Да, мой наставник не выпускал меня из дворца, не разрешал никому сказать и намека, что именно он отравил короля и выслал королеву. Он правил, Доминика… Правил моей рукой и моими словами, которым верил весь народ. Он говорил мне, что всегда будет оберегать меня — и он же меня и убил.

— Но кто же он? — спросила Доминика.

— Вот так и вышло, что я даже не знаю его имени, девочка моя. Он служил гербу Каролингов, королевской семье, и носил титул Жреца, верховного жреца карнавала. Я поняла только сейчас, что никогда даже не видела его лица — он всегда носил большую, темную маску и широкое одеяние. Да, он выглядел устрашающе — и слуги всегда сторонились его, а народ никогда не видел, потому что он всегда был в тени. Я говорю тебе, Жрец — само зло, и именно он виноват в том, что меня больше нет в живых. А я столько лет не видела тебя. Где ты была все это время, моя милая?

— Я никогда не знала о мире карнавала и не представляла, что я буду делать здесь. Меня воспитывала тетя Марта.

— Я не знаю ее, но мне кажется, что Жрец упрятал тебя до нужного момента. Он хочет зла и тебе, Доминика, поэтому верь мне и никогда не верь ему.

— Хорошо, — согласилась девочка. — Я никогда не буду ему верить.

Тут Доминика вспомнила про Агнес, Алую герцогиню, про которую Альмира говорила узнать у Амелии Каролинг.

— А что же Агнес? — спросила она. — Стоит ли ей доверять?

— Алая герцогиня? — переспросила принцесса и, когда Доминика кивнула, продолжила: — Я мало ее знала, но именно она раскрыла глаза мне на Жреца. Я отлично помню этот день, ведь именно с него все и началось. Я никогда не выходила из дворца, особенно в дни городских праздников. Меня можно было найти в своей комнате или в кабинете Жреца. В тот день, когда весь город ликовал в честь какого-то удачного похода, — тот праздник назывался Балом Двух роз, — и когда мне было семнадцать лет, я, как обычно, находилась в кабинете Жреца и читала. Я помню, как туда зашла герцогиня и спросила, где он. Я ответила, что не знаю, но лучше ждать его в кабинете. Она немного посидела и сказала мне тогда:

— Амелия, а почему ты никогда не бываешь на городских праздниках? Почему, когда все веселятся, ты сидишь здесь — ты ведь принцесса, и никто не должен запрещать тебе выходить.

— Но Жрец говорит, что там опасно, — возразила Амелия.

— Опасно? — Агнес расхохоталась. — Уж нигде опаснее нет, чем именно в этом кабинете, рядом с Жрецом. Я знаю, он говорил тебе, кто виновен в смерти твоих родителей.

— Нет. Он говорил, что они умерли из-за заговора…

— Я пришла предупредить тебя. — Голос Агнес стал совсем тихим. — Сегодня в городе праздник. Отмечают победу над городом Времени. Поэтому дворец стал совсем пуст и никто не сможет защитить тебя. Тем не менее, именно сегодня тебя, Амелия, хотят убить… Я знаю об этом заговоре и пришла сюда, чтобы предупредить Жреца. Но его нет и, возможно, сегодня он вообще не придет.

Агнес встала и направилась к двери.

— Подумай над моими словами, Амелия. Тебе лучше скрыться в толпе карнавала, чем ждать здесь, зная, что тебя ждет. — И ушла.

Я не поверила ей сперва, потому что Жрец не разрешал мне доверять незнакомцам. Но внезапно во всем дворце потух свет — и вдали коридора раздались шаги… Тяжелые и грузные.

Я поняла, что это — то, о чем предупреждала меня Агнес. И спряталась за плотной бархатной занавеской.

В комнату совершенно тихо вошли двое мужчин в темной форме, капюшонах, полностью скрывающих лицо — возможно, это были наемники. Они обшарили комнату, заглянули во все шкафы и даже под стол. И когда один из них прошептал: «Найдите ее, она должна быть здесь», они ушли в соседнюю комнату.

Я не стала больше медлить: быстро переоделась в свой самый скромный голубой бальный костюм, надела плащ и темную маску — и впервые в жизни выбежала из дома.

Громкость и живость улицы поразила меня — всю жизнь я привыкла к тишине и спокойствию дворца, выходя лишь на балкончик для обращения к людям, а теперь испугалась. Большие скопления людей, громкие фейерверки — а самое главное, я боялась, что меня увидит Жрец или его приближенные, и поэтому шла медленно, по возможности вообще не привлекая внимания.

Но один человек меня все-таки заметил. Я пробегала мимо танцевальной площади, не зная, куда мне идти, чтобы не заблудиться — и тут меня кто-то пригласил на танец.

Высокий, красивый и явно уверенный в себе.

— Александр, — представился он.

Я назвала свое настоящее имя.

Мы протанцевали долго, и он все время улыбался мне. А потом куда-то увел. Я так и не поняла, что случилось — он сказал мне, что полюбил меня, а потом мое платье перестало быть голубым — оно потеряло цвет и стало черным. Сразу же Александр куда-то испарился, и я, понимая, что совершила большую ошибку, поспешила во дворец, надеясь, что моего отсутствия никто не заметил. Но этого не случилось. Меня уже поджидал Жрец. Он увидел мое серое платье и сказал, что я больше недостойна быть Каролингом.

Я не буду говорить дальше в подробностях, но Жрец меня пытал, чтобы узнать, что действительно случилось. Я поняла, что всю свою жизнь доверяла не тому человеку: он признался мне, что отравил короля ради власти. Больше я ничего уже не могла возразить — люди не поверили бы мне, ведь, как сказал Жрец, я больше не принцесса карнавала.

Доминика, я вижу, что на тебе прекрасное голубое платье, какие когда-то носила и я…Они подтверждают, что ты — Каролинг. А ведь только принцесса является воплощением чистоты, невинности и может носить голубой цвет — и когда она теряет это звание, когда перестаёт быть цветком, который никто не сорвал, она больше не может носить голубой цвет.

Жрец был очень зол — он потерял единственное проявление власти, какое имел… Да, он признался мне во всем, что совершил, чтобы добиться превосходства над всеми Каролингами, особенно надо мной.

Доминика, Жрец — чудовище. Он готов идти ради власти абсолютно на все.

— Да, я отравил короля, да, я выслал и убил королеву, — сказал он мне. — Я говорю тебе об этом совершенно спокойно, ведь прекрасно знаю, что эту тайну никто не узнает — она уйдёт вместе с тобой, и