

– Не понимаю. Почему она так поступает? Лиам погиб, но мы-то тут при чём?

Бри опускается на бутафорский камень.

– Это несправедливо.

Эмми и Джошуа уже рядом. Эмми садится на корточки и смотрит Бри в глаза.

– Ей нет дела до справедливости. Она в ярости. Хочет отомстить городу за брата.

– По-моему, духу Молли никогда не нравились эти праздники, – добавляет Джошуа. – Но юбилейный ей как соль на рану. Празднование смерти брата – это же удар под дых.

– Молли сметёт в этом городке всех и вся, если мы не вмешаемся, Бри.

Надеюсь, она понимает, о чём я толкую. Я-то знаю, как тяжело отказываться от того, что тебе нравится. Мне пришлось уехать из Чикаго. Оставить школу. Друзей. Но жизнь не всегда даёт нам тот вариант, который хочется. Приходится выбирать из того, что есть.

Брианна грустно перебирает лоскуты платья.

– Я так радовалась. А ведь не надо было, да?

– Всё равно замечательно, – улыбаюсь я, – что ты получила роль. Мы тобой гордимся!

Она поднимается с импровизированного сиденья.

– Пойду скажу им, что не буду играть Молли.

– Погоди, – тащит её назад Эмми. – Не стоит.

У Бри загораются глаза.

– Но Мэллори сказала…

– Я знаю, что она сказала, – перебивает Эмми. – Она права. Но у нас есть план. Помнишь, что ты говорила? О том, чтобы сыграть Молли не так, как другие?

Она долго смотрит на нас, потом медленно кивает.

– Да. Я хочу, чтобы Молли тоже была счастлива!

– Тогда добудь копию сценария и список актёров, – распоряжается Эмми, расплываясь в широкой зубастой улыбке. – Придётся немного поработать.

Глава 37

– Есть хочу, умираю, – жалуется Бри, хватаясь за живот. – До репетиции не успела перекусить. Может, зайдём в ваш ресторан?

– Конечно.

Я натягиваю капюшон куртки, закрывая лицо. На тёмных улицах ревёт ветер, хлещет в лицо, как Джанет мокрым полотенцем.

– Поторопитесь. И тихо, чтобы никто не услышал, особенно родители.

– Кстати, о родителях, – начинает Джошуа. – Почему мы не говорим об этом твоим родителям? Ну с моей мамой всё ясно. Она всё равно не станет слушать, несмотря ни на что. Но, может, твои отнесутся иначе?

Качаю головой.

– Думала я об этом. А вдруг они не поверят?

– Мои точно не поверят, – вступает Эмми. – Прошлый раз я попыталась сказать что-то насчёт городских легенд, так они мне быстро рот закрыли.

Бри фыркает.

– А мои только и думают о мальчиках. – Она изображает голос матери, который я, несколько раз услышав, определила как болезненный визг. – Знаешь, Брианна, если хочешь, чтобы на тебя обратил внимание мальчик, сочинять нелепые истории не тот способ!

Джошуа хохочет, напугав всех нас.

– Можно подумать, такими историями привлекают внимание?

Я пытаюсь представить, как отреагировали бы родители. Хочется надеться, что они выслушают и постараются помочь. Но с практичной точки зрения сразу ясно, что это бред. Я бы и сама не поверила, если бы мне кто-нибудь такое сказал.

– Кроме всего прочего, если мы расскажем родителям, нашим планам конец.

Я замедляю ход и останавливаюсь. «Холм» – как раз через дорогу.

Я, прищурившись, заглядываю в окно и облегчённо вздыхаю: народу не так много.

– Ну что, договорились? – спрашивает Эмми и поднимает кулак для подтверждающих ударов. – Родителям ничего не говорим?

– Замётано!

Я первая бью по кулаку. Потом присоединяются Брианна и Джошуа.

– А что с остальными актёрами? Их не нужно посвятить в план? Чтобы были в курсе?

Брианна выдыхает на ладони тёплый воздух.

– Нет. В спектакле реплики только у актёра, который играет Лиама. Все остальные роли без слов.

– К тому же чем больше людей об этом узнает, тем опаснее, – напоминает Эмми. – Если рассказать всем актёрам, кто-нибудь да проговорится родителям. Или учителям.

Это нам совсем ни к чему. Придётся всё держать в тайне.

– Да, что касается Лиама, – начинает Джошуа. – Бри, он перед тобой.

Она широко раскрывает глаза.

– Ты? Но как? Почему?

– Он точная копия Лиама, – поясняет Эмми. – И его выбрал мэр.

Бри закатывает глаза.

– Вот это да! Значит, ты не изучаешь актёрское мастерство, не прослушивался и получаешь роль? Где же справедливость? Сколько ребят проходило прослушивание!

Эмми открывает дверь в ресторан, хлопая по одной из многочисленных пластиковых летучих мышей, свисающих с навеса.

– Джошу крупно повезло, ему не пришлось прыгать через эти кольца. Он покорил всех смазливым личиком.

Джош смотрит на неё укоризненно.

– Ха-ха! Хочу напомнить, ребятки, что нам на самом деле повезло, что эта роль у меня. Роль дурацкая, и я сопротивлялся, но так нам легче осуществить план.

– Что правда, то правда, – соглашаюсь я и машу Джанет.

Она идёт во второй зал, подняв над плечом поднос с напитками. У меня и в мыслях нет повторить этот трюк. Последний раз моё представление закончилось тремя мокрыми посетителями и кучей битого стекла.

– Давайте останемся в первом зале. Здесь обычно потише.

Как только слова слетают с языка, небо освещает зигзаг молнии. Следом гремит гром. Оглушительно и мощно, отдавая болью у меня в груди.

Я оглядываю ресторан, радуясь, что мы под крышей. На столах мерцают свечи, воздух наполнен ароматами кофе и корицы, и