рассматриваться просто как аффилированные органы АРА, и не создавалось впечатления о совместных российско-американских усилиях. Аргументация Гувера заключалась в том, что обстоятельства в России сильно отличались от тех, что были в Польше, где значительное финансирование американской помощи осуществлялось на местном уровне, а польские граждане были жизненно важными участниками — и, таким образом, АРА была готова «заслонить наш свет».

Но инструкция Гувера сводилась лишь к изменению номенклатуры. Передавая сообщение Шефа в Москву, Браун проинструктировал Хаскелла приступить к «исключению R.A.K.P.D. из нашего словаря», не более того: «Конечно, речь идет только о названии, тип организации остается прежним». Хаскелл, однако, уже убедился в необходимости операции более радикальной, чем простое удаление некоторых неудобных инициалов.

Полковник объяснил свои соображения Гуверу в меморандуме от 14 ноября, в котором он использовал провал схемы RAKPD в качестве дубинки, с помощью которой можно победить Кэрролла и ветеранов АРА, хотя и не называя их имен. Когда он впервые прибыл в Москву, писал Хаскелл, он обнаружил, что у ответственных людей были определенные идеи о том, как реализовать «российское предложение». Они пытались применить методы, которые использовали в Польше, которые, как мог понять любой, обладающий хоть каплей здравого смысла, были совершенно неуместны для России. Если бы он позволил этому продолжаться, это поставило бы АРА в положение передачи американского продовольствия советскому правительству в портах и отказа от всякого контроля над его распределением. Он признал, что сначала позволил уговорить себя согласиться с планом создания комитетов районного уровня, но вскоре увидел в этом ошибку.

Осознав опасность, Хаскелл отправил окружным надзирателям конфиденциальное циркулярное письмо, в котором приказал им «принять необходимые меры для уничтожения всей Полиции Р.А.К., взять весь российский персонал непосредственно под свое командование и самим руководить всем шоу». Все плакаты и печатные материалы были соответствующим образом переработаны, и «RAKPD», которое американцы окрестили «Rockpud», было заменено на «АРА», которое русские произносили как одно слово «Ахра». К сожалению, — рассказал полковник, — у россиян возникли определенные ожидания, но «в конечном итоге им скажут, что такая организация невыполнима для России, и это фактически невыполнимо по той простой причине, что в России нет необходимых людей, способных и добросовестных выполнять эту работу так, как они делают в других странах, даже если бы сама схема была приемлемой в остальном, что, на мой взгляд, не так».

У Хаскелла, похоже, сложилось впечатление, что набор местных граждан в продовольственные комитеты был изобретением Кэрролла и Польской миссии, хотя на самом деле это была общая черта всех операций АРА и, как он должен был знать, была поднята Брауном за столом переговоров, а затем прописана в Рижском соглашении. Более того, по раздраженному тону полковника никто не мог догадаться, что отступление из RAKPD было коллективным и спонтанным со стороны большинства спасателей, как только они осознали его невыполнимость. Даже Боуден, факелоносец старой гвардии АРА, переведенный из Петрограда в Царицын, написал в одном из своих первых сообщений Хаскеллу в начале ноября, что Каменный бутон был «досадной ошибкой»; он призвал Хаскелла уничтожить его, «пока мы не слишком ослабили наши позиции».

Некоторые комитеты были полностью упразднены. Другим было разрешено продолжать свою деятельность в качестве почетных органов, за вычетом ярлыка RAKPD, и помогать в составлении первых списков детей, имеющих право на получение американской помощи.

Хотя АРА должна была питаться в основном на собственных кухнях, в интересах экономии времени она также намеревалась, особенно на ранних этапах, раздавать еду через государственные детские дома. Его единственным условием было то, что администраторы этих заведений поддерживают разумные стандарты чистоты и что местные органы власти прилагают все усилия для проведения всего необходимого ремонта помещений. Когда, как это иногда случалось, АРА решало, что эти требования не выполняются, оно могло приостановить поставки продовольствия. Однажды Шафрот был вынужден прекратить поставки во все детские дома в Самаре, что побудило власти немедленно обратить внимание на вопросы санитарии. Такое использование американской еды в качестве рычага воздействия, помимо средств к существованию, позже было приписано за то, что оно привело к заметному улучшению общей работы этих учреждений, тем самым подняв моральный дух их персонала и еще больше укрепив здоровье детей.

Продукты питания и медикаменты, направляемые непосредственно в детские дома и больницы, которые в совокупности называются «закрытыми» учреждениями, обеспечили бы гораздо больший процент общей помощи в течение второго года работы миссии, когда операции были радикально сокращены. Однако, пока свирепствовал голод, АРА полагалась в основном на свои собственные кухни, называемые «открытыми» заведениями. Они появлялись во многих вариантах, от самого большого обеденного зала на несколько сотен мест, расположенного в бывшем московском ресторане «Эрмитаж», до самой скромной крестьянской хижины в глубине русского интерьера.

В городах и поселках в операции участвовали центральные пекарни АРА, обслуживающие от нескольких до более чем дюжины кухонь. Посуда, используемая для приготовления, подачи и употребления пищи, обычно имелась в наличии. Американские грузовики осуществляли доставку со складов в пекарни и кухни. Детям, обратившимся за помощью, были выданы продуктовые карточки, дающие право на ежедневное питание.

Только в городских центрах, и то только в самом начале, АРА внедрила метод, который она использовала в Центральной Европе для выявления наиболее нуждающихся детей: так называемую систему Пелидиси. Это было творение венского врача, профессора Клеменса Пирке, который занимал пост председателя австрийского аналога RAKPD. Пирке разработал формулу для определения степени недоедания у детей в возрасте до пятнадцати лет. Измерение представляло собой кубический корень из десятикратной массы тела, деленной на рост этого человека в сидячем положении. Для взрослых среднее значение составило бы 100, для детей 94,5 — все, что ниже этого, указывает на недоедание. В Австрии использовалась предельная цифра 94; в России, где голодали десятки миллионов человек, стандарт пришлось снизить до 92, а в некоторых местах и меньше.

Здесь было еще одно применение предыдущей практики АРА, которая плохо переводилась в российских условиях. Возможно, отчасти это было связано с различием между голодом и умерщвлением от истощения, потому что, в то время как система Пирке, по-видимому, достаточно хорошо работала в Центральной Европе, работники по оказанию помощи в городах Поволжья жаловались, что она оказывалась точной только в половине случаев. Другие возражали, что это слишком обезличенный метод обращения с голодающими детьми, даже для деловой АРА. В любом случае, острая нехватка времени, персонала и весов не позволила широко внедрить систему Пелидиси в России.

Операции по оказанию помощи в деревнях, по необходимости, были менее стандартизированы и регламентированы, чем в АРА. Во-первых, нехватка десятичных шкал означала, что измерение отдельных порций пищи было менее точным. С другой стороны, в таких маленьких сообществах, где каждый был известен всем остальным, не было необходимости вычислять кубический корень из чего