и любимая родинка на шее, к которой мне однажды удалось прикоснуться губами. Мне никогда не удастся заполнить ту пустоту, которая образовалась в сердце после ухода Мандзю. Нужно хоть чем-то заткнуть эту дыру, иначе я сойду с ума.

Мне хотелось хоть ненадолго отвлечься от мыслей о Мандзю, но я не знала, куда себя деть. Поэтому решила снова наведаться в тот дворец, в котором я украла еду для погребения моего тенина. Мальчик, встретившийся мне в императорском дворце в Наниве, показался знакомым. Эта мысль не давала мне покоя, назойливой мухой кружилась над головой, время от времени досаждая мне. Пришло время наведаться к нему в гости. Он, должно быть, подрос еще. Ведь в смертном мире время слишком быстро бежит, и за несколько часов, проведенных в Небесном царстве, здесь могут пройти годы. Будет интересно узнать, каким он стал.

Чтобы беспрепятственно проникнуть в город и императорский дворец, пришлось стать невидимой. Я шла по базарной площади и не узнавала мир смертных. Все здесь было ново. Останавливаясь у деревянных повозок, на которых люди вели бойкую торговлю, прислушивалась к разговорам горожан. Пока я охраняла алую паучью лилию и пыталась завоевать сердце Мандзю, Аматерасу не теряла времени и привела в порядок жизнь вечно враждующих между собой смертных. Раньше на множестве островов Японии жили разрозненные племена и регулярно воевали. Вечно этим смертным чего-то не хватало. Так и стремятся уничтожить друг друга, создавая все более и более изощренные способы убийств. Чтобы остановить бесконечные кровопролития между ними, мудрая богиня решила объединить их в одно государство, которое будет управляться императором, и возложить на плечи одного человека заботу об объединенном народе. Аматерасу помогла своим воинам проплыть по Японскому морю, высадиться у реки Йодо и завоевать живущие там общинами племена. Воины называли себя потомками Аматерасу и основали в здешней провинции государство Ямато. Тот, кто именовал себя правнуком Аматерасу, построил дворец и основал город Нанива. Так мудрая богиня на какое-то время решила проблему с междоусобицами среди смертных. В благодарность те строили храмы для нее.

Обо всем этом я узнала из обрывков разговоров горожан. Опрятно одетые женщины без умолку судачили и делились последними новостями.

– Вы слышали, Сануки-сан, последнюю новость из императорского дворца? – прикрыв ладонью рот, быстрым шепотом делилась в более скромном кимоно женщина, укладывавшая увесистого карпа в свою корзину.

– Обо всех новостях дворца я узнаю всегда первая, Куси-сан, – не скрывая покровительственной улыбки, ответила та, что была одета побогаче. – Вы, вероятно, хотите мне рассказать о том, что сын императора скоро женится?

– Ну, раз вы уже знаете, что у наследника Корэмицу скоро свадьба, тогда мне остается лишь преклониться перед вашей осведомленностью, госпожа Сануки-сан.

Благодаря двум горожанкам я узнала, что у императора есть сын, которого зовут Корэмицу. Мое лисье чутье подсказывало, что это и был тот самый малыш, с которым я столкнулась на императорской кухне в прошлый раз. Благодаря своей магии, делавшей меня невидимой, я пробралась в императорский дворец. Наследника я нашла без труда. Вокруг него суетились слуги. Молодые прислужницы, тихо перешептываясь, бегали туда-сюда и носили коробки, в которых лежали аккуратно сложенные кимоно из дорогих тканей. Слуги быстрыми ручейками стекались в небольшой зал. Я последовала за ними. Внутри, стоя босиком на плотной циновке, разведя руки в разные стороны, стоял юноша. Он разглядывал себя в большом напольном зеркале, пока несколько портных кружили возле него, пытаясь подогнать по фигуре темно-синее кимоно, расшитое журавлями, – символами верности и счастья. На длинных широких рукавах пестрела вышивка в виде цветков сливы умэ и бамбуковых листьев – знак жизнелюбия и стойкости. Сомнений не было. Передо мной стоял сын императора и будущий жених Корэмицу. Я обошла его со всех сторон. Парень был хорош собой и, по всей видимости, счастлив. Глаза излучали свет, и довольная улыбка не сходила с лица, заставляя игривые ямочки плясать на щеках. Рядом с зеркалом, в которое смотрелся Корэмицу, дремал старый пес. Я сразу узнала его по бело-коричневому окрасу. Это он, будучи еще нескладным щенком, облаял меня тогда на кухне. Видимо, к старости чутье собаки притупилось. Пес не унюхал моего запаха – даже носом не повел. Он лишь гулко постанывал во сне, не желая принимать в свадебных приготовлениях никакого участия.

Мне не терпелось разглядеть получше, каким стал тот милый мальчик, который тайком таскал вкусности для своего мохнатого друга у бедолаги повара. Он изменился. Но стоило приглядеться, и в его лице можно было признать того самого мальчишку. Разглядывая молодого красавца, я заглянула ему в глаза. Волна острой боли пронзила все мое тело, а сердце перестало биться. Затхлый запах Ёми дыхнул на меня. В одно мгновение перед моими глазами пронеслась та жуткая ночь, когда один славный крестьянин подсунутым мною танто пронзал свое тело. Раз за разом он наносил удары, пока не вонзил в собственное сердце. Когда в его застывших глазах отразился лик луны, дух несчастного спустился в Ёми. Ну, здравствуй, Когими. Вот и встретились. Хоть одно обещание я выполнила. Ты станешь императором и будешь счастлив в браке. Твоя нескрываемая улыбка говорит о том, что будущая супруга тебе нравится.

Когими получил свое перерождение. В новой жизни его звали Корэмицу. Я так рада была снова встретить его душу. Все, что я сотворила с ним в прошлом, с лихвой окупится в новом перерождении. Я смогла исправить свою ошибку. Дух Когими счастлив. Глядя на него, я подумала, что, может, не такая я и никчемная кицунэ? Идя во дворец, у меня было ощущение, что все, к чему я прикасаюсь, тут же рушится и погибает. Слова, брошенные напоследок Аматерасу, заставили меня задуматься. Все, что я люблю, погибает от моей же руки. Но Когими я не любила, даже не успела побыть его другом. Возможно, поэтому он все еще жив и остается счастливым. Я решила уйти от дворца подальше, пока снова все не испортила.

Но мой желудок решил иначе. Когда я проходила мимо кухни, в нос ударил целый вихрь из вкусных запахов. В животе завыл голодный волк. Я забыла, когда последний раз ела. Недолго думая, нырнула в кухню, где сновало множество слуг, – все готовились к свадьбе императорского наследника. Стараясь оставаться незамеченной, я отщипывала кусочки от каждого яства, пока мой желудок не насытился. Набив живот, я немного повеселела и была не против залить пищу каким-нибудь фруктовым вином. Кладовка, где хранились припасы, нашлась легко.

– Мне нужны сливы! Я буду тушить это мясо со сливами, принесите мне их! –