-- Так много? Должно быть, королевская казна просто ломится от денег. – она бросила многозначительный взгляд на Георга. – Сколько это в золоте?

-- Двадцать пять больших золотых ли, моя… госспппожа… -- чиновник заикался и обливался потом от страха.

--Хм… Как интересно… На такие деньги можно построить целую новую деревню… -- Светка достала из сумки крупную золотую монету. Она хорошо помнила историю экономики по университету, -- По какому соотношению золота к серебру ты считаешь?

-- Один к пятнадцати… -- сборщик находился почти в полуобморочном состоянии.

-- Это двадцать монет, а не двадцать пять. Либо ты плохо умеешь считать, либо пытаешься сейчас обмануть меня. Хорошо. Я даю двадцать пять, и ты вернёшь моим людям всё, что сегодня забрал у них.

Светка бесстрастно отсчитала двадцать пять золотых, бросила их под ноги сборщику податей и повернулась к королю:

-- Сколько нам ехать до Вашего замка?

-- К ночи будем на месте. – ответил Георг, и его губы тронула едва заметная улыбка. Светка повернулась к толпе жителей и громко произнесла:

-- Меня зовут Лана Рилион. Я наследница замка Мастера и всех его земель. А Вас, -- она смерила взглядом трясущегося чиновника, который только что поднялся с земли, быстро собрав всё золото, -- Я жду завтра в замке короля. В полдень. Со всеми записями по сбору налогов и податей за последние десять лет.

-- Господин Беркут, -- всё также, с непроницаемым выражением лица, повернулась Светка к начальнику тайной стражи, -- Могу я просить Вас об одном одолжении?

Беркут Сквел учтиво склонил голову.

-- Выделите, пожалуйста, несколько своих людей, чтобы этот человек, -- она кивнула в сторону сборщика податей, -- Абсолютно точно прибыл завтра к двенадцати часам во дворец, вместе с необходимыми мне записями.

Толпа на площади бурно переговаривалась, бросая взгляды на новую хозяйку поместья.

-- Прекрасная госпожа! – от толпы отделился пожилой мужчина. Он робко сделал вперёд несколько шагов, вздрагивая и косясь на короля и его вооружённую охрану. – Не велите казнить….

-- Говори! – Георг ответил за девушку, сделав страже останавливающий жест рукой. Старик стянул с головы шапку и нервно комкал её в руках, подбирая слова и не зная, как начать. Светка благосклонно кивнула головой.

-- Господин сборщик податей и его люди, в прошлом месяце увели у нас весь скот и кур побили. Ни молока, ни яиц даже для деток нет, хлеб приходится на воде месить…– старик испуганно замер и втянул голову в плечи, ожидая удара плетью. Светка пришла в холодную ярость. Такой сбор податей обрекал людей на голодную смерть и очень походил на намеренное вредительство.

-- И как часто с вас собирают подати? – у неё внутри всё кипело, но на лице не дрогнула ни одна мышца.

-- Да, в начале лета были, всю поросль у скотины увели, потом пришли в первых днях осени, после сбора урожая. И сейчас вот…

-- Лжёт! Он всё лжет! – сборщик податей заметался под ногами лошади, -- Они всех телят сами под нож пустили, чтобы только подати не платить!

-- Обсудим это завтра. – Светка тронула поводья и присоединилась к королю. Краем глаза она заметила, что Беркут приставил к чиновнику четырёх своих стражников, а солдат, сопровождавших сборщика податей, забрал с собой.

В замок они добрались уже поздно ночью. С непривычки, от длительной скачки на лошади, у Светки болело всё тело, девушка с трудом переставляла ноги. Ей казалось, что сейчас она просто развалится на части, но Светка не подавала вида, отчаянно мечтая побыстрей принять тёплую ванну и упасть в кровать. Король изображал из себя радушного хозяина. Георг вёл гостью по роскошным покоям королевского замка, рассказывая про его исключительную архитектуру; пытался обратить её внимание на тот или другой уникальный предмет интерьера или декора. Светка вежливо кивала, ей стоило громадных усилий, чтобы не послать Георга куда подальше. У неё до сих пор перед глазами стояли полуголодные жители деревни.

Надо сказать, что какой бы она не была разбитой, Светка всё же смогла оценить масштабный замысел архитектора и нереально красивое убранство замка. Ей отвели покои в одной из восточных полукруглых башен. Шустрая девчонка-горничная быстро наполнила ванну и приготовила постель.

-- Как тебя зовут? – Светка с трудом выдавила улыбку, обращаясь к девушке.

-- Нэля. – присела она в поклоне.

-- Нэля, будь добра, можешь принести что-нибудь поесть? И попить. Тёплое молоко или горячий чай. Только не алкоголь. – Светка попыталась развязать шнуровку на платье, но её стёртые в кровь лопатой и поводьями ладони причиняли невероятную боль. Девчонка заметила и, бесцеремонно подойдя к Светке, развернула её руку.

-- Эк Вас угораздило… -- она сочувственно покачала головой, -- Я принесу мазь.

Этот жест девочки был так прост и ненавязчив, что Светка чуть не расплакалась. Сегодняшний день был невероятно эмоционально-тяжёлым. «И почему я не пошла в строительный? Сейчас бы к маме на дачу…» -- подумала она с тоской, погружаясь с головой в тёплую ванну. Запах трав и цветов, который шёл от воды, постепенно привёл девушку в расслабленное состояние душевного покоя, она едва не заснула в ванной и вовремя спохватилась. Не успела Светка вылезти из воды и завернуться в махровый халат, как в дверях появилась Нэля, толкая перед собой небольшую тележку с посудой.

-- Я позволила себе принести Вам немного сырного супа. Хлеб, ветчина, сыр, фрукты, кусок яблочного пирога и горячий чай. Больше ничего нет. Могу разбудить повара и попросить приготовить Вам что-нибудь. – она пожала плечами и протянула Светке небольшую плоскую склянку, -- Это мазь для Ваших ладоней. К утру будут как новенькие.

-- Спасибо, Нэля, всё хорошо. Можешь идти, дальше я справлюсь сама. – на этот раз Светка улыбнулась искренне. Девочка внимательно посмотрела на неё и улыбнулась в ответ.

-- Я буду за дверью. – горничная присела в поклоне, собираясь выйти.

-- Как за дверью? Где? Там же нет кровати. – не поняла Светка. Она попыталась вспомнить небольшую проходную гостиную перед своей спальней: пара крошечных диванчиков и столик. – Нет, так не пойдёт. Отправляйся в свою комнату, придёшь утром.

Девочка благодарно кивнула и оставила её, наконец, одну. Светка приоткрыла крышку небольшой фарфоровой кастрюли, и в нос ударил невероятно вкусный запах. Только