Шрифт:
Закладка:
Наш отряд возгордился победой над безоружными зверьми, каждый парнишка ликовал так, словно настоящего дьявола подстрелил, а не маленькую девочку-заечку…
Деревню зачистили за пол дня, вечером выгребали спрятавшихся зверей с погребов, так же, как и провизию. Солдатам хватит смелости и наглости присвоить чужое. Было принято решение заночевать в разоренных домах и уже завтра продолжить шествие освободителей.
Мы освободим вас от всего. От теплого крова, сытного ужина, семейных обязательств, ревнивой супруги, невоспитанных детей. Даже от самих себя освободим, выпустим душу из тюрьмы под названием тело, а потом заселим ваши земли нашими детьми.
Быстрей пойдем — быстрей пропадем.
Вечер превратился в маленький праздник, праздник живота. Бойцы объедались соленьями, поедали сырых, толком неощипанных куриц, стреляли телятам в голову и слизывали мозги со стен как тушенку, набрасывались на поросей с саперной лопаткой…
Впервые за много месяцев так много мясо на ужин… — Это вам вознаграждение за первый удачный бой. Ухмыляясь сказал Аскер.
Все довольны, только лишь Искариот улыбался и убеждался, что мудрый господин был прав, зверочеловек на вкус как говядина… Если хочешь быть похожим на него, приблизится к величию высшего существа, то как минимум питайся так же, а господин не брезгует есть двуногих существ.
Солдаты думают, что зверолюдей увели в плен, ну пусть дальше так думают… Главное, что мясо почти-человека тает во рту как сливочное масло.
* * *Нападение происходит с трех фронтов.
Юго-запад под командованием Гулливера.
Запад под командованием Искариота.
Северо-запад под командованием Герасима.
Широкой дугой я решил нанести удар по всей площади объединённых королевств зверолюдей. Земли будут разорены, каждый колодец отравлен, а дома разрушены до последнего кирпичика. Пленные мне собственно не нужны от слова совсем, так что их можно смело употребить в сыром или жареном виде.
Очень удобно, когда не нужно беспокоится о людских ресурсах. Можно забыть и никогда не вспоминать о мнении граждан, их настроении, политических воззрениях, вольностей человека.
Постепенно я затягиваю гаечки и забираю у людей все до единых прав. Право на образование ликвидировано, они могут учить лишь то что я приготовил.
Право на работу и творческое выражение тоже мимо, пусть работают на заводе или умирают на войне, третьего не дано.
Ну и конечно же право на жизнь. Человек себе не принадлежит. Они как зеленые пластмассовые солдатики, как шахматные фигурки, как рулончик бумажки в сортире, мне дозволено распоряжаться людьми как захочу.
Если надо, мясные кубы новых нарожают.
* * *В это же время Герасим, верховный главнокомандующий северо-западного направления, лично взял в руки пулемет и тысячью выстрелами прошелся по выстроенным в ряд пленным зверолюдам.
Крупнокалиберные патроны выпускают кишки с первого попадания, пуля попадает в живот и тот лопается как наполненный водой презерватив, скинутый с девятого этажа. Печень выворачивает наизнанку, требуха и внутренности летят так, словно по рыбе ударили кувалдой.
— Слабо так же? Обратился он к юной помощнице.
Здоровяк наконец-то смог обзавестись родным человеком. Теперь и у Герасима есть та, к груди которой можно прильнуть после тяжелого рабочего дня, женщина, готовая выслушать, успокоить, погладить по голове и настроить на нужный победный лад.
Ты живешь день чтобы угодить ей, жаждешь совершить великое дело только ради того, чтобы после содеянного, бежать к ней как олень на всех парах и ждать похвалы.
Любовь — это когда ты осознаешь никчемность, беспомощность положения, когда отдаешь отчет, что чувства твои больше тебя самого, но не пытаешься выбраться из плена. Напротив, если бы тебя пришли вызволить друзья, то ты бы наябедничал коменданту о том, что в тюрьму проникли посторонние, которые посягаются на твою несвободу.
Клетка, куда тебя запрятала любимая, такая уютная и безопасная…
Боевая подруга Герасима, немного тучная и крепко сложенная женщина с приятными чертами лица. Не женщина, а мечта — не женщина, а погибель.
— Ты такой большой и сильный! Всем мужчинам мужчина! С такой фразой она привязалась к нему.
Великана легко выследить, так что было не сложно ходить за Герасимом по пятам. Барышня провожала суженного до дома, караулила возле бани, записалась в военные медсестры, с объявлением войны поступила к нему в отряд добровольцем…
Герасим пытался прятаться, говорить грубости, орать, но ничего не спасало от навязчивой подруги, он даже приходил к господину в замок жаловаться как ребенок матери, но повелитель сказал. — Ты уже взрослый мальчик, сам разбирайся… Пока он говорил, Мару кормила его фруктами со шпажки, а облачен был господин в майку-алкоголичку и трекошки с вытянутыми коленками…
Взрослому мальчику только и оставалось что вдохновится примером коллег по несчастию, которые смогли построить семью. Подпустив отчаянную женщину чуть ближе, он понял, что в этих существах нет ничего плохого.
Она с ним и в огонь, и в воду, и на войну, и под него, и под венец. Чтобы быть похожим на будущего супруга, она даже пулемет в руки взяла, в честь этого её и прозвали — Антонина-пулеметчица.
Наверное, женщину с оружием бояться еще больше чем главнокомандующего Герасима. Антонина занимает позицию, ложится на землю и крутит ручку пулемета раннего образца.
Шквал огня скашивает тела одно за другим. Попадание в ладонь отрывает пальцы, пуля в голову крошит зубы и рвет уши, а тело прежде чем упасть на землю может впитать шесть выстрелов и с каждым патроном кишочка выползает наружу.
Люблю новый век и его правила! Кидаешь гранату в кучку лежащих тел и всех, кто чудом вышел после расстрела, разрывает на куски и кровавые тряпки. Потом можно дать бойцам указания собрать кусочки пожирнее и пожарить на костре с луком.
Герасим по полномочиям ничем не отличался от Искариота, вот только гигант не желал играть роль серого кардинала, ему куда уютнее вместе с бойцами врываться в деревни с пулеметом и разорять их.
Отряд состоит из преимущественно таких же здоровенных массивных жлобов. Гранатометы, пулеметы, минометы — вот их стихия. Еще под рукой был Шарик с ручными
