– Знаете, что это за материал?

– Висмут, – вспомнил Антон доклад Стоума.

– Чистый висмут! – восторженно воскликнул Никита, стоявший перед куполом.

– И что с того?

– Стоум сообщил, что толщина верхнего слоя Круглого Куба около километра. Да и дальше под ним какая-то экзотика. Но чистый висмут у нас дома дороже золота и платины! Так что мы одним этим оправдаем свой поход.

– Ты о чём, Ник? – проговорила Майя, также разглядывающая купол.

– Надо срочно застолбить планету за нами! Тогда она будет принадлежать России! Никто не придерётся! И турки в том числе, что идут с другого конца цепи. Хорошо, что мы начали поиск отсюда. Сначала чёрный карлик нашли, теперь Круглый Куб. Зуб даю, что в этой системе база древних!

– Твой зуб не столь ценен, как висмут, – издал смешок Щёголев.

– Я серьёзно! – обиделся оператор.

Антон подошёл к нему, всматриваясь в глубины купола, состоящего из того же материала, что и стенки кратера. Было видно, что внутри купол растрескался, и эти сколы мешали рассмотреть его глубоко. Однако к центру он темнел, так что можно было предположить существование внизу провала или колодца в недра планетоида.

«Суслики», оснащённые генераторами защитных полей и неплохим набором оружия, окружили периметр посадки «квадратом перекрёстного внимания».

Разведчики разбрелись вокруг прозрачной опухоли, перебрасываясь оценками увиденного.

К Антону снова подошёл Архип.

– Что скажешь, начальник? – спросил его Никита. – Похоже, весь этот пузырь кем-то сделан?

– Похоже.

– Интересно, где его хозяева отыскали столько висмута?

– Да нигде, скорее всего, они изобрели технологии наподобие алхимических превращений, только базовым материалом взяли не силикаты или свинец, а вакуум и лепили из него не золото, а висмут.

– Почему висмут, а не золото?

– Сам сказал, что он дороже золота. Но я думаю, что цена здесь ни при чём. Если нам доступны реплики в 3D-копирователях, то и обитатели этой системы могут создавать любой металл.

– Висмут радиоактивен?

– Можно сказать – условно, период его полураспада равен десяти в девятнадцатой степени лет, что на девять порядков больше возраста Вселенной.

– Тогда он может сохраняться полста миллионов лет.

– Это ты к чему?

– Подумал, что мой Кубик построили ещё до войны. – Никита помолчал, хмыкнул. – А может быть, и до Большого Взрыва!

– Мечтатель! – фыркнула Майя.

Никита не отреагировал.

– А давайте продолбим туда ход? Интересно посмотреть, что там под куполом. Вдруг кокон с боевым модулем?

– Мы бы уже обнаружили его с орбиты.

– Он закапсулирован. Командир?

– Не спеши, – проворчал Антон, наблюдая, что Олеандра в одиночестве возвращается к «голему». – Всему своё время.

– Но ведь мы и летели сюда за тем, чтобы найти базу Древних и снять оружие, если оно сохранилось. Первыми захватить Вестника или робота.

– Захватить, – проговорил Щёголев. – Легче сказать, чем сделать.

– Но я ведь прав!

– Прав, – согласился Антон. – Парни, готовьте комплекс для бурения.

– Ура! – подскочил Никита, а так как сила тяжести на планетоиде была в два раза меньше земной, его вынесло вверх на приличный метр.

Спутники засмеялись, начиная выполнять приказ Лихова.

Антон догнал девушку, переключил диапазон связи.

– Что случилось, Оля? Устала или надоело?

– Хочу домой, – виновато отозвалась девушка.

– Садись в катер, я прикажу Никите отвезти тебя на корабль.

– Я имела в виду не корабль. Хочу домой, на Землю.

Они остановились у катера, из которого уже выплыла платформа с бортовым неймсом.

– Так соскучилась? – улыбнулся Антон сочувственно, не зная, чем помочь спутнице Алилайи.

– Не только, – покачала она головой. – Вы все заняты… и я лишняя…

В голосе Олеандры прозвучала такая горечь, что он невольно сделал шаг вперёд и прижал её к себе.

– Ты не лишняя!

Она замерла. Потом раздался её шёпот:

– Не боишься, что нас… видят?

Он рассмеялся, понимая, что пленница имеет в виду в первую очередь Дарью.

– Не боюсь.

– Я рада.

– Станет совсем скучно – обращайся в любой момент.

– Спасибо. – Она освободилась и полезла в кормовой люк.

А он вдруг сообразил, что дурацким ответом убил её настроение окончательно. Нужно было подобрать другие слова. Или вообще промолчать. Потоптался возле катера.

– Присоединишься?

– Хорошо, – прилетел ответ.

На душе стало легче. Хотя в самых дальних уголках осталась тень тревоги, не связанная с Олеандрой.

Сверлить сам купол не стали из-за опасений взрыва или, что хуже, срабатывания какого-нибудь защитного автомата. Платформу с пушкой неймса, действительно похожего на старинное орудие на лафете, подвели на расстояние десяти метров от края пузыря. Антон, как заправский минёр, крикнул: «Выстрел!» – и компьютер аппарата включил излучатель.

Первый разряд был не самым мощным. Он только оконтурил будущий колодец, диаметр которого позволял пробраться внутрь беспилотнику разведкласса и самой платформе. Атмосфера Круглого Куба состояла из азота и углекислого газа в соотношении пять к трём плюс некоторое количество кислорода и азотистых соединений, но её плотность была невысокой, поэтому в воздух взлетели едва заметные прозрачно-серые струйки испарённого висмута.

Подождали реакции купола, насторожённо выглядывая из-за корпусов «големов». Но всё было тихо, с места пробоя шурфа донеслось только тихое потрескивание, никто не вынырнул с рёвом из глубин почвы и не выстрелил по буровой установке.

Тогда Антон скомандовал продолжать процесс, и невидимые силовые «фрезы» неймса начали резать слои висмута один за другим. Дымок повалил гуще, хотя в лучах нейтрализатора ничто на самом деле не горело. Его «фрезы» представляли собой шпаги особого квантового поля, в котором распадались молекулярные и атомарные связи вещества, и висмут просто стремительно таял, как углекислотный лёд под солнечными лучами.

Через полчаса работы в недра планетоида был пробит круглый колодец диаметром в полтора метра, точно под размер платформы, и в него спустился дрон, показывающий процесс прокладки шурфа. Ещё через пару метров компьютер изменил направление «бура» по заранее рассчитанной траектории. Эксперты сошлись мнениями, что подкоп лучше сделать в форме петли, чтобы он вышел в купол где-то со стороны его дна.

Для достижения результата потребовалось ещё около часа, и когда «бур» наконец пробил дыру в основании купола на глубине пятиэтажного здания, нетерпеливо топтавшийся возле катера Никита бросился к дыре колодца со словами:

– Чур, я первый!

– Стоять! – рявкнул Антон в сердцах, сожалея, что не предупредил заранее о неукоснительном соблюдении инструкций.

Вася Щёголев, молодчина, нагнал оператора и остановил, укоризненно проговорив:

– Не лезь поперёд батьки в пекло, лейтенант, и СРАМ тебе не срам.

Никита что-то пробормотал в своё оправдание, но вряд ли извинялся искренне, и Антон решил при случае предупредить парня о последствиях его нетерпеливости и горячности. В ЦЭОК такие торопыги не задерживались.

Беспилотный разведчик протиснулся мимо платформы, продолжая передавать видео с места событий, и космолётчики замерли, разглядывая открывшуюся перед их глазами картину.

Света под куполом было достаточно, чтобы рассмотреть каждую деталь пейзажа, но самое интересное, что его диапазон был вовсе не в конце длинноволновой красной полосы. Впечатление сложилось такое, что дрон вылетел на луг где-то в средней полосе России, где царило раннее утро: светило ещё не поднялось над горизонтом, однако белёсое, с голубым оттенком, покрытое сеточкой трещин небо уже было освещено его близким