— Я денщик господина Карпова.

— А где он сам?

— Дак меня вперед выслал. Сами они скоро будут.

— И что имеешь сказать, братец?

— Дак письмо его благородия вашему благородию в собственные руки!

— Письмо?

Денщик вручил пакет.

— Могу я отправляться отдыхать, ваше благородие? Признаться устал смертельно!

— Иди, братец, и вот тебе рубль на водку.

— Благодарствую, ваше благородие! — денщик отдал честь, приложив два пальца правой руки к треуголке, и удалился.

Волков прошел в кабинет и разорвал пакет.

«Странно, что он мне написал. Отчего сам не привез новости? Ничего не могу понять».

Он развернул послание:

«Господин надворный советник.

Опасаюсь, что мне станут чинить препятствия по возвращению в Москву, и потому пишу вам сие послание, которое отправлю со своим денщиком Сашкой.

Ваше приказание мною исполнено. Записи, что касаемо Тишки сделаны, могут быть поддельными. Но точно того сказать не могу. Некие крестьяне в деревне ничего про племянника Лукьяна-кузнеца не ведают. Нынешний кузнец именем Максим сказал, что не помнит про Тишку. Но управляющий и дворня кантемировская утверждает, что Тишку знали и что был он родня Лукьяна.

Дела в этом имении нечистые. Но оба Кантемира ни при чем. Князя Константина, нынешнего хозяина имения, здесь практически не бывает. А князь Антиох был в сем доме лет шесть назад. Не сильно братья ладят меж собой. Да оно и понятно. Чего им ладить, коли первый все состояние захапал, а второй перебиваться при княжеском титуле должен с хлеба на воду.

В имении всем заправляет управляющий здешний Тит Ипатыч. Он сам из местных крестьян. Но грамоте разумеющий и хозяйство ведущий исправно. Меня встретил честь по чести. Не думаю, что он в чем замешан, но скрывает что-то старик. Али говорить боится, али приказ от кого-то имеет, али еще что. Не желаю вводить вас в обман, Степан Андреевич, но только есть в здешних местах нечисть некая, которую здешние крестьянишки боятся.

Я понимаю, что вы человек просвещенный и в сие верите мало, но обстоятельства таковы, что мне пришлось в сие поверить, Степан Андреевич.

Барыня Кантакузен, именем Кассандра, супруга князя Дмитрия Кантемира, вместе с мужем своим бежала из Молдаванского княжества. Указал государь Петр Алексеевич выделить им богатое имение Архангельское.

Привезла барыня Кантакузен сюда своих служанок и была среди них редкая красавица именем Власта. И многие молодые холопы князя Дмитрия Кантемира тогда засматривались на Власту. И она позволяла некоторым приблизиться к себе. И даже без венца брачного вступала с ними в отношения, коие токмо между супругами происходить могут.

После того мужики не могли забыть Власту. Бабы деревенские стали жаловаться на Власту, что де ведьма она. Но жена князя Дмитрия берегла служанку свою и в обиду не давала.

И дюжий кузнец по имени Лукьян попал в сети той красавице. И продержался он у ложа Власты дольше чем остальные. И говорили люди знающие, что де у той Власты мать была красива и на Власту весьма походила.

И самое странное (сие подтвердили мне многие крестьяне деревни) что не старилась Власта. Барыня красоту да младость теряла, а служанка нет. И кузнец Лукьян словно помолодел подле сей девицы. А года его были большие.

Хотя иные же мужики, что побывали с Властой, быстро старились и помирали. А вот Лукьян нет.

Но сказала мне старая женщина Настасья (что в доме на окраине деревни жительство имеет), что де не отпускала Власта Лукьяна до времени. И он молодился подле неё. Спросил я, куда Власта делась. Она сказала мне, что после смерти Лукьяна сгинула бесследно. И сказала мне Настасья, что Власта сия не есть человек вовсе. Она порождение диавола и подле рода Кантакузен обретается.

Также узнал я, что два года назад приезжал в Архангельское сам князь Иван Долгорукий. Тогда состоял он при покойном императоре Петре Втором в должности обер-камергера. И искал он в имении «воду жизни». Хотел спасти заболевшего оспой молодого императора.

Вроде именно благодаря этой «воде жизни» девка Власта и не старилась.

Священник отец Михаил предупредил меня, Степан Андреевич, что не выпустят меня с сими знаниями из Архангельского. Посему отправил я вам письмо с моим денщиком.

Вы спросите, что же я сказал вам такого? Вроде и разузнал много, а чем вам сие поможет?

Священник местный вел себя такоже странно. Один раз я подумал, что помогает он мне. А иной раз думал, что нарочно все путает. Указал он мне он на кузнеца именем Максим. И тот кузнец мне странные вещи сказывал…»

Волков оторвался от письма. Все запуталось еще больше.

«Выходит то, что я и предполагал. Тишка и не Тишка вовсе. Некий человек подставной. Надобен он был, дабы дело сие в доме князя Антиоха начать. Зря лишь время на него потратил.

Но главный вопрос — зачем все это? Ответив на него, можно будет понять, кто за всем стоит.

Пока можно предположить, что замешан в деле доктор де Генин. Мог он некое снадобье дать Дарье, и потому сказалась она мёртвой. Он и признал в ней покойницу. Затем он и Войку остались у тела до утра. А утром Войку ума лишился. Де Генин же ныне исчез.

Ах, коли бы найти его и вопросы ему задать!

Ныне Зотов и Дурново показания добыли, что Дарью доктор де Генин подкупил. А кто историю про явление Тишки с того света первым поведал? Дарья и поведала! Стало быть, с неё все и началось! А если она и тогда солгала?

Но что нужно де Генину? Зачем ему вурдалак? Возможно, что сие токмо для отвлечения внимания придумано. А в чем причина истинная? Он говорил о «Воде жизни». Эликсир алхимиков вполне мог его заинтересовать. Может это и есть истинная причина?

Вот и Карпов пишет об этом. Вроде сам Ванька Долгорукий наезжал в Архангельское за эликсиром молодости. Хотя все это только слухи. Как пришить их к делу? Допросить бы самого Ваньку, но его бедолагу в Сибирь сослали к черту на кулички. Ныне его не достать.

Конечно, можно через Зотова затребовать Ваньку в Москву. Но дело это долгое и ранее чем через полгода не сладиться. К тому времени и допрос уже будет никому не нужен».

Волков вернулся к чтению послания Карпова. А тот описал подробно, с кем он говорил, и какие сведения те люди ему сообщили. Больше всего его заинтересовала Власта…

***

4

Москва.

Иван Карлович Тарле.

Иван Карлович Тарле отправился выполнять поручение