– Вы что-то хотели?

С детьми он был такой милый. Просто совсем другой человек.

– Я видел, как вы сражались. Саяна – опытный и сильный противник. Вы ее одолели.

Я ожидала от Грома совершенно других слов. Порицания, гнева, недовольства… Чего угодно, кроме похвалы.

– Идемте, – бросил он и зашагал прочь с тренировочной площадки.

– Куда?

– Вам интересно посмотреть, где располагаются полигоны для тренировок боевых магов?

– Да, конечно! – я догнала его в два шага. – Вы меня отведете?

– Я сам туда сейчас направляюсь. Нам по пути.

– Милые у вас племянницы, – заметила я. – И видно, что вас любят.

– Удивительно, что Эйка и Тамина меня не забыли. Меня долго не было дома.

– Вы недооцениваете детей. Я заметила, как вы были недовольны тем, что господин Эйро поселил меня в родовом поместье. Думали, я могу причинить кому-то вред? Например, этим детям?

Стоило помолчать, но ядовитая молния ни с того ни с сего вскипятила кровь.

Гром замер на месте как вкопанный и медленно повернулся ко мне всем корпусом.

– А у меня что, действительно есть причины так думать?

– Я не читаю ваших мыслей, – я повела плечами.

– Тогда лучше помолчите, госпожа Мирай. Мне эти беседы не доставляют никакого удовольствия. Пожалуй, вы ничем не лучше вашего младшего брата. Оба не умеете держать язык за зубами.

Его взгляд стал цепким, как у хищной птицы.

– А что вас так рассердило? Я помню, что вы говорили о шиссаях. Что мои родичи убивали детей Сеттории. Но разве вы чем-то лучше?

Я подковырнула его рану, но остановиться не могла, словно летела с вершины горы. Грудь драло какое-то мерзкое едкое чувство, и оно воплощалось в словах.

Мне обязательно нужно высказаться. Выплеснуть наболевшее. И кандидатуры лучше него не найти.

– Почему вы решили поговорить об этом? – обманчиво спокойно произнес он, делая шаг ко мне. – Зачем стараетесь выбить меня из равновесия? Вам это нравится? И какое вам дело до того, что я о вас думаю, госпожа Мирай? Не все ли равно? Или мое мнение для вас имеет какую-то ценность?

Разум кричал остановиться, но куда ему. Мне хотелось увидеть яркие и чистые эмоции Грома, даже если это раздражение, злость или ненависть. Они питали меня, хотелось ощутить на себе их силу. Все что угодно, кроме равнодушия.

Почему? Не знаю.

– Или так хочется расшатать хрупкое равновесие между нашими странами?

– Мне наплевать, что вы думаете обо мне, – огрызнулась я. – Просто не хочу, чтобы вы лгали, называя нас чудовищами. Я не чудовище.

– О, – усмешка исказила лицо мужчины. – Конечно, нет. Конечно, вы всего лишь невинная жертва обстоятельств.

Моя рука оказалась в его руке. Пальцы Грома держали крепко. Он поднес мою ладонь к своему лицу и провел по ней большим пальцем. Я хотела отступить, но он не пустил.

– Ваши руки, конечно же, не залиты кровью по самые локти. И вы никогда не покидали пределов родного Шиссая с оружием наголо. Это не ваша молния уничтожала целые села вместе с людьми. Хотя бы мне не лгите, госпожа Мирай. У вас была сила, а сила – это власть. Она всем нравится. И вы не исключение.

Вода – самая спокойная, самая тихая стихия. Но только с виду. Недаром говорили, что водных магов злить нельзя, они долго терпят, но потом их ярость льется через край, уничтожая все на свете.

Синие глаза его совсем заледенели. Под его взглядом мне захотелось съежиться, я уже начала жалеть, что открыла рот. Гром ведь был нормально ко мне расположен. Собирался отвести на тренировочный полигон, а я все испортила!

– Опустите, – попросила, дергая руку, но Гром переплел наши пальцы. – Мне больно.

От его темного взгляда стало страшно.

– Больно? Идемте, я вам кое-что покажу.

Все случилось так неожиданно, что я даже слова сказать не успела. Гром сжал в кулак свою подвеску с кристаллом и активировал портал.

Меня подхватил вихрь, в глазах потемнело. Показалось, что тело сначала разбили на тысячу осколков, а потом одним махом слепили воедино.

Ненавижу артефакты переноса.

Когда земля под ногами перестала кружиться, я проморгалась и ахнула.

Собиралась гроза. Небо заволокло тучами, дул пронизывающий ветер. Перед нами раскинулась долина, усеянная белыми плитами. От тягостной, мрачной атмосферы этого места стало больно в груди.

Гром все еще властно сжимал мою руку, словно боялся, что я убегу.

– Где мы? Это кладбище?

– Да. Здесь обрели покой сотни людей из моего рода.

Я ощутила его внутреннюю боль. Ее было так много, что волна эта оглушила. Гром держал меня за руку, не отпуская от себя. Так мы и двинулись вперед, вдоль плит с высеченными именами, словно пришли на свидание в это жуткое место. От траурной белизны резало глаза.

Земля под ногами перестала быть твердой и незыблемой. Если бы не теплая ладонь Грома, я бы сошла с ума от атмосферы горя и утраты, которая пропитала сам воздух.

– Там похоронены мои отец и мать, – он указал в сторону массивного надгробия. Его оплетали каменные лозы с шипами и цветами.

Я замерла, глядя на последнее пристанище врага, бывшего главы рода Ардай. Человека, который стал причиной смерти моего собственного отца.

– Вы хорошо их помните?

Гром кивнул.

– Мать помню лучше, чем отца. Его я вообще редко видел, он был слишком занят войной. Впрочем, как и ваш. Меня вырастил Эйро.

А ведь он прав. Война занимала наших отцов больше, чем собственные дети. Вот и из нас с Громом что выросло, то выросло. Так часто бывает.

– Здесь есть еще имена, – я сощурилась, пытаясь разглядеть надпись.

Это место было в стороне от столицы. Там ярко светило солнце, а здесь небо заволокло тучами.

И лилии. Заросли диких белых лилий устилали землю ковром. Они еще не распустились, успели только бутоны выпустить. Всем известно, что эти цветы питаются энергией мертвых.

– С ними в могиле мои младшие братья. Их убили члены вашего рода, придя на нашу землю, – ответил Гром.

– Перестаньте, – я вырвала руку из его крепких пальцев. Отвернулась, чтобы не глядеть ему в лицо. – Хватит. Я тут ни при чем.

Сморгнула злые слезы, лишь бы он их не видел. Это не из-за него.

– Я знаю.

Его голос был спокойным и негромким, зловещим даже. Чтобы убедиться, что Гром не собирается закопать меня рядом со своими родственниками, я боязливо оглянулась.

Он даже не смотрел на меня. Замер напротив надгробия, как каменное изваяние, засунув руки в карманы тренировочных штанов.

Прежде чем заговорить, я долго смотрела