сообщил ты. – Мне… крайне лестно внимание Глашатая к моей скромной персоне. Пожалуйста, поблагодарите его от меня.

– Между прочим… – Посланник настороженно покосился на Тиказ, умолк, нервно сглотнул и продолжил: – Между прочим, Глашатай беспокоится, что его преемник, которому надлежит присматривать за вами, пренебрег своими обязанностями. Наведывался ли к вам лекарь, сэр? Отрадно видеть вас в сознании, Глашатая утешит эта весть. Не возникает проблем со зрением, с речью? Не случался ли паралич? К несчастью, удар по голове чреват тяжкими последствиями.

– Лекарь заходил накануне. – Тиказ была сама любезность, на лице играла чарующая улыбка. – И обещал заглянуть сегодня, проверить, как идут дела.

– Хвала Ворону, хвала Ворону. – Посланник мялся, с тревогой озирался по сторонам, как будто боялся, что его могут подслушать. – Глашатай пообещал обеспечить вам лучший уход, достать все необходимые снадобья. Раз уж господин Мават так занят.

– Спасибо за заботу, – учтиво отвечал ты. – К травмам головы я привычный, знаю, когда бить тревогу. Думаю, все обойдется. Из последствий меня терзает только мигрень.

– Конечно обойдется, – щебетала Тиказ.

– Глашатай готов поделиться с вами микстурой из личной аптечки. Средство поистине чудотворное, врачует любую хворь.

– Уверен, микстура не понадобится, – отказался ты. – Но передайте Глашатаю мой низкий поклон.

– Само собой. – Гонец снова покосился на Тиказ и, очевидно, принял какое-то решение. – Госпожа, не оставите ли нас наедине? Я должен задать Эоло вопросы… медицинского характера, не предназначенные для женских ушей.

Тиказ воинственно подбоченилась:

– Я с первых минут хлопочу подле его постели. Меня никакими вопросами не смутить.

– Все в порядке, – заверил ты. – Пусть спрашивает.

Послав очередной уничижительный взгляд, на сей раз в твою сторону, Тиказ направилась в коридор.

– Славный Эоло, – заговорил гонец, едва дверь за нею захлопнулась, – не знаю, можно ли вам доверять, однако… Однако бывают ситуации, когда человек обязан исполнить свой долг, невзирая ни на что.

– Иногда не так-то просто определить, в чем заключается долг.

– Совсем не просто! – откликнулся гонец, в смятении топчась возле двери. – Но… Нехорошие дела здесь творятся. Очень нехорошие. Вы ведь… вы воевали с лордом Маватом плечом к плечу?

– Несколько лет кряду.

– И ничего… ничего дурного за ним не наблюдали?

– Он всегда был добр ко мне, – решительно заявил ты. – И щедр.

Посланник на секунду задумался.

– Сам не пойму, зачем спросил. В нынешних обстоятельствах это роли не играет. Как только я скажу то, что собираюсь, моя жизнь будет в ваших руках.

– Твои слова как-то компрометируют Глашатая? – сообразил ты. – Не бойся, я не проболтаюсь. Даже господину Мавату.

– Нет! Ты должен сообщить преемнику! – запротестовал гонец чуть ли не со слезами.

– Хорошо. Я передам господину, если пожелаешь.

Слуга нервно потирал ладони.

– Слушай. В тот день именно я обнаружил аватара мертвым. Дряхлая мертвая птица распростерлась на площадке, в ней уже не было ничего божественного. – Помявшись, гонец вдруг выпалил: – Аватару свернули шею. Как курице. А Глашатай пропал. Хотя незадолго до этого я видел его на крыше. Обратно он не спускался точно. Я все обыскал, но никого не нашел.

– Он мог спустить в подклет, – возразил ты.

Смуглое лицо посланника побледнело, приобрело зеленоватый оттенок.

– Не перебивайте, сэр, умоляю. Если задержусь, навлеку на себя лишние подозрения. Слушайте дальше: я побежал за лордом Радихом, вдвоем мы обыскали башню, но опять тщетно. Тогда постановили… Постановили назначить Гибала Глашатаем, не знаю как, впрочем, меня это не касается. Я служу башне. Служу Глашатаю. А он… С ним договориться легче, чем с братом. Понимаете?

– Да. – Ты замер, не сводя глаз с собеседника.

– В общем, вы поняли. Намного легче. Однако на следующий день я поднялся на крышу прибраться, то да се. Ну и проведать яйцо. Я собирал остатки старых подношений, освобождал место для новых. И вскоре очутился подле заповедной лестницы.

Ты затаил дыхание, но не шелохнулся.

– И?

– Я кое-что слышал.

Гонец замолчал и уставился на тебя, судорожно ломая пальцы. Точно ждал твоей реакции.

Ты не торопился, наверное, пытался совладать с собой.

– И что же ты слышал?

– Крик. Снизу кричали. Клянусь, это был Глашатай, отец Мавата. Его голос. Он кричал: «Помогите! На помощь! Предатель! Убийца!»

Посланник перевел дух, облизал дрожащие губы. После разомкнул ладони и вытянул руки по швам.

– Нехорошие дела здесь творятся. И господин Мават должен об этом знать.

Когда боги, заключившие торговый альянс с градом Вускцией, решили объединиться в войне против Ирадена, ничто не мешало мне остаться на склоне. Я не состоял в союзе, не брал на себя никаких обязательств, ничего не обещал, однако все равно отправился на юг, в град Вускцию. Бог Ирадена нанес мне оскорбление, посягнул на народ, обитавший под моей сенью – и уповавший на мою защиту. И хотя я лишь недавно узнал об их чаяниях, сути это не меняло. Меня мало заботил почивший, по всей видимости, божок, развязавший бойню. Скорее всего, так Ворон надеялся внести смуту в народный сход или, затеяв междоусобицу, отвлечь потенциальных союзников града Вускции. Стратегия провалилась, но где гарантия, что он не предпримет новую попытку? Мой тихий безмятежный склон оказался под угрозой, и этот факт не мог оставить меня равнодушным.

Кроме того, Мириада примкнула к союзникам, а Мириада – мой друг.

Однако в моем незыблемом облике добраться до града Вускции было нелегко. Прочие северные боги путешествуют без труда – кто по земле, кто по небу, а кто одной лишь силой мысли, хотя этот способ довольно рискованный, как повезет. У меня не было ног, чтобы передвигаться шагом или бегом, а полет затребовал бы невероятных ресурсов. Я до сих пор не оправился после набега на лагерь, не хватало еще окончательно обессилеть в дороге.

– Задача упростится, перемени ты обличье, – намекнула Мириада.

– Само собой, – согласился я. – Но менять обличье все равно не стану.

– Ну и напрасно. Это ведь не навсегда, – упорствовала Мириада.

Люди у подножия выкладывали исполинские рельсы – толстые, гладко обтесанные стволы, раздобыть которые удалось с невероятным трудом и за огромные деньги, ибо древесина по-прежнему была в дефиците. Укладчики тем временем орудовали на склоне лопатами. Они трудились исступленно, памятуя и о налете на лагерь, и о резне в Речном становище.

– Выбери пока что-нибудь компактное. В граде Вускции нет недостатка в валунах. Вот доберешься туда, и заселяйся, в какой понравится.

– Мне не нужен другой валун. Разве ты покинула собственный, свалившийся с небес?

– Как раз собиралась упомянуть о нем, но ты меня опередил. Я воссоединяюсь с небесным камнем – точнее, его осколками – нечасто, однако постоянно