И вот Кислицын, Ивушкин и Егоров явились, не подозревая, что их здесь может ожидать засада. Не подозревая – а ведь должны были! Потому что это легко укладывалось в логику событий. Но они не придали этому значения. Почему? Наверно, потому, что уж слишком она была простой. Именно простота в спецназовском деле чаще всего и губит, потому что на нее не хочется обращать внимания, принимать в расчет. Ты спецназовец, ты привык ко всевозможным сложностям, и постепенно тебе начинает казаться, что так и должно быть, что ничего простого в твоей профессии быть не может. Большей частью так оно и бывает, и это кажется тебе логичным и нормальным, ты к этому привыкаешь и забываешь о простоте, о каких-то совсем пустяковых ситуациях, которые по большому счету в жизни встречаются гораздо чаще, чем опасные и сложные. Тут-то тебя и подкарауливает беда.

Так случилось и на этот раз. Теперь попавшим впросак бойцам приходилось выпутываться из неприятности, в которую они сами же и угодили по своей же глупости.

Но все же спецназовец – всегда спецназовец, в любой ситуации и в любое время. Он всегда старается найти выход из любого положения и чаще всего находит. В данный момент выход напрашивался сам собой. Необходимо было выйти победителем из этой неожиданной схватки и при этом остаться в живых. Одним словом, привычная и обычная задача для бойцов спецназа ГРУ.

– Уходим! Прорываемся на улицу!

Смысл команды Кислицына был понятен и логичен. Больше того, это была единственно правильная команда, которую мог дать командир в данной ситуации. Улица с ее многолюдьем была сейчас для трех бойцов единственным спасением. Оказавшись на улице, они легко смешаются с толпой, растворятся среди других людей, запутают следы. Это они умели. Ведение боевых действий в городских условиях – козырь всякого настоящего спецназовца. Один из козырей, скажем так. И неважно, какой это город – знакомый или незнакомый. Хотя бы даже и Париж – какая разница?

Осуществимой представлялась лишь одна возможность оказаться на городской улице – обогнуть здание с северной стороны. С остальных трех сторон попасть на улицу было не то что невозможно, но весьма затруднительно. С восточной и западной стороны путь преграждали многоэтажные дома, а с южной стороны за штабелями досок и ящиками укрывался неприятель – и это были не какие-то необученные неумехи, а наверняка ловкие и умелые бойцы – такие же агенты, как и Кислицын, Ивушкин и Егоров. И тут уж кто кого… Конечно, на стороне неприятеля было численное преимущество, и это следовало учитывать. К тому же, скорее всего, и северное направление было перекрыто – быть того не могло, чтобы оно оставалось свободным.

Положение для Кислицына, Ивушкина и Егорова казалось безнадежным. Единственным плюсом было лишь то, что в них пока никто не стрелял: должно быть, их рассчитывали взять живыми. Но это, конечно, был весьма необязательный плюс: открыть огонь по трем бойцам могли в любой момент – если не на поражение, то для того, чтобы вывести их из строя. С раненым противником, понятное дело, справиться куда как легче.

Все эти предположения и расчеты, вся диспозиция были оценены Кислицыным, Ивушкиным и Егоровым почти мгновенно – времени на долгие обстоятельные размышления у них просто не было. Необходимо было действовать, и действия эти также должны быть такими же стремительными, как и размышления.

– Не сопротивляться! – раздалось из-за ящиков. – Оставаться на месте! Сложить оружие! Лечь на землю и вытянуть руки! Иначе будем стрелять!

Нет, пока что они не собирались стрелять. Если бы хотели – то уже открыли бы пальбу. Значит, они и впрямь надеются взять бойцов живыми. Должно быть, такой у них приказ. Что ж, у бойцов еще есть время, чтобы что-то придумать. Пусть и немного, но есть.

Из-за северного угла дома задувал ветер, и дул он в ту сторону, где за стройматериалами и хламом укрывались бойцы неприятельского спецназа. Ветер был довольно-таки сильным, и при этом он стелился по земле. Это, по сути, был даже не ветер, это был сквозняк, проникавший в щели между строениями, как оно обычно и бывает в больших городах. Что ж…

– Газ! – вполголоса произнес Кислицын. – Но без резких движений…

Команда была понятна, означала она следующее: все трое бойцов должны были сделать вид, что они сдаются. Для этого они демонстративно засунули руки в карманы якобы затем, чтобы достать оттуда и сложить оружие. Они и впрямь должны были одной рукой достать оружие и поднять его над головой – вот, дескать, мы не будем стрелять, мы готовы сдаться. Одновременно с этим оттуда же, из внутренних карманов, они извлекли баллончики с газом – тем самым, который обездвиживает противника буквально в считаные доли секунды, стоит лишь нажать на крышку баллончика и швырнуть его в сторону противника.

Спецназовцы тотчас же упали на землю, чтобы уберечься от возможных выстрелов. Расчет был на то, что сильный низовой сквозняк мигом донесет парализующий газ до места назначения, то есть до укрывшегося неприятеля. А вот самих Кислицына, Ивушкина и Егорова пары его не зацепят, так как ветер дует в другую от них сторону. К тому же до противника было не такое уж большое расстояние – всего каких-то тридцать метров. И это было дополнительным плюсом.

Расчет себя оправдал в первую очередь из-за своей неожиданности. Из-за ящиков раздались короткие, сдавленные крики, кто-то судорожно вскочил на ноги, но тотчас же рухнул. Затем там наступила тишина. Выстрелить в ответ никто не успел.

– За угол – отставить! – скомандовал Кислицын.

Да, сейчас бежать не стоило: там тоже таился противник. Его задача была понятна – перекрыть Кислицыну, Ивушкину и Егорову путь на городскую улицу. Из-за угла они до поры до времени не высовывались, и это было понятно, это вполне профессионально. Высунувшись, можно было угодить под пули хоть свои, хоть чужие, если, конечно, вдруг начнется стрельба. А за углом пули не достанут.

– Туда! – указал Кислицын в сторону штабелей.

И это тоже была вполне разумная команда. Там, за штабелями, и было спасение: противник выведен из строя, ветер успел отнести в сторону и развеять газ – стало быть, опасаться было нечего. Ну а добежать до штабелей и свернуть за южный угол здания было делом нескольких секунд.

Через несколько мгновений Кислицын, Ивушкин и Егоров были уже на улице. Неподалеку находилась автобусная остановка, и к ней как раз подходил автобус. Бойцы вскочили в автобус, проехали несколько остановок, вышли, пересели на второй, затем еще и