Так прошли три недели траура, объявленного мной, в память о жертвах последнего теракта «Детей Апокалипсиса».

Все это время я занимался текущими делами, а Джен вела полюбившийся всем еженедельный обзор новостей, а также совместно с нашими родными готовилась к свадьбе.

И вот наконец-то настал этот день.

В украшенной в честь праздника кают-компании собрались все наши друзья и родные, а также кажется все свободные от работы жители «Серебриуса» и других кораблей, которым посчастливилось оказаться в это время здесь.

Но всех желающих небольшое, в общем-то, помещение вместить не могло, а потому было решено устроить трансляцию на все корабли Объединенного флота.

И вот я стою с Элом, которого выбрал свидетелем, у трибуны, где находился вице-адмирал Соловьев, и жду выхода Джен.

Она появилась в сопровождении своего отца.

Моя невеста была одета в длинное, кажущееся воздушным и идеально подчеркивающим все достоинства фигуры, белоснежное платье с открытой спиной. Волосы были заплетены короной, и в них виднелись белые ленты. Ноги её были босыми.

У меня перехватило дыхание от этой красоты, и я даже слегка покачнулся, но Эл подставил свое плечо.

Отец Джен проводил дочь к трибуне и, вручив мне её руку, отошел к остальной родне, забрав с собой Эла.

Мы остались одни перед вице-адмиралом Соловьевым.

– Берешь ли ты, Ник Серебряков, Джен Огнёву в жены?

– Да, беру, – ответил я, не отрывая взгляда от любимой.

– Берешь ли ты, Джен Огнёва в мужья Ника Серебрякова?

– Да, беру, – услышал я голос Джен.

– Объявляю вас мужем и женой. Поздравляю! Можете поцеловаться.

Взявшись за руки, мы с Джен соединились в нашем первом супружеском поцелуе. И это был самый сладкий поцелуй в нашей жизни.

А потом был праздник, где было много конкурсов, песен и танцев. И даже Эл, который вначале не понимал, что происходит, веселился от всей души, танцуя и балагуря.

И вот, когда мы уже были в нашей каюте и лежали в постели, Джен вдруг повернулась ко мне.

– Неужели, все закончилось? – спросила она.

– Все только начинается, – улыбнулся я, и, притянув к себе свою теперь уже жену, начал покрывать её горячими поцелуями.

Часть 4. Глава 1

Млечный путь, Созвездие Стрельца, 29 декабря, 00:15

Три месяца пролетели незаметно.

К сожалению, созвездие Скорпиона не имело подходящей нам планеты, хотя мы обследовали его на несколько раз.

Сейчас корабли Объединенного флота держали курс к созвездию Центавра, где по древним легендам могла быть планета земного типа.

Вперед флота к намеченной цели отправились десятки беспилотных дронов-разведчиков. Эти небольшие по размеру устройства могли перемещаться со скоростью в десять раз выше скорости гипера и содержали в себе сканирующее оборудование и передатчик.

Была ночь. Я сидел в рубке корабля в полном одиночестве и думал о пережитых событиях.

Несмотря на прошедшие несколько месяцев, меня до сих пор беспокоила мысль о тех невинных, что погибли во взрыве, устроенном сектантами.

«Нужно было обратить внимание на отсутствие охраны, а также пассажиров в коридорах. Тогда, связавшись с «Серебриусом», я бы отдал приказ на сканирование фрегата. И все стало бы ясно. Но нет, увлекшись охотой, я не заметил такого очевидного момента, и как итог погибли люди», – думал я, делая глоток обжигающего напитка, похожего на кофе. Настоящий давно закончился, а вырастить его в оранжереи не удавалось.

«С другой стороны, я не мог ожидать, что покойный Васкес заминирует прогулочный катер, вместо того, чтобы попытаться на нем сбежать», – приводил я себе же самому доводы об отсутствии вины.

Это был уже не первый раз, когда я спорил сам с собой на эту тему. И неизменно все заканчивалось статусом-кво. Каждая из сторон, что были во мне, оставалась при своем мнении.

При этом стоит отметить, что я – единственный, кто обвинял себя в случившемся. Но мне и этого было достаточно.

В этот момент раскрылись двери рубки, и я услышал мягкие шаги, а через секунду на мои плечи легли две прохладные, но нежные ладошки.

– Милый, с днем рождения! – Джен наклонилась и поцеловала меня в шею.

Я чертыхнулся про себя.

Действительно, вот уже пятнадцать минут, как мне исполнилось двадцать два года.

– Спасибо, родная, – развернувшись к жене лицом, – сказал я, – ты почему еще не спишь?

– Малыш, решил немного побуянить, – положив руки на живот, объяснила Джен с улыбкой на лице.

– Как ты себя чувствуешь? Может чего-нибудь хочешь? – спросил я.

– Нет-нет, все в порядке, не волнуйся, – Джен поцеловала меня в щеку, – просто соскучилась по тебе. Когда у тебя заканчивается вахта?

Я посмотрел на часы.

– Через полчаса.

– Тогда я побуду с тобой? – спросила Джен и присела в соседнее кресло.

– Конечно, – ответил я, и тут же дал команду климат-контролю увеличить температуру в рубке.

Обычно я любил прохладу и свежий воздух. Но Джен была уже на шестом месяце беременности, и время от времени ей было холодно, и дабы согреть жену, я жертвовал своими привычками в угоду её здоровью.

– Кстати, милый, ты в курсе, что тебе предстоит через два дня интервью с последующим новогодним обращением перед жителями флота?

– Эм, да? – спросил я, вскинув бровь.

– Ну, Ник! Мы же сотню раз это с тобой обсуждали! И мне казалось, что мы обо всем с тобой договорились, – в голосе Джен прорезались нотки политика, привыкшего добиваться своего, – или я не права?

– Да, права, ты права, – вздохнул я, – просто непривычна мне вся эта публичность. Мое дело – управлять кораблём, защищать тебя и остальных от всех невзгод. А красивые мотивирующие речи это по твоей части. Или Эла. Кстати, может его попросишь? Думаю, что он не откажет тебе.

– Интервью с Элом было буквально две недели назад.

Да, действительно, Джен, по-прежнему, вела свою телевизионную передачу. Только это был уже не просто «еженедельный обзор новостей», а полноценное шоу с интервью, обсуждениями и аналитикой событий Объединенного флота.

Передача была очень популярной среди жителей, а Джен, казалось, нашла свое истинное призвание и продолжала работать, несмотря на уже довольно большой живот.

Я переживал, как бы нагрузка не сказалась на самочувствии будущей мамы и ребенка. Думал даже попросить жену взять перерыв. Но Доктор Эйс меня убедил, что все в порядке, а такая активность даже во благо. К тому же, он обратил мое внимание на то, что моя любимая была счастлива. А её счастье для меня было самым важным, так что я смирился с тем, что она работает.

– Ну,