молодец, столько уже понимает! Жаль только что Лене пока с ним неинтересно: играть совсем не хочет, все норовит поскорее его с рук спустить. Видимо, очень уж после беременности устала.

— Ну да, — как-то неопределенно кивнул Володя. — Только знаешь, Илья, впору усомниться, кто из вас на самом деле рожал.

— В смысле?

— В коромысле! Ты сейчас будто под гормоном счастья, очевидного не замечаешь. Хреновая мать твоя Лена, вот что! А ты: устала, бедная...

— Володь, не нагнетай. Ты-то что в этом понимаешь? — примирительно вмешался Юра, хотя Илья больше удивился, чем обиделся. Ему казалось, что все скоро наладится, тем более что разговоры с Леной по телефону обнадеживали. Она спрашивала о сыне, просила поцеловать Яна за нее, а когда Илья присылал ей фотографии, оставляла в ответ «сердечки».

Друзья тоже решили больше не поднимать скользкую тему, и Юра заговорщицки подмигнул:

— Ты все-таки гитару сюда привез? Что, ностальгируешь время от времени?

— Ну, сейчас редко, пока не знаю, как это Яну понравится.

— А что, давай проверим! — воодушевленно сказал Володя. — Хорошую музыку все любят, пусть приучается. Давай, Илья, вспомним былые времена!

— Ну а ты что скажешь? Хочешь послушать? — спросил Илья, погладив сына по голове. — Ладно, давайте, пока он еще не все понимает, а то любимый репертуар у нас явно не детский!

Он взял гитару и неторопливыми, ласкающими движениями стал наигрывать плавное вступление старой песни «ДДТ», в которой юношеское хулиганство удивительно сживалось с горькой философией. Юра присел рядом, заменив барабаны пластиковым ведром, — благодаря безупречному чувству ритма он легко управлялся почти с любой поверхностью.

— Пьяный, со слезящимися глазами, железнодорожник

Растет у дороги вечного ветра,

Выставил ухо, как подорожник,

Слушая вой и зубов скрежетанье

Наезжающего звука

Ставит стрелку в не то состоянье

Переводит в тупик и сипит: «Ни пуха...» — пропел Илья, все больше набирая силу, и на припеве Володя стал подхватывать чуть более низким, бархатным голосом:

— Эй, зачем вам туда?

Окатитеся здесь, оставайтесь здесь,

К черту дороги, под откос поезда

Летайте здесь, размножайтесь здесь!..

Понемногу они играли все увереннее, то взмывая на пик циничного задора, то возвращаясь к тихой задумчивости без выводов и катарсиса, такой свойственной ветеранам питерского рока. Ян прислушивался с забавной серьезностью, порой улыбался, но что его особенно впечатлило — увы, так и осталось загадкой.

Вскоре домой из больницы вернулась Лена. Она приехала похудевшая и бледная, но умиротворенная, какой муж не видел ее уже давно.

— И ты тут сам справлялся? Ну, сегодня надо тебя побаловать! В магазин тебе опять придется смотаться, но остальное обещаю взять на себя, — сказала она с улыбкой.

Лена попросила купить вдобавок клубники, любимых ею заварных булочек и сухого вина, а заодно распечатала баночку красной икры, купленной на будущее.

— Хочу еще «царский» салатик приготовить, как твоя мама учила, — пояснила она.

— Это по какому поводу такая роскошь?

— Ну слушай, мы даже рождение Яна толком не отметили! Вечеринок, конечно, устраивать не стоит, но маленький семейный праздник — почему нет?

Илья охотно поддержал эту мысль, и вечером, покормив Яна, молодые супруги устроились за красиво накрытым столом. Они выпили совсем немного, но мандраж, который сковывал их несколько месяцев, понемногу стал рассеиваться. После чая Илья взглянул на ребенка, который уже мирно спал, и сказал жене:

— Ну что, Леночка, спасибо тебе за праздник. Давай теперь ложись, отсыпайся, а я тут все сам уберу.

— А у меня идея получше, — неожиданно возразила Лена и присела к нему на колени. — За прошлую неделю я, кажется, отоспалась впрок.

Илья растерянно улыбнулся. Пару месяцев после родов у Лены заживали разрывы, потом они предприняли несколько робких и нервозных попыток, но никак не могли расслабиться. Воздержание никогда не было для него особой проблемой, но в душе он скучал по их прежней сексуальной гармонии и с тревогой думал, когда же Лена снова посмотрит на него как на мужчину, а не просто отца ее ребенка.

— Боюсь, что в таком случае тебе будет от чего застонать, — заметил Илья, поигрывая с ее волосами и гладя нежную кожу приоткрытой груди.

— За меня не переживай, — спокойно сказала Лена. — Илья, ты же нормальный мужчина и не можешь без конца сдерживаться. Мне и так совестно, что я долго заставляла тебя терпеть, другие на твоем месте выпускают пар на стороне.

— Не говори глупостей, — возразил Илья, — Лена, я мальчик из патриархальной семьи и не признаю ни раздельного бюджета, ни раздельного секса.

Он игриво потрогал Лену за кончик носа, и она ответила:

— Я и представить не могла, что свяжусь с парнем, который умеет так красиво перевести секс в товарно-денежную плоскость. Это комплимент, если что.

Илья усмехнулся и вместо слов поцеловал ее, вначале осторожно, а затем все более уверенно и чувственно.

— Держись за шею, — шепнул он и, подхватив Лену под бедра, понес ее к дивану. Быстро расстелив постель, они скинули верхнюю одежду и тут молодая женщина замялась, присела на край дивана и обхватила себя руками.

— Что такое, хорошая моя? — спросил Илья и погладил ее по плечу. Лена только виновато на него взглянула и помотала головой.

— Ладно, давай не спешить, снимешь белье под одеялом, — предложил он, — Если хочешь, я могу сделать так же.

— Давай, —