— Я ничего не понимаю, — Айра села за парту и положила голову на руки. — Какое-то слово, которым они что-то хотели проверить. На что меня можно проверять?

— На дар отражения, — вдруг сказал Ник и сам удивился пришедшей в голову мысли.

— Что, на дар отражения? У меня? — усмехнулась Айра. — Видимо так себе дар, если это он.

— Ты о нем слышала?!

Айра кивнула.

— От Саймира, он где-то подслушал. Он рассказал мне, когда мы ходили к древнему камню. Он очень заинтересовался им тогда и хотел разузнать, но больше он никогда о нем не упоминал. Ник, мы даже не знаем, существует ли он на самом деле и что собой представляет. Мы не можем основываться на слухах и догадках. И делать выводы, что у меня этот самый дар только потому, что я снова видела какие-то слова, которые не видят другие?!

— Т-а-а-а-к, — протянул Ник. — А вот сейчас поподробнее.

— Про что поподробнее?

— Про слова. Не делай вид, что не поняла.

Она рассказала про камень, про горящую надпись и строки, которых раньше не было.

Пару минут Ник сидел, собираясь с мыслями, пытаясь осознать услышанное.

— И ты все это время молчала?! — наконец произнес он.

— Я думала, мне от усталости привиделось. Я тогда не спала пару ночей и…

— Ну, а сейчас-то?

— Сейчас нет, — ответила она.

— Ладно, хорошо, — Ник пытался собрать полученную информацию воедино. — Допустим, про камень не знал никто, кроме Саймира, да и тот решил, что тебе показалось. Должно же быть что-то еще, почему они решили проверить. Экзамен, но он два года назад был, остается… Скажи, ты что-то еще делала с раной Нирбе?

Айра не ответила.

— Пожалуйста, скажи! — настаивал Ник.

Айра рассказала о Нирбе: о том, что увидела при осмотре раны, теперь все, что увидела, как вылечила его, умолчав лишь о темном маге.

То, что Ник узнал, поразило его. Не зная средства от болезни, она фантастическим образом нашла ключ к излечению. Сколько Ник помнил себя, он постоянно имел дело с магией, и, в конце концов, перестал удивляться происходящему вокруг себя, потому что всему мог найти разумное объяснение. «Магия — точная наука, — говорил он на занятиях, — и если вместо яблока у вас вышел рваный сапог, ищите ошибку.» Решения же загадки чудесного исцеления Нирбе, как ни старался, он тогда так и не нашел.

Ник, конечно, слышал о похожих способностях, но информация была отрывочная, в большей своей части основанная на слухах, которым он не верил. А еще Ник не верил в совпадения.

— Это невероятно, — наконец произнес Ник. — Объясни, как все происходит?

Айра пожала плечами.

— Либо присходит, либо нет, и от меня не зависит, словно прорывается откуда-то. А объяснить я ничего не могу.

— Знаешь, мне тогда все не давал покоя вопрос, как Нирбе излечился. Думаю, тот же вопрос возник и у высших. Такой случай не мог не привлечь их внимания, тем более что использовался неизвестный вид черной магии. И они начали выяснять…

— Ну ладно, допустим, твои предположения верны и они выяснили. А дальше-то что?

— Не знаю. Это уже должны выяснить мы.

— Как? Они и близко нас к себе не подпустят, не говоря о том, чтобы что-то рассказать.

Айра посмотрела на настенные часы.

— Уже пора идти к Стенифу? — спросил Ник.

— Да, пора.

— Может не пойдем? Пусть и он отдохнет от нас немного.

— Даже не рассчитывай. Если мы к нему не придем, он придет сам.

Ник с неохотой встал и направился к выходу, сейчас ему явно было не до занятий с мальчишкой.

На занятии Ник был крайне рассеян. Айра что-то объясняла Стенифу, тот внимательно слушал, задавал вопросы, с удивительной точностью повторял показанные движения. Ник смотрел на нее: на ее светлую кожу, на губы, произносившие слова, на спадающие на плечи каштановые волосы, становящиеся еще ярче под солнечными лучами, ощущал ее так близко и в то же время так далеко и осознавал, что с Гриэной его ничего не связывает и не связывало никогда. Она была лишь физической заменой той, которую он любил, видел каждый день, доверял больше других, которая только ему доверяла свои тайны, и все же была запретна. Он думал, что снова вечером вернется к другой, и хотел, чтобы на свете не существовали вечера, когда он обманывал себя, когда изменял и на время забывался иллюзиями. Как все глупо, бессмысленно вышло, и теперь он расплачивается за собственную глупость, нерешительность и сомнения. Нет, уж лучше быть одному, думал он, чем каждый день обманывать и себя и ее. Ведь Гриэна не виновата в том, что все зашло слишком далеко. Мысль о расставании, наконец, выползла из тени его подсознания, оформилась и обрела форму, и он решил сказать ей, как только представится случай.

— Меня беспокоит Стениф, — сказала Айра после занятия.

— Хм, он вроде бы уже привык, да и магией овладевает быстро. Конечно, ему не хватает матери…

Айра покачала головой.

— Если бы только не хватало… Он занимается каждый день по многу часов, он прошел больше, чем прошел бы за это время любой ученик.

— У него уникальные способности, ты же знаешь.

— Знаю. Еще я знаю, что он не хочет общаться со сверстниками. Он сильно изменился, стал замкнутым. Я помню его веселым и открытым, теперь его интересует магия и только магия.

— Ему тяжело, он еще до конца не оправился от потери. Время поможет. Стениф станет превосходным магом.

— Я боюсь, что он хочет стать магом только для того, чтобы отомстить. Я могу попросить тебя присматривать за ним, чтобы он не наделал глупостей? А я постараюсь его немного отвлечь и заинтересовать чем-нибудь еще.

— Да, конечно, — с готовностью ответил Ник, думая, что выполнит любую ее просьбу, да и Стениф был ему не безразличен. — Можно попробовать сенсорную магию, — предложил он.

— Если ты знаешь как, тогда…

— Ты ведь тоже знаешь.

— Нет, Ник, только не я. Я боюсь.

— Боишься? Но почему?

— Потому что могу не только вылечить. Ты же помнишь экзамен. — Ник молча кивнул. — Ты еще пошутил, сказав, что я положила на лопатки мага высшей категории. Я долго думала, почему так вышло. А ведь я отдала ему приказ не сопротивляться. Я могла убить его.

— Не волнуйся, таких, как он, лопатой не пришибешь.

— Ник, я серьезно. Стениф ведь еще ребенок. А если я сделаю что-то, что повредит ему? Я не хочу воздействовать на его волю, он не черный