Александровна, ведь тогда Константин Вячеславович был еще жив.

— Ну а о чем это говорит? Не понимаю. — Женщина пожала плечами.

— Ну что же тут непонятного? Любой человек хочет избавиться от страха, в том числе и Ростислав Анатольевич. Тем более что и делать-то особенно ничего не надо было, кроме как устранить вашего супруга.

— На первый взгляд да. Но вы не учли один момент, Татьяна Александровна.

— Какой же?

— Для того чтобы убить, или устранить, или ликвидировать человека — называйте это как угодно, — необходимо обладать таким качеством, как смелость. И уж конечно, ничего не бояться. То есть страха быть не должно. Увы, Ростислав не обладал этим качеством. Поэтому вряд ли он был способен на такой поступок, как убийство.

— Ну не скажите, Маргарита Александровна, — возразила я. — Если страх перед разоблачением был сильнее, то человек сможет преодолеть свою нерешительность и набраться смелости. В связи с этим у меня к вам вот какой вопрос. Скажите, Солеваров все время находился в вашей комнате?

Маргарита пожала плечами:

— Я уже вам говорила, что несколько раз выходила и присоединялась к гостям. Нельзя было надолго оставлять их одних. Чтобы никто ничего не заподозрил. А что делал Ростислав в мое отсутствие… ну откуда мне знать? Однако я думаю, что он все-таки оставался в комнате.

— А почему вы так считаете? — спросила я.

— Так это же элементарно! Ну, сами подумайте, если бы Ростислав начал бродить по коттеджу, он наверняка наткнулся бы на кого-нибудь из гостей.

— А если бы Солеваров вышел из вашей комнаты для того, чтобы убить Константина Вячеславовича? — задала я провокационный вопрос.

— Ну сколько раз вам можно повторять, Татьяна Александровна? Ну не смог бы Ростислав убить Константина, не смог! Да он никого бы не смог убить, уж я-то его знаю.

— А вы, Маргарита Александровна?

— Что «я»? — Пантелеймонова недоуменно посмотрела на меня.

— Вы смогли бы убить?

— О господи! Ну и вопросы у вас, Татьяна Александровна! Один лучше другого!

— Так как же? — не отставала я.

— Сказать по правде, я временами думала о таком варианте. Но не потому, что у нас с Ростиславом были отношения. Я ненавидела Константина, это правда, и хотела его смерти. Уж слишком много было причин для этого. Однако я все-таки не смогла бы его убить. У меня тоже не хватило бы смелости. Это так.

Я посмотрела на Маргариту. Мне она не показалась нерешительной. Напротив, в ней чувствовались и решительность, и уверенность в себе. Мне приходилось видеть таких женщин. И они могли пойти на крайние меры, не колеблясь, в случае если другого выхода не будет.

— Есть еще один момент, который мне необходимо уточнить: где именно вы находились в тот момент, когда стало известно о том, что Константин Вячеславович убит? — спросила я.

— Так вы уже меня спрашивали об этом, Татьяна Александровна. И я вам ответила на этот вопрос. Неужели вы забыли? — в вопросе Маргариты проскользнули насмешливые интонации.

— Я ничего не забываю, Маргарита Александровна. — В моем голосе прозвучала сталь. — Разумеется, я помню, что вы мне ответили. Но в данный момент существует необходимость услышать от вас ясный и прямой ответ. Вы были у бассейна или же в своей комнате?

— У бассейна, Татьяна Александровна, я была именно там, — ответила Пантелеймонова.

— Это ваш последний ответ? Без вариантов? Точно у бассейна? — продолжала допытываться я.

— Да. Я прекрасно помню, что еще немного там поплавала. А что не так?

Маргарита вопросительно взглянула на меня.

— Да то, что ваши ответы не совпадают с показаниями других гостей, — ответила я.

— И кого же конкретно вы имеете в виду?

— Ну хотя бы Екатерину Белоголовцеву.

— Ну вы скажете тоже! — с презрением в голосе воскликнула Пантелеймонова. — Нашли на кого сослаться! Да, собственно, даже если и так. То есть я хочу сказать, что кто-то из нас солгал: я или она. Но вы уж решите, кому вы поверите больше. Тем более что незадолго до убийства эту Екатерину видели в кабинете Константина. Они там едва не подрались, так бурно выясняли отношения. Поэтому вам все-таки следует еще раз допросить эту особу, Татьяна Александровна.

— В данный момент я допрашиваю вас, Маргарита Александровна. Вот вы сказали, что вряд ли смогли убить своего супруга, но ведь вы сами признались в том, что ненавидели его и желали, чтобы его не стало. Или нет?

— Да, да! — выкрикнула Пантелеймонова. — Я хотела, чтобы Константина, этого тирана и изверга, не стало! Я самозабвенно мечтала, чтобы он поскорее сдох. Сколько раз я твердила, как молитву: «Сдохни же ты, наконец!» Что вы на меня так смотрите, Татьяна Александровна? С таким изумлением? А-а, вы не понимаете, как можно так люто ненавидеть? Это потому, что вы просто-напросто совершенно не знали Константина. Он был самым настоящим чудовищем! Я никогда, даже в самом страшном сне, не могла себе представить, что мне придется жить с таким… с такой тварью! Константин постоянно смешивал меня с грязью, он издевался надо мной, поднимал на меня руку, и не один раз. А ведь я любила его, когда выходила за него замуж. Сейчас от тех чувств не осталось ровным счетом ничего. А он считал свое поведение в порядке вещей. Он и ко мне относился как к вещи. Впрочем, не только ко мне. Других он тоже унижал и мучил. И не только я хотела его смерти, я это точно знаю. Но я жаждала его смерти больше, чем все остальные, уж поверьте мне.

— А вы были в курсе того, что ваш управляющий планировал застрелить Константина Вячеславовича? — спросила я.

— В общем-то, да. Я знала это. Хотя Ростислав не поставил меня в известность о своих планах, но я все равно узнала, — ответила Маргарита.

— И каким же образом вы о них узнали? — уточнила я.

— А просто увидела. Александр передавал Ростиславу пистолет, а я в это время была неподалеку и увидела их. А потом мне удалось услышать часть их разговора. Так вот, они говорили именно об этом.

— «Об этом»? — переспросила я. — Что вы имеете в виду?

— Ну, об убийстве Константина.

— Назовите то место, где они встретились для передачи пистолета, — потребовала я.

— Это было около сауны. Я же рассказывала вам уже, что после того, как застолье почти свернулось — когда Константин отправился в свой кабинет, а гости тоже разбрелись кто куда, — я пошла сначала в бассейн. А затем в сауну. И вот когда я подходила к парилке, то услышала негромкий разговор. Говорили Ростислав и Александр. Они как раз и