делает. Все зависит от сложившихся обстоятельств. Чтобы нам их знать, нужно прежде всего иметь представление, что сейчас предпринимает французская контрразведка. Мы знаем, что она идет по следу Канарейки, иначе и быть не может. Но пока что Канарейка на свободе. Летает…

– Это точно?

– Да. Если бы ее поймали, мы бы об этом узнали.

– А если ее… того? – осторожно поинтересовался Егоров. – Если ее убили?

– Это вряд ли, – ответил президент. – Она им нужна живой. С мертвого разведчика что взять? Труп не допросишь… Так что жива она.

– Ну хоть это хорошо, – проворчал Егоров.

– Вот что еще, – сказал резидент. – Хочу сказать о съемных квартирах, где укрывалась Канарейка. Верней сказать, пыталась укрыться…

– Что значит – пыталась? – уточнил Кислицын.

– Вычислили ее на тех квартирах, – резидент развел руками. – Уж и не знаю, каким образом, но вычислили. С одной такой квартиры ей удалось уйти по-тихому, а вот с другой пришлось сматываться с приключениями.

– Это как?

– Насколько нам известно, она выпрыгнула со второго этажа, ранила двух преследователей и скрылась, – пояснил резидент.

– Ну да? – удивленно произнес Егоров. – Вот ведь какая боевая девка! Подумать только! И что же было дальше?

– Всего в Париже для таких случаев было заранее приготовлено четыре квартиры. В двух ее накрыли. Из этого следует, что в оставшиеся две она селиться не станет. Слишком велик риск. Значит, приступит к выполнению второго пункта.

– Привокзальные гостиницы? – уточнил Кислицын.

– Да, – ответил резидент. – Вам нужны адреса этих двух квартир?

– Конечно.

– Тогда запоминайте…

– Что ж, картина в принципе нам ясна, – подвел итог Кислицын, когда резидент продиктовал адреса. – Мы пойдем… Докладывать о своих подвигах мы вам, конечно, попытаемся, но тут как получится. Словом, все будет нормально. Иначе и быть не может. На то мы и здесь, чтобы все было как надо.

– Постарайтесь не пользоваться сотовой связью, – предупредил резидент. – Даже если вы будете общаться по ней иносказательно, нет уверенности, что вас не вычислят и не расшифруют. Сами понимаете, в контрразведке дураков и неучей не держат. Там ребята умные и ловкие…

Нас побить, побить хотели,нас побить пыталися,а мы тоже не сидели,того дожидалися… —

пропел Егоров.

– Что?

– Вологодская народная частушка, – Егоров улыбнулся. – Иносказательная.

– Понятно, – резидент улыбнулся в ответ. – Ну, удачи вам.

* * *

– С чего начнем? – спросил Кислицын у своего немногочисленного отряда.

– С обретения душевного равновесия, – вздохнул Егоров. – Без него никак.

– И с чего это твоя душенька мается? – спросил Ивушкин.

– Не нравится мне вся эта катавасия, – поморщился Егоров. – Неправильно все это… Несостыковка получается. Молодая красивая девка бегает по всей Франции, за нею носится целая орава всяких троглодитов… Где же тут соответствие? Молодая красивая деваха должна заниматься совсем другими делами. Сидеть дома, выглядывать жениха… А тут – черт знает что! Какие-то гонки с препятствиями! В общем, как вы себе хотите, а я поступлю так, как мне подсказывает моя совесть и вологодские народные традиции!

– Это как же? – усмехнулся Кислицын.

– Да очень просто! – уверенно ответил Егоров. – Вот, допустим, разыщем мы эту Канарейку, а мы ее разыщем и спасем, потому что для этого мы сюда и прибыли. И я ей скажу так: хватит тебе, скажу, разлюбезная милаха, заниматься черт те чем! Твое ли это, девичье ли дело? А выходи-ка ты за меня замуж! Али я не красив, не умен и не статен? Кого же еще тебе нужно? Вот и выходи. И отвезу я тебя в Вологду, и поселю в красивом доме, и будешь ты в том доме выглядывать в окошко, меня дожидаючись. Вот это истинное твое дело, потому что на этом белый свет держится! А все прочее – суета и томление духа. Вот так ей и скажу. И вы тому будете свидетелями.

– А если она не согласится?

– Это как же так – не согласится? Это почему же не согласится? Это за меня-то? – казалось, возмущению Егорова не было пределов. – За кого же ей и выходить, как не за меня? Ничего, все будет просто замечательно! Вот как только она меня увидит, так сразу же и согласится! На шею мне бросится, счастливыми слезами умоется! Бери, скажет, меня замуж, и все тут. И вот тогда будет полное мое душевное равновесие!

– Ладно, поглядим. – Кислицын махнул рукой. – Итак, с чего начнем?

– Думаю, для начала нам надо побывать на съемных квартирах, – предположил Ивушкин. – Наверняка Канарейка оставила там для нас какие-нибудь подсказки. Адреса нам известны, так что…

– Согласен, – сказал Егоров.

– И я того же мнения, – сказал Кислицын. – Вопрос лишь в том, на какую квартиру мы пойдем в первую очередь…

– Думаю, на ту, где творились веселые приключения, – предложил Егоров. – Она была второй по счету – значит, подсказка, если она имеется, именно в этой квартире и есть.

– Да, пожалуй, – согласился Кислицын. – Итак, улица Парро у Лионского вокзала?

– Она родимая! – хлопнул в ладоши Егоров.

…Что касается внешнего вида, то в этом смысле спецназовцы ничем не отличались от большинства жителей Франции или, может быть, туристов. Три молодых человека, одетых в неброскую цивильную одежду, все трое – небриты, как и полагается по последней моде. Кто бы обратил на них внимание? Правда, у каждого был при себе небольшой дорожный рюкзачок, но и это не было чем-то этаким, отличительным и выдающимся. У многих молодых людей во Франции имелись при себе такие сумки. Опять же – мода.

В самих же рюкзаках не было ничего мудреного, хитроумного, спецназовского, то есть ничего такого, что могло бы ненароком выдать бойцов. Там были лишь обычные предметы и вещи сугубо обывательского назначения, которые могли бы пригодиться в дороге. Пистолеты с глушителями, запасные к ним обоймы, ножи и баллончики с газом хранились у спецназовцев в потаенных карманах ветровок. Кстати, о газе. Это была специальная разработка, можно даже сказать секретная, с помощью него в крайнем случае можно было бы обездвижить противника. Не убить, а именно обездвижить – на несколько минут или даже на пару часов в зависимости от дозы. Вот и все. Во всем же остальном Кислицын, Ивушкин и Егоров полагались на свою сообразительность, выносливость и специальное спецназовское хитроумие.

На последнее делали особую ставку, потому что как иначе можно было проникнуть в нужную квартиру на улице Парро? Решили так. Все трое спецназовцев скажут, что хотят на какое-то время снять жилье в этом доме, затем попросят, чтобы хозяева показали им сдаваемые внаем квартиры. Дескать, трое веселых парней желают поселиться именно в той квартире, которая им больше всего понравится. Так, переходя из квартиры в квартиру, они попадут наконец в нужную, которую снимала Канарейка и из которой она выпрыгнула, спасаясь от ареста. Там должна быть подсказка, куда Канарейка упорхнула и где ее следует искать.

Так и поступили. Хозяин с готовностью согласился сдать жилье, но при этом досадливо поморщился, когда трое веселых