Они сидели в трактире за крайним столом подальше от любопытных глаз. Тай Фэн смотрел на свое отражение в почти доеденном супе. Аппетит пропал. Разочарование от встречи с лисицей разъедало его изнутри. Он так желал отсечь ей голову, отрезать эти длинные волосы, посмевшие касаться его кожи… Ему было противно смотреть на шрам от когтей, оставшийся навсегда на нем, словно метка. Тай Фэн был так поглощен мыслями, что совсем не заметил приблизившуюся к нему фигуру. Мужская рука мягко легла на плечо, слегка сжав его.

– Светлые Небеса, кого я вижу! Неужто сам мастер явился к нам?

Тай Фэн резко обернулся и вздохнул, когда увидел того, кто оказался позади него.

– Лю Нишуан… Прошло два года, когда я видел тебя в последний раз в столице.

Юноша вальяжно уселся между Цзян Юном и Тай Фэном и раскрыл веер. Он носил одежду гильдии Предсказателей, подчеркивая свой статус не обычного послушника, а одного из приближенных самого императора. За свою верность правителю Лю Нишуан имел право носить дорогой шелк небесно-голубого цвета с золотыми наплечниками, к острым концам которых были привязаны тонкие нити, украшенные бусинами из белого нефрита. Часть его черных как ночь волос заплетена в тонкие длинные косы, спадающие по спине к пояснице. Остальная часть была забрана в высокий хвост, сдерживаемый резинкой с вплетенным в нее золотом.

Янтарные глаза Лю Нишуана бродили по напряженному лицу Цзян Юна, изучая его черты. Он беззаботно махал веером, рассеивая плотный воздух трактира.

– Тай Фэн, почему ты не хочешь познакомить меня с этим застенчивым парнем, а?

Цзян Юн нахмурил брови, его губы скривились в усмешке.

– Ты и так знаешь о нем. Нет смысла представлять того, о ком тебе уже прошептали Небеса. – Тай Фэн поднес ко рту чашку с рисовым вином и осушил ее за один глоток. – Ты всегда отличался излишней любовью к гаданию. Насколько я помню, тревожить кости почем зря было твоей основной забавой…

Лю Нишуан прикрыл лицо веером и игриво улыбнулся. Он продолжал посматривать на Цзян Юна, который уже сидел чернее тучи и крепко сжимал палочки для еды.

– Ходят слухи, что ты вторгся в наши земли, дабы погубить все живое на своем пути. Интересно, окажется ли это правдой? – Лю Нишуан махнул веером и снова прикрыл лицо. – От тебя так и веет Бао Хэ Цянь за сотню ли. Странно, что ты еще жив.

– Действительно странно. Возможно, я до сих пор живу, чтобы как раз и сотворить что-нибудь плохое, – язвительно ответил Цзян Юн, чем вызвал громкий смех у Лю Нишуана. – Каждый, кто делает мне зло, падет от моей руки.

– А язык-то у него какой острый! Тай Фэн, кажется, у тебя появился конкурент. – Юноша шлепнул веером по плечу предсказателя и широко улыбнулся. – Так вы идете на север?

Тай Фэн молча кивнул, ребячество его коллеги раздражало. Он бросил быстрый взгляд на Цзян Юна, чье лицо было серым от негодования.

– У нас есть одно важное дело, которым надо заняться. Мы решили остановиться в Укоу на одну ночь и двинуться дальше. Как обстановка в городе?

Лю Нишуан подался вперед и подпер кулаком подбородок, состроив скучающее лицо.

– Ничего интересного… Каждый день как предыдущий, но этого ведь и добивался наш император? Сколько раз в день он бросал кости, когда я уехал? Полагаю, количество увеличилось в два раза…

– Он обеспокоен, что порядок вот-вот нарушится. Что-то не дает ему спать по ночам, мысли туманные, везде ищет скрытый и недобрый умысел. Даже гадание не успокаивает…

– Наступили нестабильные времена. Каждый день я слышу о заблудших демонах, прорывающихся в наш мир. Поэтому я и на севере. Императору пришлось отправить меня сюда, чтобы следить за порядком. Печати больше не эффективны, нам нужно придумывать другие способы защиты. – Сощурив глаза, Лю Нишуан всматривался в место на руке Цзян Юна, где находилась его Бао Хэ Цянь. – А что ты будешь делать с ним, Тай Фэн? Ведешь его в гильдию Свитков за ответами?

– А какая тебе разница? – резко вставил Цзян Юн, отбросив палочки для еды на стол. Он потерял терпение. – Это не твое дело, даже если ты все там себе уже напредсказывал!

До чего любопытный! Почему он интересуется тем, что его вообще не касается?! Будь моя воля, я бы столкнул его с этого стула… Он позволяет себе смотреть смотреть на меня так, будто я здесь никто!

Тай Фэн серьезно посмотрел на него, поджав губы. Его взгляд был яростным.

– Следи за словами. Эти чувства не должны давать тебе право так разговаривать с людьми, которых не знаешь. Нужно относиться с терпением и уважением к каждому, уясни для себя это наконец.

Лю Нишуан с интересом наблюдал за разрастающимся конфликтом. Его взгляд теперь был устремлен в глаза Тай Фэна. Он прикусил губу, издав тихий смешок.

– Ну-ну, будет вам! Меня не трогают слова какого-то проходимца. От тебя надо держать свой кошель подальше, да? Я знаю, что ты имеешь тягу брать то, что тебе не принадлежит.

Сжав руки в кулаки, Цзян Юн встал с места и навис над Лю Нишуаном. Он был готов разорвать его в клочья за такие насмешки над собой. Тай Фэн с невозмутимым выражением лица вздохнул и медленно моргнул, смотря перед собой. Его нервы были напряжены, но он старался не показывать этого.

– Ты… – Цзян Юн трясся от гнева. – Да как ты…

– Мы уходим. – Встав, Тай Фэн схватил багрового от злости спутника за рукав и потянул прочь из трактира. – Лю Нишуан, мы еще успеем все обсудить. До встречи.

Когда они вышли на прохладный воздух, Тай Фэн отвел Цзян Юна в безлюдное место.

– Что ты себе позволяешь? Я просил следить за своими словами, а ты не послушал меня. – Он говорил холодным тоном, сверля взглядом разгоряченного юношу. – Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я заткнул твой рот на ближайшее время, пока мы не доберемся до нашей цели? Или мне просто отрезать тебе язык, чтобы не болтал чушь?

– Он сам начал! Этот выскочка заставил меня испытывать злость своими насмешками! – Цзян Юн шумно дышал от ярости, распирающей его.

– Лю Нишуан мой давний друг и второй человек в гильдии Предсказателей после меня. Да, он дерзок и порой говорит глупые вещи, на которые не стоит обращать внимание, если не хочешь нажить себе врага в его лице.

Когда Тай Фэн произнес слово «друг», по спине Цзян Юна пробежал электрический разряд. Его желудок неприятно свело, ведь он тоже хотел быть его другом, но вместо этого постоянно получал упреки и холодные взгляды в свой адрес. Он опустил взор и стал неловко топтаться на месте.