Мне становится неловко, я отворачиваюсь и снова пытаюсь привлечь внимание мага:

– Тайлос, кто… кто эти люди? Почему мы здесь?

Он вдруг смотрит в сторону. Из темноты узкой улицы появляется свет факелов. Четыре высокие фигуры – три в развевающихся плащах, одна в балахоне. В свете огня мерцает металлический крест на груди у одного из них.

Церковь.

– Нет… Все было не так…

– Тай?

Маг подскакивает на ноги и тянется за мечом, но его ножны пусты.

– Нет!

Все происходит стремительно и жестоко.

Треск выбитой двери. Детские напуганные крики. Короткая речь служителя церкви о том, что эти люди не могут и дальше скрывать от них своего сына, предназначенного церкви. Рыдания матери, пытающейся защитить своих детей. Рев отца. Борьба. Кровь на ладонях магов. Магия. Смерть.

Они убили всю семью. Всех, кроме пятилетнего мальчика.

– Все было не так! – ревет Тайлос. – Ты врешь! Это все обман!

Все это время он метался, как загнанный в ловушку зверь. Что-то не давало ему сдвинуться с места и помочь своей семье. Но им уже нельзя помочь. Их убили много лет назад. Люди. Церковь. Не эльфы, как он всю жизнь считал.

По улице проносится гулкий голос – тот же, что разговаривал со мной. Но сейчас он обращается к Тайлосу:

– Вспомни!

Маг хватается за голову, морщится от боли и вновь падает на колени.

У меня разрывается сердце от незнания, как ему помочь. Деревня исчезает – мы вновь среди каменных и глухих стен.

Я вздрагиваю, когда слышу в своей голове детский напуганный голосок Тайлоса:

– Меня же не заберут у вас, мама?

– Конечно нет. Мы с твоим отцом им этого не позволим.

– Но мы переезжаем из-за меня… – мальчику стыдно, что из-за него они не могут осесть на одном месте.

– Твои сестры, папа и я очень любим путешествовать. Не переживай, Тай, все хорошо. А знаешь почему? Потому что мы все вместе…

– Нет, умоляю… – выдыхает взрослый Тай, поднимая лицо к небу. – Прекрати.

– Ты сам хотел получить ответы.

– Знаю, – опускает он голову. – И я их получил. Перестань меня мучить.

Нечто, говорившее с нами, будто соглашается и растворяется, выполнив все свои дела. Я чувствую, что мы с Тайлосом остались одни.

– Тай…

– Ния? – маг снова задирает голову, словно не знает, что я стою у него за спиной. – Это ты или Лабиринт?

– Это я, здесь, рядом.

Я касаюсь пальцами его плеча, а он резко разворачивается ко мне, хватает за одежду и притягивает к груди. Я падаю на колени перед ним, но боли не чувствую. Зато ощущаю, как Тайлос дрожит, как прижимает меня к себе все крепче, словно ему мало, как зарывается носом в мои волосы.

– Они врали мне, – горячо шепчет он. – Все это время они мне врали… Вся моя жизнь – ложь, Эания.

– Мне очень жаль, Тай.

Вот почему Тайлос отличается от остальных магов крови. Его родители не хотели отдавать сына церкви, прятали, убегали. Они продержались целых пять лет. И Тайлос их помнит. Помнит свою сплоченную и счастливую семью.

Это по-настоящему ужасно. Церковь убила столько невинных людей ради силы. Обманывала и взращивала в напуганных детях ненависть к ложному врагу. Какой король может такое допускать?!

Я обнимаю Тая еще крепче. Мне хочется передать ему все свое сожаление, все свое несогласие с жестокими действиями церкви. Показать, что я разделяю с ним тот ужас, который он испытывает. Он не один. Я рядом. И всем сердцем хочу быть здесь и сейчас.

Через некоторое время дыхание Тайлоса выравнивается, он отстраняется и обхватывает ладонями мое лицо. Впивается в меня жадным взглядом, в котором светится столько нежности, что замирает сердце.

– Ты точно настоящая, Эания? Или это все игра моего воображения? Или Лабиринта?

Я укладываю ладонь над его сердцем и неловко улыбаюсь:

– Я могу спросить то же самое.

– Ощущение, что прошли годы с тех пор, как между нами вспыхнул изумрудный шар. Я боялся, что больше никогда не увижу дерзости твоих зеленых глаз.

– Прости меня, Тайлос, – шепчу я.

– Я тебя понимаю. И будь на твоем месте…

– Нет. Тебе нужно было сюда, нужно было узнать правду. Я не хотела этого видеть, зациклившись на твоей сути. Мне очень стыдно, Тай. Стыдно, что так и не доверилась тебе до конца.

– Ты не была обязана, Ния.

Я часто киваю, пытаясь сдержать слезы, Тайлос это видит, улыбается мимолетно, а затем прислоняется своим лбом к моему. Закрывает глаза и тихо произносит:

– У них есть чистокровный эльф. С даром предвидения. Именно так они и находят детей, способных использовать магию. Мне сказали, что мои родители предпочли сами заниматься моим воспитанием, и церковь отступила. Но из-за этого они якобы не смогли вовремя увидеть, что на мою семью нападут эльфы. Они опоздали и успели спасти только меня. Я всю жизнь ненавидел эльфов за то, чего они не делали. Покорно служил оружием убийцам и примером для семей, которые не желали расставаться со своими детьми. Ты права в своей ненависти, Эания. Люди – это зло.

– Не все люди, Тай. Только ваш король и церковь, которой он позволяет творить подобное.

– Церковь, да. Обещаю, они заплатят мне за все.

Месть. Я тоже поклялась отомстить, но выбрала не ту цель и, возможно, не тот способ.

– Мы вместе заставим их ответить за свои действия, – твердо произношу я. – Покончим с их правлением, с ними. Любым способом. Ты доверяешь мне, Тай?

– Доверяю, Ния. Теперь я на твоей стороне.

Мне снова хочется плакать. Если мои догадки верны… Если мне придется… То все, что у нас с Тайлосом остается, – это здесь и сейчас.

Я отстраняюсь и теперь сама обхватываю ладонями его щеки. Как и он, жадно разглядываю его красивое лицо. Дочка того трактирщика была права: Тайлос невероятно хорош собой. Я всегда это видела, но боялась смотреть, а теперь…

– Эания…

– Тай.

Наши губы встречаются в жадном и отчаянном поцелуе. Тела сплетаются, подобно корням деревьев. В груди бушует ураган чувств. Еще ближе, еще теснее. Открыться навстречу. Принимать и отдавать. Ощущать скорый стук его сердца наравне с собственным.

Сейчас важен только он. Его ненасытные губы. Жар тела. Теснота объятий.

Тайлос продолжает напирать, заваливает меня на землю, жадно ласкает губами кожу шеи. Мне трудно дышать. Я словно нахожусь в бреду. В желанном и сладком. Но нечаянная мысль мгновенно остужает весь пыл: если не остановиться сейчас, то потом будет поздно.

– Тай, – хриплю я. – Тайлос. Нам не…