— Да уж! Миллионов этих я наслушалась. Не дай Бог, слушать их сыну! А если примет их за правило, то уж лучше нам жить в бедности, без твоих миллионов! Что ещё?

— Недельку побуду с сыном и уйду. Где он, кстати?

— Он всегда при деле, — с гордостью заявила Нина. — В лес они уехали за жердями.

— Вам мало рабов, вы и детей эксплуатируете? — покраснел от возмущения Василий. — Ну, ничего! Я тут наведу порядок! Вы у меня…

— Страшно, аж жуть! А ребёнка не трожь! За него я… за него я, что хош могу сделать! Чтобы этого не произошло, ты с ним повидаешься, и сегодня же, в крайнем случае, завтра утром, уберёшься отсюда! Понял?

— Это мы ещё посмотрим! — развязно заявил Василий. — Может, придётся вам перед судом отвечать!

— Ответим перед судом, перед Богом, перед всем честным народом, но только не перед тобой! Неужели ты настолько глуп, что не понимаешь этого? Я бы хотела…

— Чтобы я пахал на тупое мурло какое-нибудь? Не дождётесь!

— Я бы хотела не травмировать ребёнка. Он нормально спокойно живёт, учится жить трудом; его окружают добрые трудолюбивые люди, мужчины в полном смысле этого слова!

— И тот кривоногий юродивый — мужчина?

— Мужчина и умница, каких мало!

— Представляю, кто у вас не мужчина, если Квазимодо — красавец.

— Ты — образец немужчины! Тебя устраивает такой ответ?

— Устраивает. Меня всё устраивает. Даже то, что ты спишь с уродом.

— Убирайся вон! Немедленно! — поварёшка в руках Нины тряслась мелкой дрожью. Щёки пылали кумачом, а кончик носа, ноздри и подбородок как из мела. — Сына ты у меня, заруби себе на носу, никогда не увидишь! Всё, будь здоров! Вон бог, а вон порог!

Потоптавшись у порога, Василий вышел из дома. За ним выскочила Нина.

— Я в ближайшее время подам на развод! — крикнула она Василию вдогонку. — Где тебя искать?

— В Кремле! — бросил тот через плечо, и тут же добавил: — Встретимся в суде раньше, и по более важному вопросу.

— Встретимся, встретимся! — повторяла Нина, закрывая на замок калитку.

Часа через полтора приехали Анатолий с Игорьком. Игорёк кинулся открывать ворота, да калитка была заперта изнутри. Нина, заслышав голоса, выбежала во двор, отворила ворота, чем вызвала недовольство сына.

— Мама, — скривил он губы, — я хотел сам…

— Да я чуть-чуть помогла вам, — поспешила оправдаться Нина. — Думаю, устали мои мужики лес рубить, дай помогу им. Сгружайте да на обед!

Всматриваясь в лицо Нины, Анатолий спросил, что тут стряслось такого, что она сама не своя?

— Ничего. Печка барахлит, еле растопила, — ответила она, отводя в сторону глаза.

— Дрова отсырели? — поверил он словам Нины. — Под навесом есть место, куда затекает дождь, надо брать в сторонке.

Игорёк в добротных кожаных рукавицах смотрелся необыкновенно смешно. «В больших сапогах, в полушубке овчинном, в больших рукавицах, а сам с ноготок!» припомнились слова из школьного стихотворения, и Нина счастливо улыбнулась. «Какой хороший человек Анатолий! Только куда смотрел Всевышний?»

15

Картошку копали «всей семьёй». Пётр, как самый неумелый в этом деле, подкапывал вилами, а все остальные выбирали из земли. Земля была сухая и тёплая. «Я как подумаю о копании этой картошки в детстве, — пришло на ум Сергею, — сразу вспоминается грязь, перемешанная со снегом, холод, красные руки, мокрый нос. И так дней десять! Ужас! Тут же благодать! Тепло, сухо». Пётр, кроме подкапывания, носил вёдра на расчищенную площадку и тонким слоем рассыпал картошку — так она лучше подсыхала. В конце дня, изрядно уставшие, перенесли картошку в подполье. В избе от этого пахло землёй, сыростью, веяло прохладой.

— Счетовод, он же кладовщик, — обратился за ужином Сергей к Анатолию, — сколько кулей у нас выдано на-гора?

— Сорок три, если считать куль из семи вёдер, — ответил Анатолий.

— Ещё столько накопаем?

— Думаю, больше.

— Там земля похуже, — усомнился хозяин. — Не хватило навоза, да и травы было много. Целина.

— Даже столько же накопать — совсем неплохо, — высказалась Нина.

— Терпимо. Половину можно продать. Как думает наш новый член общества предпринимателей, за сколько уйдёт мешок?

— Чем больше, тем лучше, — ответил уклончиво Пётр.

— Ответ правильный, но неточный. Нам нужны цифры.

— Если оптом, то дешевле, если в розницу на рынке — дороже. Но мороки больше, — Анатолий взял свою тетрадь, где вёл записи о расходах. — В среднем, думаю, с мешка возьмём девятьсот-тысячу рублей. За пятьдесят мешков будет сорок-пятьдесят тысяч рублей.

— На оплату электричества хватит. За что будем покупать всё остальное?

— Капуста, свёкла, морковь много не дадут, но кое-какие копейки тоже добавят.

— Улья, коровёнку за что брать? Одежонку надо подкупать.

— Директор, Москва не сразу строилась! Лет пяток нам, как минимум, понадобится, чтобы выйти на ощутимую прибыль, — Анатолий закрыл тетрадь, усмехнулся. — «Мерседес» пока подождёт, поездишь на коняшке, зато потом…

— Потом суп с котом.

— Мама, мы съедим Ваську? — дёрнув за рукав Нину, спросил шёпотом Игорёк. Глаза его были испуганы.

— Пока так остро не стоит вопрос, — смеясь, ответила Нина. — Дядя Серёжа пошутил.

В один из таких дней наведался дед Матвей. Увидев всех на огороде, удивился.

— Во, молодцы! Как мураши копошатся! — воскликнул он.

— Да, Матвей Захарович, копошимся как муравьи, а есть будем как тигры, — Сергей вышел из рядка, подал руку деду. — Сколько тебе кулей надо на зиму? Что так мало? Привезём пять.

— Куды мне столь одному! — запротестовал дед Матвей. — Ни телёнка, ни поросёнка!

— Кадушка есть под капусту? — не слушая протеста, спросил Сергей.

— Дык… это… Была где-то. Приди посмотри, однако рассохлась. В речку её.

— Хорошо. Приду. Только позже, когда будем квасить капусту.

Подумав, спросил, какая у деда стайка: не течёт ли крыша, не обвалился потолок, есть ли щели, хорошо ли запираются двери?

— Стайка у меня хороша, — с гордостью заявил старик. — Ей, дай Бог не соврать, лет шейдесят. Можа, боле. С дедом своим, царствие ему небесное, мы её ставили. Дед хорошо знал своё дело. Бывало, подсуну бревно, а он мне: «Глаза-то у тебя где? Не вишь, чо суёшь? Оно же с червоточиной!» Вот так оно было. Ране старики знали дело!

— Я вот о чём, деда Матвей, — прервал Сергей, — думаем обзавестись пчёлами, да некуда ставить улья. Может, к тебе на время, пока свой мшаник не поставим.

— Да ставь сколь хош! — с радостью воскликнул дед Матвей. — Чо мне-то с той стайки!

— Вот и договорились. Если купим, то и поставим у тебя. Может, печку там собрать?

— Можно и печку, — согласился дед. — Тольки кто её тут поставит? А потом, кто топить будет?

— Сейчас можно на электричестве