все ей рассказал, что я услышал и увидел. Маргарита велела мне, не медля ни минуты, уйти. Я так и поступил.

— А пистолет вы где держали, когда вошли в спальню? Могла ли Маргарита увидеть его у вас?

— Мм… Вроде бы я положил оружие в карман… да, вроде бы так. Но я не очень в этом уверен. Татьяна Александровна, я не убивал Константина Вячеславовича! — вновь воскликнул управляющий Солеваров. — Очень прошу вас — поверьте мне.

— На данный момент все, что вы рассказали, Ростислав Анатольевич, это только слова. Они должны быть подкреплены крепкими доказательствами.

— Но какие же вам нужны доказательства? — умоляющим голосом спросил мужчина.

— Сейчас мы с вами поедем в Управление полиции. Все то, что вы рассказали мне только что, вы расскажете в Управлении следователю, — объяснила я.

— Но я же ни в чем не виноват! Меня посадят?! — с ужасом спросил управляющий.

— Это решит суд, — коротко ответила я и скомандовала: — Собирайтесь, Ростислав Анатольевич.

Я отвезла Ростислава Солеварова в Управление полиции и сдала с рук на руки Кирьянову.

— Вот, Володь, тебе еще один фигурант по делу об убийстве Константина Пантелеймонова, — сказала я, когда управляющего увел конвой и мы с Владимиром остались в кабинете одни.

— И как фигурант? Перспективный? — поинтересовался Кирьянов.

— В плане того, что именно он убил Пантелеймонова, — нет. Потому как Константину нанесли ножевое ранение, а управляющий собирался его застрелить. Кстати, отправь кого-нибудь из ребят в рабочий кабинет Солеварова. Он признался в том, что спрятал пистолет в туалете. Пусть всё хорошенько обыщут.

— Сделаем. А что все-таки конкретно с пистолетом? — спросил Владимир.

— По рассказу управляющего получается, что пистолет ему вручил партнер Пантелеймонова по бизнесу, Александр Крашенинников. Он же и поручил ему застрелить Константина, потому что тот никак не соглашался на сделку с костромским заводом алкогольных напитков. Это если вкратце. В общем, необходимо проводить между ними очную ставку, я так думаю. Впрочем, сейчас я поеду в офис к Крашенинникову и еще раз допрошу его с учетом показаний Солеварова. А там видно будет.

— Ладно, поезжай, — сказал Кирьянов.

Перед тем как войти в кабинет Крашенинникова, я постучала в дверь.

— Да-да, входите, — пригласил Крашенинников.

— А-а, это опять вы, Татьяна Александровна, — разочарованно протянул Александр, увидев меня. — Что снова привело вас ко мне? — уже с явным неудовольствием спросил мужчина.

— Вновь открывшиеся обстоятельства, которые не были мне известны в тот момент, когда мы с вами беседовали в первый раз, — объяснила я.

Не дожидаясь приглашения, я прошла к столу, за которым сидел Александр Крашенинников, отодвинула стул и села.

— Итак, Татьяна Александровна…

Крашенинников вопросительно посмотрел на меня:

— Вы сказали, что открылись какие-то новые обстоятельства.

— Именно так, Александр Николаевич. Я только что побывала у Ростислава Анатольевича, это управляющий Константина Вячеславовича, насколько вам известно…

— Да, мне это прекрасно известно, — перебил меня Крашенинников, — это ничтожный и омерзительный тип.

— Так вот, этот тип рассказал очень впечатляющие вещи. А касаются они непосредственно вас, Александр Николаевич.

— Татьяна Александровна, мне совершенно безразлично то, что вам рассказал этот подонок.

— Почему же?

— Потому что все то, что он вам наговорил и что еще может наговорить, — все это гнусная ложь. На другое он просто не способен. Такие, как Солеваров, соврут и недорого возьмут. И потом, я ведь вам, Татьяна Александровна, уже раскрыл детали, касающиеся предложения руководителей костромского завода. Кстати, ничего криминального в этом деле нет. Обычная практика среди деловых людей. — Крашенинников пожал плечами. — Ну, не захотел Константин совершить эту сделку, ну и что?

— Да ничего, кроме того, что был убит. Вы не находите это странным, а, Александр Николаевич? — спросила я.

— Нет, не нахожу. Это просто совпадение, и не более того. А если вы считаете по-другому, то это еще необходимо доказать.

— Александр Николаевич, вы лучше послушайте меня. Послушайте, что рассказал так ненавистный вам управляющий Солеваров.

— Да зачем мне слушать?

— Так ведь вы же еще не знаете, о чем именно он рассказал.

— Что бы он ни рассказал, все это не соответствует действительности, — упрямо стоял на своем Крашенинников. — Я же вам сказал, что он врет как дышит. Вот что бы он ни произнес, ни в одном слове нет и намека на правду. У него столько скелетов в шкафу, что самые отъявленные преступники по сравнению с Солеваровым — сущие невинные младенцы. Кроме того, он сам по себе — полное ничтожество.

— Ну, тогда мне непонятно, по какой же причине вы поручили этому, как вы говорите, ничтожеству, застрелить Константина Пантелеймонова, вашего партнера по бизнесу? — задала я вопрос и пристально посмотрела на Крашенинникова.

Кажется, мужчина не ожидал такого разворота в нашей беседе и не сразу нашел, что ответить. Однако он довольно быстро овладел собой и нарочито спокойным тоном спросил:

— Не пойму, вы что же, предъявляете мне обвинение в убийстве моего бизнес-партнера?

— Считайте, что это обвинение, — ответила я.

— Это голословное обвинение, Татьяна Александровна. То, что там наговорил Солеваров, — это только его слова, никем и ничем не подтвержденные.

— Но ведь вы вручили ему пистолет, — возразила я.

— Опять же, это только его слова. Кто видел, как я вручил ему оружие? Вы видели? А может быть, еще кто-то видел? То-то же. Должен быть свидетель, который подтвердил бы, что да, именно я дал Солеварову пистолет. Но такого свидетеля нет, — продолжал сопротивляться Крашенинников.

— Очень скоро у следствия будет этот пистолет, Александр Николаевич. А на нем — ваши отпечатки.

— Нет, моих отпечатков там нет, — усмехнулся Крашенинников.

— Понимаю, вы уже успели их стереть, Александр Николаевич, — кивнула я.

— Татьяна Александровна, ну что мы с вами препираемся на пустом месте, ну ей-богу. Какое это имеет значение, успел я избавиться от отпечатков или нет? Вы ведь даже не сможете доказать, владел я изначально каким-либо оружием или нет. Ваши предположения — это всего лишь ваши догадки. А на догадках обвинение не строится. А уж если дело дойдет до обвинений, то хочу вас предупредить о том, что у меня есть первоклассный адвокат. Он еще не проигрывал ни одного процесса. Так что он камня на камне не оставит от ваших обвинений в мой адрес. Более того, вы можете лишиться лицензии частного детектива, — пригрозил Крашенинников.

— Вы себе даже не представляете, Александр Николаевич, сколько уже раз я слышала подобные угрозы в свой адрес. Несчетное количество. Причем мне предрекали все небесные кары. Это помимо лишения лицензии. Но, как видите, лицензию у меня еще никто не отобрал и, я уверена, не отберет. Так что еще не вечер, Александр Николаевич, еще не