Из дома вышла  О л я, в руках у нее папка больших размеров и старая мятая общая тетрадь.

Д е д  С к о б а р ь. Олена, какое ты мне надысь слово называла? Ну, чтоб все ладно и гладко подходило друг к дружке?

О л я. Гармония?

Д е д  С к о б а р ь (усмехнулся). Нет, не то… Вспомню — скажу. По нашему плану, Игнат, музей никак не может обойтись без твоего дома. Картина не та.

А н н а (чуть нервничая). Папа, я прошу вас серьезно поговорить с Алексеем…

Д е д  С к о б а р ь (перебил, хмуро). Мы уже не один раз разговоры с председателем разговаривали, Васильевна. Глухой он.

А н н а (с досадой, резко). Но вы даже выслушать не желаете его!.. Это упрямство, понимаете — голое упрямство, папа! (Взяла себя в руки). Извините. Чем старше вы становитесь, тем сложнее с вами общаться.

Д е д  С к о б а р ь. Мне уж один черт в земле гнить, вы-то хоть между собой друг дружку понимайте. Как немые живете. (Отвернулся). Стало быть, Игнат, по рукам?

Г о н о к. Блажишь, Василь… Бог с тобой, как хочешь. Алексей Василич, по закону, так сказать, я имею…

С к о б а р е в (устало). Имеете, имеете право. Дом остался вашей собственностью.

Г о н о к (кашлянул). Сколь положишь, Василь? За избу, говорю, сколько дашь?

Д е д  С к о б а р ь. Не обижу. Думаю, двести — красная цена.

А н н а. Папа, Алексей предлагает построить… ваш музей в Нестеровке. Мне кажется, найден разумный выход из создавшегося положения.

Пауза.

С к о б а р е в. Обещаю, батя, колхоз окажет посильную помощь. Технику дадим, кое-какие материалы. Ольгину подругу, Наденьку, оформим на склад, а она за музеем твоим будет присматривать.

О л я (тихо). Дедушка, может быть, действительно в этом есть какой-то резон. Там и райцентр ближе.

Д е д  С к о б а р ь. В сенцах удочки висят, принеси.

О л я (удивленно). Зачем, дедушка?

Д е д  С к о б а р ь. Ступай, ступай, на зорьке посижу, ухи что-то захотелось.

Оля, пожав плечами, уходит в дом.

А н н а. Папа, о чем вы говорите, какая уха?! Через неделю приедут строители, вы понимаете это? Они ведь не станут вас месяцами упрашивать и сидеть без дела. Папа, я прошу вас, отнеситесь предельно серьезно к предложению Алексея. (К Артемову.) Нестеровка — точно такая же пустая деревня, те же деревянные дома. Двадцать пять километров отсюда. Какая вам разница, папа?

О л я  выносит удочки, отдала деду. Тот с силой что-то рвет с них, на ладони показывает Анне.

А н н а. Что это?

Д е д  С к о б а р ь. Возле той церквушки сто человек твоих односельчан расстреляно. Пули еще в бревнах торчат. Вы ж сами с Алешкой когда-то эти пули на грузила выковыривали. Неужто сердце ваше не дрогнет?

А н н а (негромко). В конце концов, если захотите, и церквушку вашу можно перенести туда. Впрочем, даже нужно это сделать. Она станет жемчужиной вашего музея.

Д е д  С к о б а р ь (вдруг срывается на крик). Наша! Наша церквушка! И музей наш! Когда ж вы приучитесь говорить слово — на-ша? Не мой музей, а наш, наш! Понимаешь — на-аш?!

Пауза.

А н н а. Хорошо. Пусть наш. Наш музей, наша церквушка, наша земля… Наше, наше, наше!.. (Отвернулась, достает платочек.) Папа, вы нас измучили.

Пауза.

Г о н о к. А чего, она дело говорит. Можно не только церквушку, но и дома некоторые перетащить. Те, что Представляют, так сказать, исторический интерес. Правильно я говорю, товарищ корреспондент?

А р т е м о в. В принципе все возможно. Во всяком случае этот вариант вполне приемлем. Тем более церквушка семнадцатого века.

Н и к и т а. Черт возьми, дед, мы все можем, оказывается! Мы можем, например, Мамаев курган куда-нибудь на Алтай перенести. Куликово поле или Бородинское можем объединить с Прохоровкой — а что? Выгодно и удобно. Меньше забот. Кто не согласен — под суд!

С к о б а р е в. Ты демагогией здесь, парень, не занимайся!

Н и к и т а. Но ведь так же получается, товарищ председатель! Бои-то, вот они где проходили, через эту деревню. Без боев за нее, может быть, и Прохоровское сражение проиграли бы. Зачем же мы будем людей обманывать, которые в музей лет через пятьдесят придут? Кому дано право историю подтасовывать? Вам? Или, может быть, вам?

А р т е м о в. Странная у вас логика, молодой человек. Наверняка и за ту деревню бои шли. И там люди гибли.

Н и к и т а. Что вы говорите? Не может быть!

О л я. Никита!..

Н и к и т а. Семьсот лет назад предки наши селились на этом месте! Представляете, семьсот лет! Жили, песни складывали, умирали — здесь! Нестеровки и тем более вашего Терехова и в помине не было!..

Г о н о к. Дождешься ты у меня, языкастый! Ей-богу, кнута не пожалею. В Терехове, не где-нибудь, а в Терехове после войны наш передовой колхоз возрождался. Понятно говорю, нет? Люди не зря туда съезжались, потому как стратегически, с позиции выгодной экономики верно выбрано было место для головной усадьбы.

З а х а р о в а. Врешь, ой, врешь, Игнат… И греха не боишься. Когда в сельсовете сидел — людей туда силой сгонял. Пуп земли себе устроил.

Г о н о к (закипятился, сминая слова). Не лезь! Не лезь, говорю, куда тебя не приглашают…

Во двор входит  Р о д и о н.

Р о д и о н. По какому случаю собрание? (Окинул взглядом присутствующих.) Понятно. Присяжные заседатели на месте. Дед, сухари посушил? (Подошел к Оле, демонстративно положил у ее ног небольшой сверток.) Я вам больше ничего не должен. Привет! Дед, надо будет сундуки с прялками перевозить — свистни. Так и быть, по старой дружбе не дорого возьму.

Оля нагнулась, подняла сверток, развернула — там оказалась иконка.

Д е д  С к о б а р ь. У, турок некрещеный!.. (Отвесил ему подзатыльник.)

Р о д и о н. Да ладно, дед, что ты понимаешь!.. (К Скобареву.) Алексей Василич, подпиши заявление.

С к о б а р е в (даже не взглянул на бумагу). И куда… собрался?

Р о д и о н. А куда душа моя вольная пожелает. Могу на Север. Шоферы моего класса везде нужны.

С к о б а р е в. Ну, а после Севера куда?

Р о д и о н (усмехнулся, поиграл в руках бумажкой). Могу на юг. Я не нанимался всю жизнь горбатить здесь. Я хочу нормально жить. Нормально, понимаете?.. Планы, комплексы, музеи… В печенках они у меня сидят уже!..

С к о б а р е в (медленно). Та-ак… Колхоз вырастил, выкормил…

Р о д и о н (прошелся по двору козырем). Только не надо, не надо, Алексей Василич, меня агитировать. Я никому ничего не должен. Понятно?

С к о б а р е в. Утром шесть машин уйдут на станцию за бетонными блоками. Поедешь старшим.

Р о д и о н. Положенный по закону срок отработаем, не гордые. Но отсчитывать будем с сегодняшнего числа. Подпишите, товарищ председатель.

С к о б а р е в. Завтра после работы зайдешь в правление, поговорим.

О л я. Папа, подпиши, пожалуйста.

С к о б а р е в (с раздражением, коротко). Оба зайдите. Ребенка вашего я, что ли, буду воспитывать?! Что уставился? Беременная она.

О л я. Я сама воспитаю. (Низко наклонив голову, пошла в дом.)

Р о д и о н (пришел в себя). Олена!.. (Стремглав бросился за ней.)

Из дома послышались возбужденные голоса, звон