Её взгляд устало заскользил по комнате: вроде бы что-то изменилось в убранстве. А может, и нет. Не запомнила. Зато здесь тепло.

Неприветливый маг, подперев бедром стол, скрестил руки на груди и молча уставился ей в лицо, ожидая, когда Элге заговорит. А у неё разом силы закончились, вытекали по капле в высокий снег, да все вытекли.

Ар прикидывал, как бы половчее спровадить её назад. Пусть чая выпьет, пожалуй, с него не убудет. Или укрепляющего отвара с мелиссой — успокоить нервы ей тоже не помешает. И проводить до границы с Леавором, к прекрасному лордёнышу. Или выяснить, чего она так боится, из-за чего ринулась сломя голову в зимний лес? Маг снова раздражённо повёл плечами. Мало ему забот — с девицами нянчиться! Девчонка выглядела уставшей и крайне несчастной, но приводить в чувство безбашенных аристократок не входило в число его умений.

Аристократка с красным носом подняла на него глаза, обескураженные и несчастные. Ни тени страха.

— Почему?

— Потому что я не нанимаюсь проводником для бегающих от мужей девиц.

Не дожидаясь её реакции, Ар скрылся на кухне, и до Элге донёсся целый рой звуков: хлопали дверками шкафчики, звенела посуда, лилась вода. Девушка не видела со своего места, как дирижировал всем этим действом окутанный магией, словно дымчатыми лентами, маг, стоя в небрежной позе посреди маленького помещения. Как, послушная его воле, моментально вскипала в чайнике вода, сыпались в подготовленный заварничек в строго определённом порядке ароматные листики, лепестки да ягодки, как опускалась с высокой полочки на стол пузатая глиняная кружка, долго сохраняющая температуру и дивный букет запахов.

— Пей, — Ар поставил перед девицей заваренный чай. — Тебе надо согреться, а голову горячую, наоборот, остудить. Это поможет. Пей, а потом, так и быть я открою тебе короткую дорогу до дома.

Элге недоверчиво уставилась в непроницаемое лицо, обняла озябшими ладонями кружку.

Блаженство.

— Лордёныш твой совсем извёлся от беспокойства, людей на уши поднял, ищет. Что ж не поговорила-то с благоверным, а сразу в бега подалась, характер показывать?

— Тебя это не касается, — буркнула Элге, задетая язвительным тоном.

Чая расхотелось. Вот этого, изумительно горячего, дарящего тепло, дразнящего свежими и пряными нотками.

Верно, не касается, и вникать в чужие семейные проблемы нет ни малейшего стремления. Но Ар всё ещё улавливал страх рыжей, и не мог понять, кого же она так боится. Не аристократишку же своего — исходящей от него угрозы колдун не ощущал. А прочитать девчонку как тогда, в середине лета, отчего-то не удавалось. Не закрытая никакими защитными амулетами — он видел такие вещи — тем не менее эта травница будто за пеленой тумана стояла, и долетали до него лишь слабые отголоски её стремлений и эмоций.

Она вздохнула, сердито покосилась на ни в чём не повинную кружку.

— Я не собираюсь к нему возвращаться. Это не блажь, не каприз.

— А что же?

— Не вышло из меня идеальной жены, — будто не слыша, продолжила девушка, снова положила ладони на глиняные выпуклые бока. — И он…с ролью примерного семьянина оплошал. Нельзя мне в Леавор. Меня ждёт дом в Дертвинте, временный или постоянный, пока не загадываю. Вот только всё идёт не по плану, даже уехать — не вышло. И твой волк…

Маг досадливо дёрнул плечом. У него тоже были вопросы к Ару-зверю. И он догадывался, каким мог быть ответ, поэтому получать его совсем, совсем не хотел. Ар-человек прошёлся по комнате, выглянул в окно, на заметённую, в синеватых сумерках, полянку. Побарабанил пальцами по стеклу.

— Теперь я тебя спрошу: почему? — Маг повернулся к ней. — Короткой дорогой до Леавора рукой подать, до ночи вернулась бы домой, иногда, знаешь ли, простой диалог способен разрешить все претензии и обиды. А правильно подобранный состав трав, с которыми ты разговариваешь играючи, способен исправить некоторые досадные оплошности и превратить чрезмерно любвеобильного мужика в образец верности и чести. Мне ли тебя учить? Почему — такое кардинальное решение?

Его неправильная, повреждённая бровь, поднятая насмешливо вверх, вызывала в Элге глухое раздражение. Меньше всего ей нужны неуместные разговоры по душам с отшельником, каждым своим вздохом демонстрирующим, насколько он не рад гостям. Она медленно выдохнула.

— Травы отпадают, — хмуро объявила Элге. — Давать человеку подобные зелья — сознательно лишать его свободы выбора. Я так не хочу. Это не настоящее будет, это прямое воздействие на его волю.

— Вспомнила о свободе выбора?.. — хмыкнул маг.

Девушка промолчала, только румянец расцвёл на скулах.

— Всё остальное — долгий разговор, — после длинной паузы сказала она.

Ар демонстративно отодвинул стул и уселся напротив.

***