дом будет не просто домом на холме. Это Дом Союза проклятых. – Он оживлённо постучал пальцем по столу, за которым мы сидели. – Здесь всё и зародится. Здесь мы отберём лучших. – Он откинулся на спинку дивана. – Чистокровные считают, что Запретные земли как поганое болото, в котором страшно сделать шаг. Но Запретные земли как бескрайняя Аляска с её спрятанным золотом, – и добавил чуть тише, взволнованнее: – Я первым начну эту золотую лихорадку.

С того дня к нам приходили полукровки и низшие с разным уровнем образования. Кто-то читал по слогам, и мне, чтобы ускорить процесс, приходилось сидеть рядом и помогать. Это отнимало много времени, да и не хотелось иметь с ними дело, но, что странно, некоторые, кому я помог, сразу после знакомства решили, что отныне мы друзья. Они приветствовали меня при встрече, знакомили с другими и в целом вели себя чересчур дружелюбно. Это напрягало: будучи тенью Скэриэла, я вечно ожидал подвоха и не привык к такому тёплому отношению. В каждом приветливом жесте я искал второе дно, пытался разобраться, с какой целью со мной хотят сблизиться. Надеются заполучить ещё один бесплатный обед? Или дополнительную возможность посетить наш импровизированный кинотеатр? А может, сойтись со Скэриэлом, быстро набравшим популярность среди посетителей? Все знали, что мы напарники и оба работаем в Доме спасения и поддержки.

Но глубоко в душе, настолько глубоко, что и сам сомневался в наличии этих чувств, я испытывал что-то отдалённо похожее на радость.

– Всё просто. В зелёных лотках мы будем хранить анкеты тех, у кого есть все шансы войти в Союз Проклятых. В синих – середнячок. Они пока ничем не выделились. В красных, то есть в оранжевых, будут лежать анкеты тех, кто плохо себя зарекомендовал. Их скоро исключим.

– Анкеты тех, кто нам не подходит, потом выбросим? – уточнил я.

– Нет. Если они у нас засветились, то я хотел бы иметь под рукой как можно больше информации. Возможно, в будущем они ещё пригодятся.

– Ты будешь сортировать всех по цветам? – я выделил интонацией первое слово.

– Все вместе, – непринуждённо проговорил Скэриэл, откусывая яблоко. – Я нечасто здесь бываю и не за всеми могу наблюдать. Ваше мнение поможет определиться. Но, – он поднял указательный палец, – я выбрал первых трёх кандидатов в зелёный лоток.

– Уже? Быстро ты, – отозвался Эдвард, садясь за стол. – Ну и кто же это?

– Анкеты под номерами двадцать три, – Скэриэл поднял взгляд к потолку, силясь вспомнить цифры, – двадцать девять и одиннадцать.

Я закончил подсчитывать листы и с облегчением выдохнул. Поправив стопку, аккуратно сложил её рядом на диване. Сейчас к нам на бесплатные обеды ходит тридцать один человек. И с каждым днём число желающих увеличивается. Как Скэриэл и говорил, бесплатные обеды дважды в неделю быстро привлекли внимание в Запретных землях.

– Джером, подай стопку. – Эдвард протянул ко мне руку.

Я поднялся, вручил ему заполненные листы и сел на место.

– Двадцать девять? – уточнил Эдвард, перебирая листы. – Аллен? Полукровка. Фамилия не указана.

– Он из секты «Приближённые к истине»? – поморщился я.

Я помнил Аллена со дня открытия Дома спасения и поддержки. Заполняя лист, он наотрез отказался писать свою фамилию и объяснил это тем, что в их «семье» – малопопулярная секта, о которой ходили дурные слухи, – есть только два имени: первое, данное при рождении, и второе, получаемое членом коммуны после посвящения.

– Ага. – Скэриэл изобразил пальцами воздушные кавычки. – Утверждает, что скоро придёт мессия и спасёт их.

– Спасёт от чего? – спросил Эдвард, рассматривая анкету Аллена.

Скэриэл пожал плечами.

– От чистокровных, может? – Он почти прикончил яблоко. Не поднимаясь, нашёл глазами мусорную корзину у двери и закинул туда огрызок. – О да! Трёхочковый!

– Ты в это веришь? – нахмурившись, спросил уже я.

– Во что? – Скэр повернулся ко мне. – Что придёт мессия? Конечно, нет. Но я могу притвориться им в будущем и взять секту под свой контроль.

– Тебе по этой причине нужен Аллен? – Эдвард опустил лист в зелёный лоток.

– Он фанатик. – Скэриэл потёр ладони. – Пусть всю энергию направит в нужное нам русло. Тут у кого-нибудь есть влажные салфетки?

Эдвард выдвинул один из ящиков письменного стола и кинул ему пачку салфеток.

– Аллен не выглядит умным, – скептически отметил я.

– Смелость или безрассудство. – Скэриэл принялся вытирать руки. – Я ещё не определился с ним, но он легко загорается делом, если надо. Ему всего пятнадцать. Поумнеет.

– Его поддерживает эта секта, зачем тогда ему наши обеды? – задумался я.

– Я задал ему тот же вопрос. – Скэриэл подмигнул мне, а затем с иронией добавил: – Он ответил, что хочет найти здесь заблудшие души, которым поможет присоединиться к своей коммуне.

Он бросил использованную салфетку в корзину вслед за огрызком.

– Смешно, – хмыкнул Эдвард, качая головой. – Он хочет завербовать нас в свою секту, в то время как мы уже вербуем его в Союз Проклятых.

Скэриэл потянулся, зевнул и с размаху сел на диван.

– Двадцать три – Виктор Ронью, полукровка, – прочитал Эдвард во второй анкете.

– Постой, это тот худой, в очках? – Я удивлённо повернулся к Скэриэлу.

– Да, – потирая глаза, произнёс он. – Его папаша толкает дурь в развлекательных районах. Но не у «Глубокой ямы». Это же территория Тони.

– Уверен? – Эдвард продолжал вчитываться в анкету.

– Я проверил. А ты думаешь, почему он не появляется на обедах? Ходит к нам только смотреть кино, остаётся после просмотра на обсуждение. Ты его видел? Приглядись. Шмотки неплохие, а очки? Выглядит ухоженным, не то что остальные. Ему семнадцать, – Скэриэл постучал себя пальцем по виску, – и он опережает многих по мозгам.

– Я с ним лично не общался, – подал голос я. – Он сам заполнил анкету. Если у него всё в порядке с деньгами, то зачем он приходит?

– Ему скучно. Окружение из тупых низших заставило его прийти сюда.

– Это он тебе так сказал? – уточнил Эдвард.

– Нет. Он ничего не ответил, а просто сменил тему.

– Тогда он недолго задержится в Запретных землях, – задумчиво произнёс Эдвард. – Умён, хочет большего, семья при деньгах.

– Кого-то это мне напоминает, – ухмыльнулся Скэриэл.

– Умолкни. – Эдвард на него даже не взглянул. – У моей семьи не было столько денег, как у Виктора.

– Да-а, – протянул Скэриэл, – ты прав, денег у него куры не клюют. Он рано или поздно переедет ближе к центру или в центр. Зависит от его отца.

– Ты хочешь его завербовать до этого момента?

– Да.

– Понял. Одиннадцатая – Валери, низшая, – прочёл Эдвард и, усмехнувшись, добавил: – Фамилии нет. Подписала в анкете, что если кто-то назовёт её Вэл, то она надерёт ему задницу. – Он вальяжно откинулся на спинку стула. – Она мне уже нравится.

– Да, мне тоже, – улыбнулся Скэриэл. – Валери быстро схватывает материал. И плюс она знает всех детей на восточной стороне Запретных земель, выросла там. – Он достал из кармана пачку сигарет. – Сможет приводить их к нам.

Чуть позже и я прочёл анкету Валери: ей шестнадцать, росла в детском доме на востоке Запретных земель, интересовалась огнестрельным оружием. В графе «Мечта» написала, что хочет найти подонка, что обрюхатил и бросил ее мать, чтобы пристрелить его.

Валери была худая, как палка. Когда она убирала свои длинные чёрные волосы, с ходу и не разберёшь, парень перед тобой или девушка. У неё был низкий прокуренный голос, сразу становилось понятно, что она давно с сигаретами на «ты». Валери первая лезла в драку, не боялась местных хулиганов, так что вскоре стала популярной у девушек. Они вились вокруг неё, но она не хотела общаться, а может, и не умела, поэтому сторонилась их.

– Да это прям ты в женском обличии! – однажды со смехом воскликнул Скэриэл. – Тоже избегает любого, кто к ней подойдёт.

Я не находил между нами ничего общего. Валери просто была сама по себе, как и многие подростки с Запретных земель.

Скэриэл обладал удивительной способностью сближаться с людьми. Он нечасто появлялся в Доме Спасения и Поддержки, но каждым появлением вызывал ажиотаж. Раз за разом я наблюдал за ним, пытаясь понять, как именно он отбирает людей в Союз Проклятых.

По вторникам и четвергам в столовой кормили в общей сложности около тридцати пяти человек, включая нанятых работников. Чтобы получить разрешение питаться у нас, каждый должен был заполнить ту самую анкету, состоящую из двенадцати простых вопросов, – её Скэриэл